— Ладно, — Аска повернулась к подруге. — Хикари, что ты там такого увидела?
Староста медленно подняла руку к самому большому рисунку, напоминающему групповой портрет, и растерянно выдавила:
— Это же мы!
Настоятель Морита, как и предполагалось, был в зале молитв. На полу перед ним сидели пятеро учеников — четыре девчонки и один парень. Когда открылась дверь, они с неудовольствием оглянулись на Мисато и Кадзи — похоже, настоятель умел поддержать интерес слушателей.
Завидев посетителей, Морита легко поднялся с места.
— Я скоро вернусь. А пока меня заменит брат Фумио.
Они вышли на улицу, и из-за закрытых дверей раздался взрыв дружного хохота.
Настоятель прислушался и покачал головой.
— Брат Фумио всегда уделял больше внимания форме проповедей, чем содержанию. Я вас слушаю, Кацураги-сенсей.
— Меня интересует Софи. Как давно здесь обосновалась эта мико? Откуда она вообще взялась?
— Она не мико.
Мисато мысленно прокляла за беспечность себя, своего шефа и этого идиота Кадзи. Она уже была готова вызвать подкрепления с базы NERV, но сначала требовалось максимально прояснить ситуацию.
— А кто она?
— Богиня, — просто ответил Морита.
Час от часу не легче. Вот уж действительно, верующие — как дети. Возьми их за предмет веры и крути ими, как хочешь. Совсем уж неприятные проблемы начинаются, когда за предмет веры их берёт кто-то чужой.
— Хорошо. Богиня. Допустим. Что ей нужно? Куда она увела детей?
Настоятель пожал плечами.
— Скорее всего, решила показать им фрески. Не волнуйтесь, Кацураги-доно, здесь вашим воинам ничего не угрожает.
— Каким воинам? — насторожилась Мисато.
— Это уже интересно, — Морита заглянул в глаза собеседнице. — Что вы знаете о нашем монастыре и об этом хондэне?
— Немногое, — призналась Мисато. — Кажется, есть какие-то легенды, связанные с концом света, но я не изучала их.
— Тогда я в двух словах расскажу вам. Сюда, на это место, — настоятель обвёл рукой окрестности, — должны явиться воины, которые будут оберегать весь людской род. И они явились. Сегодня. Во главе со своим полководцем. Правда, они ещё ничего не знают и ни о чём не догадываются, — он наклонился к Мисато и заговорщицким тоном спросил, — вы ведь ещё ничего не говорили им?
— Откуда вы знаете? — внезапно осипшим голосом спросила Мисато.
— Легенды не всегда лгут, Кацураги-доно. Одна из них гласит, что Юки-сантё будет помогать защитникам нашего мира. Мы давно знали о днях испытаний и готовились к ним.
Морита выдержал небольшую паузу и продолжил — тихо, но убеждённо:
— Поймите — мы все умрём за вас, если понадобится. Здесь вам ничего не угрожает. Не волнуйтесь.
— Фурукава, Кимура, Танака, Харада… — староста водила рукой по групповому портрету, перечисляя изображённых на нём одноклассников.
— Тут весь класс? — Аска подошла и встала рядом.
— Нет, — Хикари отошла на шаг и окинула взглядом стену. — Я, Судзухара и Айда нарисованы отдельно. А ещё дальше — Мисато-сенсей со своим парнем, два старика и ещё какие-то люди.
— «Два старика» — это мой отец и его заместитель, — сказал Синдзи.
— Интересно. А твоей мамы здесь нет. И вас троих тоже.
— Моя мама здесь есть, — Синдзи подошёл к стене и указал на странную человекообразную фигуру, закованную в фиолетовые доспехи.
— А это кто? — Хикари показала на две похожие фигуры — в бело-голубой и красной броне.
— В красном — Сорью Киоко, мать Аски, — ответила Рэй.
— А в белом? — староста обернулась к Аске, но та молчала. Не дождавшись ответа, Хикари ткнула в ещё более странные фигуры, — А это что за чучела?
— Это ангелы, — хрипло отозвалась Аска. Она двинулась вдоль стены, рассматривая необычные, но странно знакомые образы.
— Настоящие? — удивилась Хикари.
— Мы сражались с ними, — воспоминания теснились в голове Аски, по одному просачиваясь через плотину, воздвигнутую её подсознанием. Казалось, ещё чуть-чуть — и плотина не выдержит.
— Ты что-то вспомнила?
Аска покачала головой.
— Смутно. Какие-то обрывки. Может, во второй пещере…
— Имейте в виду, — подала голос мико. — В ней были только монахи. Никто, кроме них, не знает, что там тоже есть фрески.
Аска неуверенно посмотрела на подругу.
— Я пойду..?
Хикари молча кивнула, и Аска шагнула в проход.
