Никто не сможет просто закрыть на этого глаза и сделать вид, будто этой интрижки никогда не было.
— Говоришь так, как будто я тяну тебя в петлю… — Сигюн оскорбленно поджимает губы. На глазах проступают слезы обиды.
— А ты думаешь, Тор будет в восторге, узнав, что его брат растлевает его дочь? Спешу напомнить: твои родители были против уже того, что я тебя обучаю. И дело даже не только в том, что я паду под Асгардский суд. Дело в тебе. Готова испортить себе жизнь такой ошибкой?
— Ошибкой?! — слова застревают у Сигюн в горле.
Локи раздраженно трет переносицу.
— Я не пытаюсь обидеть тебя, милая. Я пытаюсь серьезно поговорить! Все осложняется лишь тем, что говорить мне приходится о себе в противовес тому, что мне же и хочется.
— А чего тебе хочется? — Трепет в ее голосе заставляет у него на затылке встать волоски дыбом.
— Мы сейчас говорим о другом…
— Напоминаю, — раздраженно перебивает она, — что я прошла инициацию, Локи! И я более чем осознанно понимаю себя и свои чувства!
Он невольно заходится смехом.
— Даже я себя до конца не понимаю, милая! А я старше тебя на тысячу пятьдесят два года! Еще один довольно пикантный аспект, не находишь?
Сигюн резко поднимается с места и встает напротив. Ее как будто что-то подхлестывает изнутри на глупые сумасбродные поступки. Она прикладывает неимоверное усилие, чтобы говорить четко и ясно. Чтобы прояснить ситуацию. Окончательно.
— Ты задал мне вопрос. Мой ответ: нет, это не детская влюбленность! И да! Я готова испортить себе жизнь ошибкой, если этой ошибкой будешь ты! — Сигюн предрекает его вопрос: — И да, я уверена!
Локи внимательно изучает этот дрожащий царственный листик взглядом. Качает головой и ухмыляется. Плотоядно. Пронизывающе до дрожи. Он резко дергает Сигюн на себя и притягивает вплотную за талию.
— Ты задала мне вопрос, наглая девчонка. Мой ответ — тебя.
***
Локи отрывается от припухших губ и медленно обводит их языком напоследок. Слишком сладко. Сигюн по наитию тянется за продолжением, но он бережно ее останавливает, кривясь в улыбке. Хватит. Локи пленится ее неспешно разлепляющимися, точно после сладкого сна, голубыми глазами.
Он слышит сбивчивый умиротворенный шепот:
— Так ты, и правда, можешь быть нежным, когда захочешь.
Он вскидывает бровь в вопросе.
— Твое поведение в Йотунхейме не отличалось обходительностью.
— Ты довела меня до состояния чистой ярости. Чего еще ты хотела? — Локи прослеживает пальцами линию девичьего подбородка, поглаживая точно маленького котенка.
— Ну я об этом ни капли не жалею… — в ней плещутся бесовские огоньки.
Локи усмехается. Ну конечно!
— Это ты пока так говоришь, — он отпускает ее лицо, позволяя поудобнее устроиться на своем колене. В голове проходит нездоровая ассоциация с их первой встречей. — Нам придется теперь каждый раз видеться под заклинанием сокрытия.
— У тебя оно неплохо получается.
— А еще скрывать свои чувства.
— Я делаю это уже давно.
— И лгать, — Локи в предвкушении скалится, заражая Сигюн глупой улыбкой.
— Этот пункт, конечно же, тебе больше всего нравится.
— Имею пристрастие водить богов за нос. Ложь — мое ремесло.
***
Когда Локи предостерегает ее о том, что им придется нелегко, Сигюн воспринимает это как скучные поучения. Но это действительно оказывается непросто. Для Бога Коварства вести себя как ни в чем не бывало вовсе не составляет труда. Пожалуй, только в общении с Тором у Локи появляется легкое напряжение. Но отец по привычке списывает это на очередные причуды младшего брата. С ней же — с Сигюн — все совсем по-другому.
Она в очередной раз проваливается в попытке заставить золотистого ретривера воспринимать себя котом. Животное добродушно издает влюбленный лай и облизывает выставленную к нему ладонь. Сигюн страдальчески стонет. Все-таки ей больше нравятся кошки.
— Ну и что это, Хель возьми?! — свирепо шипит Локи. — С чего вдруг в тебе проснулась былая бездарность?
