— Мне, — Питер захлебнулся собственным волнением. — Мне надо было спасаться. Блэк грозился разорвать меня.
— И поделом, — в голосе Люпина прорезались рычащие нотки. — За что бы Сириусу разрывать тебя? Это ведь не ты продал Джеймса и Лили Волдеморту? Или все же ты?
Питер кинулся было к двери, но налетел на огорошенного Фаджа и незамедлительно рухнул перед ним на колени.
— Министр, поймите хотя бы вы! Сделайте хоть что–то!
— Да, мистер Фадж, — кивнул Люпин. — Например, заключите его под стражу.
— Отдайте его дементорам, — проворчал Саша, из последних сил боровшийся с мигренью, да такой сильной, что к горлу волнами подступала дурнота.
— Темный Лорд был так силен, — проблеял Петтигрю. — А я всего лишь маленький слабый человек.
— Фадж, давайте прекращать этот балаган, — Дамблдор спокойно смотрел на Петтигрю, корчившегося в ногах у Фаджа. — Забирайте Петтигрю в Азкабан, допрашивайте его всеми известными вам методами, а еще — мой вам дружеский совет — снимите с Блэка обвинения.
Фадж, все еще пребывая в прострации, открыл дверь, за которой ожидали дементоры, и кивнул, будто бы давая команду заходить в кабинет. И тут случилось невероятное. Петтигрю начал сморщиваться, уменьшаться. Дементоры, которые сначала потянули было к нему свои руки, теперь бестолково крутились на месте, чем серьезно рассердили Фаджа.
— Хватайте его! Вот же он! Это Петтигрю! Это он убийца!
Но было уже поздно. Петтигрю снова стал крысой и выскользнул из кабинета.
— Ловите его! Он превратился! Ловите! — орал Фадж. Дементоры бестолково кружили на месте и хватали руками воздух перед собой. Рон свалился в обморок. Феникс под потолком закричал высоким голосом. Сашу оглушил скрип тормозов, раздавшийся в голове, и его беспардонно стошнило прямо на директорский стол.
— Фадж, ради всего святого, — воскликнул Дамблдор. — Уберите отсюда дементоров, здесь же студенты.
— Пошли прочь! Вон! Поймайте эту крысу! — закричал Фадж уже заметно охрипшим голосом, и дементоры покинули кабинет. Люпин вызвался доставить Рона в Больничное Крыло и тоже ушел. Гермиона, которая на удивление тихо и спокойно себя вела, принялась отчищать заклятиями директорский стол, отчего Саша густо покраснел.
— Простите, — буркнул он, и Дамблдор сочувственно похлопал его по плечу.
— Дамблдор, вы позволите воспользоваться школьной совой? — поинтересовался Фадж. — Нужно отправить письмо в «Ежедневный пророк». Будем объявлять Петтигрю в розыск.
— А еще неплохо бы снять с Сириуса обвинения, — улыбнулся Дамблдор.
— Да, конечно, — Фадж кивнул. — Пускай явится в Министерство, и там с него снимут и обвинение, и судимость. Ох, мы разоримся на моральных компенсациях. Это же Блэки, любители золота.
Дамблдор усмехнулся в бороду, а Саша еле сдерживался, чтоб не приняться хохотать от радости.
— А как Петтигрю превратился? Где он взял палочку? — спросила вдруг Гермиона. — Если бы у него палочка при себе, он мог бы на нас напасть!
Все тут же принялись хлопать себя по карманам. Кроме самой Гермионы, которая уже прибралась на столе и теперь взирала на всех вопрошающим взглядом.
— Вот гаденыш! Украл мою палочку! — вздохнул Фадж. — Видимо, вытащил из кармана, когда падал на колени. Дамблдор, я воспользуюсь еще и камином? Супруга расстроится, если я не явлюсь к ужину. Сегодня должна нагрянуть ее дражайшая сестрица, и с моей стороны будет крайне невежливо…
— Разумеется, министр. Но только после того, как вы снимете с постов всех дементоров и отошлете их обратно в Азкабан.
— Но ведь Петтигрю убежал! — возмутился Фадж.
— Такая трусливая, мерзкая тварь как Петтигрю ни за что не вернется в Хогвартс, — проворчал Саша.
— В словах мистера Поттера есть рациональное звено, — проговорил Дамблдор и подмигнул Саше. — Пройдемте в совятню, заодно снимем охрану вокруг школы, а потом, так и быть, я позволю вам вернуться домой, на ваш милый семейный ужин.
Дамблдор распахнул двери, и Фадж первым вышел из кабинета. Саша с Гермионой проследовали за ним. Сам директор покинул свою обитель последним и плотно затворил двери.
— Я же не спросила министра о гиппогрифе! — сообразила Грейнджер, когда они уже почти дошли до Гриффиндорской башни.
