рыбачить и несколько времени спустя опять вытащил ту же золотую рыбу и в третий раз.
– Слышь-ка, – сказала ему рыба, – вижу я, что мне суждено постоянно попадаться в твои руки, возьми же ты меня к себе домой и разрежь меня на шесть частей, две дай съесть твоей жене, две – твоей лошади, а две схорони в землю, тогда увидишь, какое тебе из этого произойдет благополучие.
Муж, понятно, захватил с собою рыбу домой и выполнил все точно так, как она приказала.
Вот и случилось, что из двух частей рыбы, зарытых в землю, выросли две золотые лилии; лошадь, съев две другие части, принесла ему пару золотых жеребят, а жена рыбака родила двоих детей-близнецов, тоже золотых.
Стали дети подрастать, становиться большими и хорошеть; с ними вместе росли и лилии, и жеребята.
И сказали дети отцу:
– Батюшка, мы хотим сесть на наших золотых коней и поехать странствовать по белу свету.
– Не знаю, как я это перенесу, когда вы от меня уедете и вестей от вас не будет, – отвечал им отец.
Дети сказали:
– Эти две золотые лилии останутся здесь, и по ним вы всегда будете знать, каково нам живется на белом свете: будут они свежи, значит, и мы живы; если они поблекнут, значит, мы нездоровы, а если опадут, то значит, что уж нас нет в живых.
Они поехали странствовать и прибыли в гостиницу; в той гостинице было много всякого люда в сборе, и когда все они увидели золотых близнецов, то стали смеяться и издеваться над ними.
Один из близнецов, услышав эти насмешки, застыдился, повернул коня и вернулся к отцу, отказавшись от намеренья странствовать по свету, другой же поехал далее и достиг большого леса.
И когда уж он собирался в тот лес въезжать, люди стали поговаривать:
– Не следовало бы вам через тот лес проезжать, потому что он полнехонек разбойников, от которых вам несдобровать, и даже может случиться, когда они заметят, что и вы сами золотой, и конь у вас золотой же, что они вас убьют!
Но он не дал устрашить себя и сказал:
– Я должен и обязан через этот лес проехать.
При этом взял он несколько медвежьих шкур и прикрыл ими себя и своего коня так, что золота было совсем не видать; затем смело пустился в лес.
Проехав немного, заслышал он шорох в кустарниках и различил голоса, которые между собой переговаривались.
С одной стороны слышалось: «Вот он едет!» – а с другой: «Ну его! Это какой-то оборванец, и гол, и беден как церковная крыса – стоит ли его трогать?» Так и проехал молодец через весь лес вполне благополучно.
Однажды приехал он в деревню и увидал там девушку, такую красавицу, что она показалась ему лучше всех на свете.
Возгоревшись такою сильною любовью, он пошел прямехонько к ней и сказал:
– Я полюбил тебя от всего сердца – хочешь ли ты быть моею женою?
Он и девушке понравился настолько, что та, нимало не сомневаясь, согласилась и сказала:
– Да, я согласна быть твоею женою и буду верна тебе до гроба.
Вот и назначили они день свадьбы, и в самое то время, когда пир был в разгаре, прибыл отец невесты, и когда увидел, что дочь его празднует свадьбу, то очень удивился и сказал:
– А где же жених?
Она показала ему на жениха, который все еще был окутан своими медвежьими шкурами.
– Никогда не допущу, чтобы простой охотник женился на моей дочери! – сказал отец и собирался его убить.
Но невеста стала просить отца и сказала:
– Он мне муж, и я его сердечно люблю. – И так укротила гнев отца.
Однако же он еще не мог успокоиться, так что и на следующее утро, ранешенько поднявшись, он захотел видеть мужа своей дочери и своими глазами убедиться в том, что он простой бедняк и проходимец.
Заглянув в спальню дочери, он увидел на постели красивого молодого человека, с ног до головы золотого, и все его медвежьи шкуры на полу около кровати.
Тогда он потихоньку удалился и подумал:
«Как это хорошо, что я все же сумел совладать со своим гневом, иначе я бы совершил большое преступление».