Лучшая защита — нападение.
— Из-за тебя! Прекрати смотреть так, как будто хочешь меня съесть!
— Но я хочу, — ухмыляется он, откровенно ставя ее в тупик. Локи с удовольствием наблюдает, как почти белая кожа заходится пунцовым румянцем. — Однако твоих умений это никак не должно касаться. Если бы от переизбытка эмоций у меня каждый раз разбивались заклинания, мы бы здесь уже не сидели.
— У тебя было больше тысячи лет, чтобы научиться такому самоконтролю. И в отличие от тебя, я — не гений магии.
Локи теряется. В чем-то Сигюн права.
— Похоже, меня заразил бич всех учителей… Слишком многого хочу от своей подопечной, — он вдруг кривится. — Боги! Убери от себя пса! — От раздраженного крика собака боязливо прижимает уши. — Подхватишь от него блох.
— Нет у него блох! — возмущенно парирует Сигюн, почесывая «хорошего мальчика» за ушком.
Карие глаза животного внезапно загораются зеленым, и ретривер стремглав уносится прочь из библиотеки. Сигюн закатывает глаза и скрещивает на груди руки.
— Прогнал пса, на котором я обучаюсь. Отлично.
— В следующий раз прикажу слугам найти тебе кошку. Они хотя бы более чистоплотные.
— Что за нелюбовь к собакам?
Локи пожимает плечами. Он с веселой улыбкой произносит:
— Они напоминают мне твоего отца.
— А кошки тебе, значит, никого не напоминают? — заливисто смеется Сигюн.
— Твоя бабушка, царица Фригга, любила кошек. К ним я ничего предъявить не могу.
— Ладно… — игриво начинает она, — тогда кого напоминаю тебе я?
— Котенка, — саркастично скалится Локи. — Только что родившегося. Еще слепого и глупого… — он заходится издевательским смехом.
— О-о-очень смешно… Тогда ты — змей.
— Принимается, — Локи лениво поднимается с места и через пару шагов нависает над своей подопечной, опираясь ладонями о подлокотники. — Вполне соответствует моей сути. К тому же в одной из мидгардских сказок есть предание о змее-искусителе.
— А искушаешь ты, видимо, меня? — несмело спрашивает Сигюн.
Она загнана в угол. Она не знает, как реагировать на такого Локи… Его взгляд сейчас по-настоящему гипнотизирует. Как у змеи.
— Страшно? — он усмехается.
— Немного… — пытается улыбнуться Сигюн. — Я открываю тебя сейчас с совершенно новой стороны.
— Занятно… — Локи смакует ее взглядом. — И куда же делась та рыжая бестия, что буквально затащила меня в этот роман?
Сигюн секунду мешкает, но вместо ответа обвивает его шею руками и прижимается к кривой улыбке в легком чувственном поцелуе. Все просто. Ей больше не нужно бороться за свою любовь к Богу Коварства. С ним же.
— Тебе так нравится, когда я проявляю инициативу?
— Не особо, в общем-то. — На ее лице читается удивление. — Меня, скорее, это веселит. Ведь я знаю, откуда растут ноги у твоего нетерпения. Вы с отцом оба — те еще горячие головы.
— Зато ты — расчетливая ледышка.
Сигюн прикусывает щеку, только секундой позже понимая, какую говорит глупость. Всего на мгновение — но складка брезгливого недовольства залегает на его лбу. И больше Локи ничем не выдает своего отношения к ее косвенному напоминанию о его настоящей сущности йотуна.
— Извини…
— За что? — удивляется он.
— Ты будто разом закрылся от меня. Значит, мои слова тебя чем-то задели. Поэтому извини…
— Все нормально, милая, — Локи с улыбкой притягивает ее за шею, чтобы поцеловать в лоб. Он отстраняется. — Просто вспомнил, что наш урок подошел к концу. Твой отец, вероятно, уже меня дожидается, — он насмешливо произносит: — Нехорошо заставлять царя Асгарда ждать!
***
— …гюн! Сигюн!
Она невольно вздрагивает от пронзительного зова. Лошадь под ней трясет гривой и издает резкое фырканье. Сигюн скептически щурится. Что, даже животное ей недовольно?
— Ты просто поселилась в облаках, дорогая! — обеспокоенно произносит Сиф. — Что стряслось?
— Влюбилась, поди, — равнодушно пожимает плечами Брунгильда и делает большой глоток из пузатой фляги.
