Зато попытки Грейнджер привлечь внимание профессора была заметны даже боковым зрением, но тот делал вид, что в упор ее не видел.
— Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?
Послышался явный шорох — это Грейнджер подскочила на ноги, не в силах терпеть.
— Я не знаю, — в третий раз сказал Поттер. — Но мне кажется, что Гермиона знает, почему бы вам не спросить ее?
Леви покачала головой рядом с ним. Драко не смеялся только лишь потому, что в таком незнании не было ничего смешного. Нужно понимать, что существуют люди, не имеющие никакой дошкольной подготовки, это был их первый урок, и никто не обязан пока ничего знать. Вообще действия профессора можно было вполне расценивать как намек на травлю, а открытое выражение неприязни, чем бы она ни вызвана, было явно не педагогичным.
Снейп позволил Леви ответить, но Драко почти не слышал ее слов, отметив лишь, что девочка полностью перефразировала три ответа, не желая дословно цитировать учебник. Грейнджер удрученно села на место, но до эффекта, сравнимого со сломанным носом, было далеко.
Наградив Слизерин пятью баллами, Снейп принялся прилюдно выговаривать Поттеру за невежество, а Драко вдруг снова почувствовал себя разочарованным.
Отец всегда отзывался о профессоре Зельеварения как о лучшем во всем преподавательском составе Хогвартса. Говорил, что Драко всегда может к нему обратиться, если понадобится помощь, да и вообще всячески хвалил зельевара. А оказавшись на его уроке лично, Драко с большим сожалением обнаружил, что гриффиндорские разговоры о профессоре, сознательно принижающем их факультет в угоду своему, оказались правдой. Леви ответила отлично, даже лучше, чем Грейнджер, наверняка не способная предложить ничего кроме дословного цитирования текста, и заслужила баллы, но…
А может, все дело было лично в Поттере? Тогда что в этом скромном на первый взгляд мальчике заставило взрослого и далеко не глупого профессора так себя повести?
— Ты не собираешься работать? — оказалось, Снейп уже разбил их на пары и дал задание.
Леви вопросительно смотрела из-за своего котла уже что-то помешивая.
— С тобой поделиться учебником? — уступчиво предложил он, только сейчас заметив, что на ее части парты книга отсутствовала.
— Спасибо, Драко, не стоит, — Леви добавила щепотку толченой крапивы, отсчитала три секунды и замешала вновь. — Мое хобби — варить зелья по памяти.
— Это нечестно, — шепнул Драко. — Ты же говорила, что тебе не разрешали колдовать.
— Да, но я не говорила, что запрещали читать книги, отрабатывать движения рукой и варить зелья в уме.
Что ж, бито. Варить зелья в уме…
Спрятав улыбку, Драко разжег огонь под своим котлом: скорость, с которой Грейнджер шинковала слизняков, напоминала, что не стоит расслабляться.
Через некоторое время Снейп, все это время прохаживающийся по классу, добрался и до их парты, а потом призвал весь класс полюбоваться на то, как Драко варит слизняков.
И если бы он не приучился так хорошо владеть собой, то наверняка покраснел бы.
Смущение было мгновенно подавлено, хотя ученики с разной степенью заинтересованности тут же подчинились, смотря на него. Сложнее было сдержать улыбку, так как Леви ухмылялась своему котлу за спиной профессора, все прекрасно понимая, и Драко думал только о том, чтобы Снейп поскорее ушел, желая пригнуться и дать волю смеху. И его желание исполнилось, когда Долгопупс что-то напортачил со своей работой, перетянув все внимание на себя.
— Ты уверена, что помнишь рецепт? — на всякий случай переспросил Драко, косясь на увечья нерадивого гриффиндорца. — Я не хочу отскребать тебя от парты.
— Твое зелье выкипит через три… два…
Она засмеялась, глядя, как Драко поспешно убавляет огонь и сдувает с поверхности почти готового зелья образовавшуюся пенку, которой быть не должно.
Вторник Драко предвкушал с особым наслаждением.
Его ждала хорошая новость: на этот день назначили первый урок полетов, и он наконец-то снова сядет на метлу. С ней была связана и вторая, уже менее радостная: уроки им почему-то снова поставили с гриффиндорцами.
