Он улыбался, подмигивал знакомым и покачивал головой в такт музыке. Рядом толклись девушки и парни, намереваясь выпить, чтобы стало веселее, и музыка казалась еще громче, голова шла кругом, а кровь закипала.
Прокрутив шейкер в левой руке трижды и перекинув в правую, бармен вылил его содержимое в высокий узкий стакан, а в следующее мгновение дополнил крепленый коктейль трубочкой и пластиком апельсина. Макс, отбросив коктейльную трубочку, выпил напиток залпом и, положив фруктовую дольку в рот, отправился на танцпол.
Длинноногие полураздетые девицы льнули к нему, завлекая в танце, намекая на продолжение, горячее и страстное. Изгибы тел, томные взгляды, многообещающие прикосновения, груди и ягодицы перед глазами на любой вкус, запахи духов и разгоряченного тела, и отсутствие каких-либо звуков, кроме рева музыки — все это нравилось Максу. Он этим только и жил, только здесь он чувствовал, что у его существования есть какой-то смысл. И не важно, что завтра на работу.
Если что, мать прикроет, к тому же она все равно давно уже обещала должность получше и стоит напомнить ей об этом при первой возможности. А еще он скажет, что не помешал бы отдельный кабинет, а то надоели взгляды так называемых коллег. Некоторые из них и вовсе скоро протрут в его спине дырку. А сегодня вечером он оторвется, не смотря ни на что, и пусть весь мир подождет. А головная боль если и будет, то только завтра и ее можно будет унять обезболивающим.
Незадолго до закрытия, когда почти все уже разбрелись по домам, в том числе и его друзья, Макс вышел из клуба. Небо на востоке уже заметно посветлело, а ведь еще далеко до ранних летних рассветов.
— Куда мы сейчас? — томно прошептала на ухо возвышающаяся над ним на полголовы блондинка в искусственной шубке и блестящих брюках, стискивая его локоть и надувая губки. — Гулять? Хочу гулять.
— У меня за углом припаркован автомобиль, — ответил Макс, отодвинув руку девушки и обняв ее за талию. — Так что лучше покатаемся.
— Но ты ведь выпил, — возразила та даже не пытаясь отстраниться. — Ты собираешься нарушать правила?
— Собираюсь. Меня какие-то правила никогда не останавливали. Правила для обычных людей, а когда есть деньги, всё дается намного легче.
— Как соблазнительно звучит. Что именно “всё”?
— А пойдем посмотрим. Ты можешь даже записывать все по пунктам.
И он, многообещающе улыбаясь и прижимая девушку к себе сильнее, направился к автомобилю.
* * *
Сердце грохотало в груди, а душа рвалась в небо, которому она принадлежала, но, сложив крылья за плечами, хищница стояла за углом дома и слушала доносящуюся издалека музыку, разбавленную криками веселящихся людей. У двери было несколько человек, но за ней было явно интереснее, и куда многолюднее. Захотелось ворваться туда и кружить под потолком, слышать крики, только совсем другие, совсем не веселые, и визги. И видеть страх в глазах, животный страх и безумие. Но вот совсем рядом послышались шаги, голоса и кажется смех. Женский. И мужской тоже.
Настрой на веселье бесследно исчез, оставив после себя странное желание узнать, кто бы это мог быть. Подсмотреть, чем они занимаются. А для этого нужно, чтобы ее не заметили. Бесшумно взмахнув крыльями, она поднялась над фонарями и слилась с беззвездным серым небом городской ночи. Еще одна тень в городе огней и теней.
Из-за угла вывернули двое. Девушка в меховом полушубке и высоких сапожках шла чуть впереди, хихикала и постоянно оглядывалась. Молодой мужчина, высокий и статный, одетый в короткое черное пальто и брюки со стрелками, держа под мышкой серебристый чемодан на колесиках, спешил следом. Они о чем-то говорили, но было не слышно издалека. И хищница подлетела ближе и буквально зависла над парочкой.
Непонятное, и отнюдь не приятное чувство поднялось с глубины души крылатой наблюдательницы. Хотелось преградить им дорогу, но она продолжала наблюдать, и слушать.
— Нет, не поедешь! — девушка продолжала разговор очень категоричным голосом. — Ты посадишь меня на такси и отправишься домой. До поезда я и сама как-нибудь доберусь, если что найму носильщика, зато переживать не буду, доберешься ли ты до дома! Ты же знаешь, какое сейчас время.
Мужчина не отвечал, предпочитая не спорить с женщиной, а просто продолжал преданно идти следом. Девушка засмеялась заливисто как будто без причины, а потом в одно мгновение замолчала.
— Не поедешь! — повторила она остановившись, картинно притопнула ножкой, и обернувшись, смерила его взглядом. — И обязательно позвонишь мне, как зайдешь домой.
Дождавшись кивка, она зашагала дальше. На перекрестке они остановились, поджидая такси, которое приехало минутой позже. Продолжаемый все это время только настойчивой барышней разговор прервался. Невысокий щуплый водитель выбрался из-за руля и открыл багажник. Не без труда он поднял чемодан, затолкал его внутрь и захлопнул заднюю дверь. Потом не глядя на клиентов, он занял водительское место.
Девушка, дежурно улыбнувшись таксисту одними губами, повернулась к своему спутнику и уперлась ему в грудь указательным пальцем с идеальным маникюром. И крылатая поняла, что это за чувство, которое завладело ею — это была ревность. Она пожирала изнутри. Сердце, казалось, обливается кровью.
— Ты сейчас же пойдешь домой! — велела девушка исподлобья глядя на мужчину. — А я, как уже говорила, найму носильщика, так что тяжелый чемодан не повод тебе потом бродить по ночному городу в одиночку! Я же тебя знаю, ты захочешь прогуляться!
Притопнув для убедительности ножкой, она забралась на переднее пассажирское сиденье такси и захлопнула дверь. Стекло тут же поползло вниз.
— Ну? — требовательно протянула она.
— Хорошо, — мужчина наконец-то согласился с ней. — Как только я зайду домой, сразу же позвоню тебе.
И он даже развернулся, делая вид, что уже пошел к дому.
— Ты у меня молодец, — проворковала властная девушка, кивая водителю, что можно ехать. — Я уже скучаю по тебе, — бросила она мужчине в спину.
Такси наконец-то тронулось, увозя свою пассажирку, чье улыбающееся лицо все еще было видно в окно. Неприятное улыбающееся лицо, на котором отчетливо читалось превосходство собственника. Захотелось стереть эту улыбку навсегда.
Нужно подождать, пока машина не скроется за поворотом. Нужно подождать, чтобы никто не смог помешать, даже если своими криками. Но терпения совсем не осталось, да и все равно никто не в силах ей помешать. Так что может быть пусть смотрит.
Девушка, оставившая своего друга, почти что мужа, на перекрестке, по-хозяйски провожала его взглядом, когда автомобиль увозил ее прочь. Постояв немного, глядя вслед такси, ее жених и пошел ко въезду во двор дома. Она не отрывала взгляда от своего мужчины, и не могла не заметить