— Ну вот, только зря ходила, — хохотнул Саша. — А я почти доволен.
— Почему «почти»? — удивилась Гермиона. — И вообще, почему ты доволен?
— Милая моя Грейнджер, — Саша остановился и пристально посмотрел на нее. — Если ты не поняла, я все помню. В том числе и младенческие годы. Ну разве не приятно, что моего дорогого крестного оправдают?
— Блэк твой крестный? Ох, мамочки, — выдохнула Грейнджер. — Ну тогда поздравляю. Вот только как Рону об этом сказать?
— Соврем, что проболтался Дамблдор, — пожал плечами Саша и продолжил путь к башне, где его ждала теплая мягкая кровать и уютный треск поленьев в камине.
Часть III. Глава 16. Беседы приятные и не очень
«Преступник или жертва?
Новые обстоятельства в деле Сириуса Блэка могут кардинально изменить ситуацию. Как стало известно журналистам «Ежедневного пророка», Сириус Блэк может быть невиновен в массовом убийстве магглов, за которое он был осужден двенадцать лет назад и до недавних пор отбывал заключение в Азкабане. Сенсационное заявление министра магии Корнелиуса Фаджа может придать делу неожиданный оборот. По словам министра, в ходе поисков Блэка открылись новые детали, способные пролить свет на произошедшее. В частности, обнаружен живым и практически невредимым Питер Петтигрю, считавшийся погибшим.
— Я видел его собственными глазами, — признается Корнелиус Фадж. — Все это время Петтигрю был жив и скрывался под личиной крысы. Мы склонны предполагать, что магический взрыв, унесший жизни магглов, был устроен не Блэком, а именно Петтигрю.
Министр также выказывает глубочайшее сожаление в том, что расследование по делу Сириуса Блэка не было проведено должным образом.
— Ох, ну такие были времена, да. Тот — Кого-Нельзя — Называть сгинул, и мы, естественно боялись появления последователей. Вполне вероятно, что мистер Блэк действительно был осужден несправедливо.
Министерство Магии убедительно просит мистера Сириуса Блэка явиться в Отдел Обеспечения Магического Правопорядка для дачи более подробных показаний. Кроме того, до окончания повторного следствия с мистера Блэка будут сняты все обвинения. В случае, если мистера Блэка оправдают, ему будет выплачена моральная компенсация.
Министерство Магии также обращается ко всему магическому сообществу: если вы располагаете сведениями о возможном местонахождении Питера Петтигрю, незамедлительно просим передать информацию в Министерство Магии. Вознаграждение в размере 5 тыс. галеонов гарантируется».
Саша сложил газету и усмехнулся.
— А они, оказывается, способны на здравые шаги, — пробормотал он, надеясь, что никто не услышит. Однако Гермиона явно проблем со слухом не знала.
— Ты о чем? — переспросила она, вперившись в него выжидающим взглядом.
— А вот о чем, — Саша бросил ей газету, и Гермиона пробежала взглядом по статье на передовице.
— Вот и прекрасно, — вынесла она свой вердикт после прочтения статьи.
— Кому прекрасно? — хмуро спросил Рон. С момента разоблачения и побега Петтигрю прошло уже три дня, и все это время Рон пребывал в крайне раздраженном состоянии и постоянно ворчал.
— Да всем прекрасно, Рон, — вздохнула Гермиона. — Ну неужели не понятно: настоящий преступник, скорее всего, Петтигрю, а мистер Блэк был невинно осужден. Чем плохо, если его оправдают и вернут ему доброе имя? Это же справедливо.
— Очень справедливо, — бросил Рон. — Мало того, что крыса мне досталась от брата, так теперь она еще и оказалась убийцей. Если для кого–то это и справедливо, то точно не для меня.
— Как ты можешь так говорить? — вскинулась Грейнджер. — Человек ни за что, ни про что отбыл в Азкабане целых двенадцать лет! Тебе от пяти минут с дементорами уже тошно, а тут — двенадцать лет! Рон, подумай! Неужели для тебя крыса важнее человека?
— Я пойду пройдусь, — Саша поднялся из–за стола, за которым уже намечался скандал, и принялся заворачивать в пергамент куриные ножки. Еще перед завтраком, выглядывая в окно спальни, он заметил черного пса у Гремучей Ивы, и подумал, что неплохо было бы подкормить его. Тем более, собака не скандалила, не ворчала и не несла отборного бреда, коим разразился Рон в ответ на выпады Грейнджер.
Свежесть морозного утра бодрила, и Саша даже почти чувствовал себя счастливым, пробираясь по снегу к иве и щурясь от света утреннего солнца, что отражался от снега и больно резал глаза.
— Эй, иди сюда! — окликнул Саша пса, как только тот появился в зоне видимости. — Смотри, что у меня есть.