На выходных Драко первым делом разобрался с уроками и посетил хоровую репетицию, оставшись при хороших впечатлениях. Распевались они не под рояль, а под невиданный магический инструмент, название которого даже трудно было предположить. Занятие частично совпадало с тем временем, пока Леви была на шахматах, поэтому по возвращении оба поспешили поделиться новостями. Драко с удовольствием пошел бы вместе с ней, но Леви отговорила его бросать хор, если ходить туда ему действительно нравилось.
Ее письменная работа для профессора Снейпа уже почти втрое превосходила заданный размер, а учитывая, как старательно Леви выводила буквы по совету профессора Флитвика, оставалось загадкой, почему она до сих пор пишет от руки.
— Я тренировалась каждый вечер, пока ты был на ужине, — оповестила она, обмакивая перо в чернильницу. — Просто у меня есть некоторый список дел, вынесенных на самостоятельное обучение, и я стараюсь уделить время каждому пункту.
— Это чему же?
— Например, невербальным заклинаниям. Пришлось тайком купить учебники по Заклинаниям вплоть до шестого курса, чтобы узнать, что именно тогда учебная программа позволяет их освоить. Вот досада, не так ли? — она подтянула пергамент выше, добираясь до свободного места, и продолжила писать. — Я не желаю орать заклинания во все горло целых шесть лет, вот и подумала, что стоит начать освоить их сейчас. Да, это сложно, но чем раньше начну и чем усерднее буду заниматься, тем раньше начнет получаться. Или вот беспалочковая магия, к примеру.
— Беспалочковая? — удивился Драко.
— Тише, пожалуйста, я бы предпочла, чтобы эта информация не распространилась так быстро, — шикнула Леви на него. — Да, беспалочковая, не понимаю твоего удивления.
— Это высокий уровень волшебства, — резонно напомнил он. — Ты собираешься сама себя учить?
— Именно это я и собираюсь делать. Хотя бы попробую. Не получится — ничего не потеряю. И кстати, ты в курсе, что профессор Снейп, возможно, владеет Легилименцией?
Драко спешно сомкнул губы, не давая удивлению вырваться наружу громким восклицанием.
— Откуда ты знаешь? — прошептал он. — Это, между прочим, весьма серьезное заявление.
— Я не знаю, я предполагаю, — поправила Леви. — Только не говори, что ты ничего не знаешь ни о Легилименции, ни об Окклюменции. Не поверю.
Драко задумчиво кивнул.
— А если знаешь, то понимаешь, что для проникновения в сознание опытным легилиментам достаточно лишь взгляда. Я подумала, что было бы неплохо освоить и Окклюменцию. Так, на всякий случай. Не хочется, чтобы кто-то рылся в моей голове. Если есть такая возможность, я хочу восстановить неприкосновенность своих мыслей и воспоминаний, не боясь, что их могут украсть против моей воли.
Драко с этим согласился. Почему-то, давая свободу мыслям, он не брал в учет Легилименцию и теперь понял, какую большую брешь упустил. Хорошо, что к Леви пришла схожая мысль.
Он все же предупредил, что обучать этому должен опытный человек, чтобы избежать несчастных случаев, но Леви лишь отмахнулась, сказав, что читала то же самое и ей просто хочется попробовать. С такими навыками, необходимыми для освоения этих умений, у первокурсников бы вообще вряд ли что-то получилось. Однако на предложение попробовать вместе Драко согласился, с каким-то удовлетворяющим злорадством подумав, что «даже» Гермионе Грейнджер не придет в голову осваивать Легилименцию для общего развития.
Во вторник он проснулся в хорошем настроении, как обычно поделился со всеми присланными за завтраком из дома конфетами (почему-то больше всех брала падкая на сладкое Пэнси), и с нетерпением ожидал приближения первого урока полетов.
С тактической точки зрения яркое солнце лишь ухудшало игровые условия, самым благоприятным считалась небольшая облачность, но Драко не надеялся, что сегодня им придется ловить снитч и смирился, радуясь возможности хотя бы просто оказаться в воздухе на метле.