А молодцу тем временем снилось, что он выезжает на охоту и охотится за превосходным оленем, и когда он поутру проснулся, то сказал своей новобрачной:
– Я хочу ехать на охоту.
Та за него побоялась, просила его не ездить и говорила:
– С тобой легко может приключиться какое-нибудь несчастие.
Но он отвечал ей:
– Я должен и обязан ехать.
Он поднялся с постели и выехал в лес, и вскоре перед ним явился чудный олень: ни дать ни взять, как во сне ему снилось.
Он в него прицелился и уже собирался стрелять, но олень пустился бежать.
Он погнался за ним через пень и колоду и гнался целый день, не чувствуя утомления; а вечером олень скрылся у него из глаз. И когда молодец огляделся кругом, то увидел перед собой маленькую избушку, а в избушке – ведьму.
Он постучался у двери, и вышла к нему старушоночка с вопросом:
– Чего ты тут бродишь так поздно в дремучем лесу?
Он спросил ее:
– А не видала ли ты оленя?
– Да, видела, – отвечала ведьма, – я того оленя знаю.
В это время выбежала из избушки собачонка и стала громко лаять на молодца.
– Замолчишь ли ты, злая жаба? – крикнул он на нее. – Замолчи, не то пристрелю тебя!
– Как, мою собачку пристрелишь? – гневно крикнула ведьма и обернула молодца в камень придорожный.
И тщетно ждала новобрачная его возвращения, и думала: «Верно, случилось с ним то, чего я так опасалась и что так тяготило мое сердце предчувствиями».
А между тем брат молодца, оставшийся дома, глянул как-то на золотые лилии и увидел, что одна из них вдруг опала.
– Боже мой! – сказал он. – С братом случилось большое несчастье – я должен сейчас же ехать на поиски его, и, может быть, мне еще удастся его спасти!
– Останься дома, – сказал отец, – ведь если я еще и тебя потеряю, что я тогда стану делать?
Но тот стоял на своем:
– Я должен и обязан ехать.
Сел он на своего золотого коня и поехал и прибыл в тот лес, в котором его брат камнем лежал.
Старая ведьма вышла к нему из избушки, окликнула его и тоже хотела околдовать, но он знал, что нужно делать, не приблизился к ней, а крикнул ей издали:
– Я пристрелю тебя сейчас же, если ты не оживишь моего брата!
Ведьма очень неохотно ткнула пальцем в камень, и камень тотчас обернулся прежним добрым молодцем.
Оба брата, снова свидевшись, обрадовались друг другу, целовались и миловались и поехали из леса вместе: один – домой, к отцу, другой – к своей новобрачной.
И сказал отец молодцу:
– Я и до твоего приезда уже знал о том, что ты спас своего брата, потому что золотая лилия опять поднялась и расцвела.
И так они стали жить и поживать в довольстве и в добре до самой своей смерти.
Жила-была на свете женщина – настоящая ведьма, и были у нее две дочери. Одна была безобразна и зла, и ту она любила, потому что это была ее родная дочь. Другая была прекрасна собою и сердцем добра, и ту ведьма ненавидела, потому что та ей приходилась падчерицей.
Однажды падчерица надела фартучек, и он до такой степени понравился ее названой сестре, что та, завидуя, потребовала у матери и себе такого же фартучка.
– Повремени, дитятко, – сказала ведьма, – будет у тебя такой фартучек. Твою названую сестрицу давно убить следует, и вот сегодня ночью, как только она заснет, я приду к вашей кровати и отрублю ей голову. Позаботься только о том, чтобы лечь в постели у нее за спиною, а ее повыдвинь вперед.
Бедняжка и точно должна была бы поплатиться жизнью, если бы она из укромного уголка не подслушала всей беседы матери с дочкой.
За целый день бедная падчерица не посмела даже и шагу ступить за порог дома.
А когда вечером пришло время спать ложиться, бедная девушка должна была первая улечься в постель, чтобы ее злая сестра,