— Подайте знак, когда закончите! — крикнула ей вслед Софи. Аска не ответила.
Вторая пещера была гораздо меньше первой, и групповой портрет в полный рост на её стене был всего один. Три человека в контактных комбинезонах стоят, взявшись за руки — она сама слева, Синдзи в центре и Первая справа. Аска на рисунке отвернулась от тех двоих и гордо вскинула голову, Первая и Синдзи смотрят прямо на неведомого художника. У их ног в обнимку сидят четверо детишек — старшая девочка с серьёзными голубыми глазами, алоглазый синеволосый парнишка лет десяти и пара жизнерадостных рыжих близнецов-пятилеток.
Плотина не выдержала. Аска не пыталась сопротивляться потоку воспоминаний. Перед её внутренним взором проносилась вся прошлая жизнь. Та самая жизнь, которую перечеркнули, скомкали и выбросили в мусорную корзину. Всхлипнув, Аска бессильно опустилась на пол.
Мисато поджала губы.
— Мне нужно увидеть эти фрески.
Настоятель развёл руками.
— Сейчас я не могу вам помочь. Извините.
— Это вопрос национальной безопасности!
— Поверьте, мы тоже действуем в её интересах.
— Что в них такого? Почему вы прячете их?
— Вы всё сами увидите. Не волнуйтесь. Вернётся Софи-сама и проводит вас туда. И вас, и ваших воинов. Им, наверное, будет особенно интересно.
— Почему?
— Потому что они тоже есть на тех фресках.
Мико прислушалась к звукам из второй пещеры.
— Идём, — сказала она и нырнула в светящийся треугольник прохода.
Сорью сидела на каменном полу, всхлипывая и бормоча что-то себе под нос.
— Аска! — Хикари кинулась к подруге. Поднырнув под крыло, приобняла и заглянула ей в лицо, но та нервно дёрнула плечом и отвернулась. Староста выпрямилась, отступила на шаг и растерянно обернулась к Софи. Мико серьёзно посмотрела в глаза старосты и отрицательно покачала головой.
Хикари не знала, что делать. С одной стороны, её подруге требовались помощь и утешение. С другой стороны, она чувствовала, что Софи права и лучшее сейчас — дать Аске время немного придти в себя.
Скрывая смущение и досаду, староста отвернулась к стене. Внимание привлекло изображение — девочка показалась ей странно знакомой. Она несмело показала рукой:
— Софи-сан, а это, случайно…
— Да, — коротко ответила мико. — На этом рисунке мне десять.
— Вот оно что, — староста внимательно разглядывала фреску. — Так вы были вместе с ними.
— Нет. Я не знала никого из них, кроме Рэна. Кое-кому это было даже удобно — правда, папуля?
— Синдзи..? — Рэй удивлённо смотрела на приятеля.
— А? Я? — он с запозданием сообразил, что обращение «папуля» могло предназначаться только ему.
Хикари бросила косой взгляд на Аску. Успокаиваться та не собиралась. Более того — её бормотание становилось всё громче.
— Ненавижу… Ненавижу… Ненавижу! Всех ненавижу! — Аска с силой врезала кулаком по стене.
Фреска взорвалась миллионом игольчатых осколков. Синдзи стоял между стеной и Рэй, и принял на себя большую часть каменных игл, предназначавшихся Аянами. Пол, стены и потолок задрожали. Сверху посыпались песок и камни. Зажимая лицо ладонями, тоненько заверещала Хикари.
— Уходим! Скорей! — скомандовала мико.
Синдзи моментально открыл переход, выбросил в него своих спутниц и метнулся следом.
— Ты ему веришь? — спросил Кадзи, когда они расстались с Моритой и медленно брели по мощёной дорожке.
— Бред. Но сам он в него верит, вот что плохо. Ничего, я уже вызвала подкрепление. Через десять минут будут здесь.
Кадзи вдруг насторожился, его взгляд на мгновение стал отсутствующим. Затем он прижал пальцем мочку уха и негромко сказал:
— Вас понял.
— Что там?
— Докладывал Пятый — в хондэне слышны голоса и виден какой-то свет. Он попытался проникнуть внутрь, но его отбросило назад. Я, честно говоря, не понял, что он имеет в виду. Идём туда?
— Да. Быстрей!
— Больно! Больно! Мамочка, больно! — не переставала скулить Хикари.
Зажимая лицо ладонями, она сидела на одном из татами. Её излохмаченная школьная форма быстро пропитывалась кровью. Аска очнулась от своих переживаний и с ужасом смотрела на подругу.
— Что там? Дай посмотреть, — Аянами осторожно отвела руки старосты.
Иссечённое осколками лицо и пустые, сочащиеся вязкой кровью глазницы Хикари окончательно отрезвили Сорью.
