к обеду следующего дня вся компания разместилась в двух больших купе и с азартным предвкушением ждала новых приключений.
Дорога выдалась спокойной. Случился, правда, небольшой конфликт с проводницей поезда, возмутившейся, что в дорогих купе перевозят безродных собак, но обаяние наставника и пара монет успокоили совесть вредной тетки.
Несмотря на ворчание Петра Васильевича, питомцев девушка оставлять отказалась категорически. Во-первых, привязалась к ним, а во вторых, была уверена, что поступи по-другому и Митька с друзьями ехать бы отказался, а оставить подростков-магов на произвол судьбы она точно не могла, и так понятно, что вляпаются куда-нибудь без присмотра.
В Москву разросшаяся компания прибыла ближе к вечеру четвертого дня и тут же озаботилась ночлегом.
— Неее, щенка еще можно было бы пронести, а с Рексом нас точно в доходный дом не пустят, — нахмурился недовольно Петр Васильевич, глядя на подопечных с укоризной, — придется мне сходить телегу купить, да в ночь выдвигаться.
Надежда попыталась возразить, что можно и таверну дешёвую с комнатами поискать, но получив брезгливый, недобрый взгляд от наставника и ответ, что невместно молодым девушкам и детям в местах разврата, пьянства и других человеческих пороков появляться, быстро сдулась. Пришлось ей помогать мешки и баулы в сторону оттаскивать, а потом ждать найдет ли ее дядька лошадь с телегой так поздно.
К счастью, Петру Васильевичу повезло. А впрочем, возможно сыграло роль, хорошее знание города и старые знакомства, поскольку появился он уже через час злой и раздраженный, но не с пустыми руками и неутешительными новостями, что дороги к поместью охраняются магами, а чьим не понятно.
— Если остановят, будем говорить, что крестьяне мы. Едем к свояку на свадьбу, подарки везем, — заявил он, скидывая приличный сюртук и натягивая что-то безразмерное и потертое. Ну, давай, снимай пальтишко — такое холопам не уместно носить, вон в рогожку закутайся, да и личико измажь немного, нечего глазищами сверкать — баба должна скромной быть, а холопка и вовсе незаметной, от греха подальше.
Надежда покривилась недовольно, закатив глаза, но спорить не стала, оставляя все технические вопросы на дядьку, а тот и рад стараться, да поучать.
— Коли встретим кого, не вздумай с разговорами лезть, да не забудь глазки в пол опустить, — продолжал наставлять он сердито, а заметив, что все слушают внимательно, фыркнул, не сдержавшись, — ну, давайте уже грузиться, чего замерли? Нам на этой кляче еще часа четыре тащиться.
Грузились быстро. Уставшие, полные впечатлений дети, тут же улеглись и зарылись в сено зевая, а Надежда устроилась рядом с дядюшкой, расспрашивая про поместье, что находится рядом с Зеленоградом, примерно четырех часов спокойной поступи лошадки и, надеясь, что защитный купол все же снимется, а ночевать они будут если не в чистых постелях, то, по крайней мере, под крышей.
К неприятному удивлению Надежды, тревоги Петра Васильевича сбылись уже часам к десяти вечера. Когда до поместья оставалось не больше часа езды, путь им перегородили сколоченные крест-накрест деревянные заграждения, а на встречу, из стоявшего в стороне магомобиля вышло три добротно одетых, недовольных человека.
— Эй, куда прешь? Кто такие? — прикрикнул один из них лениво, — не видишь, нет тут дороги. Назад вертай!
Надежда, которую наставник спихнул заранее в телегу, и заставил спрятать волосы под не слишком чистый платок, даже рот открыла от изумления, глядя как изменился родственник.
— Ась? Чего? — залопотал скрючившийся вдруг мужчина, заискивающим, заикающимся голосом, — в город едем мы, ваш благородие, к куму. Сына он женит старшего. Пропустите нас господа, дети у меня уставшие, да голодные.
Словно в подтверждение слов Петр Васильевича, сено зашевелилось, и оттуда появилась испуганная мордашка Анечки и очень любопытная физиономия Митьки.
— Вот, детки мои, ваше благородие, — продолжал лебезить наставник, — нам бы добраться скорее. Темно уже, ужасть как страшно. Заплутаем, боюсь.
Один из мужчин, тот, что постарше, видимо самый главный, тут же потерял интерес и сплюнул презрительно. Посчитав, что отвечать деревенскому мужику ниже его достоинства, он отступил к притаившемуся у дороги магомобилю. Двое других же, что помоложе, переглянулись заговорщицки.
— Так, а это кто у нас тут, — ткнул пальцем в притихшую Надежду самый молодой из мужчин и приподнял осветительный кристалл повыше, — ого! Да тут девка молодая, — протянул он с предвкушением.
Девушка, которую передернуло от такого внимания, быстро взяла себя в руки и тут же включилась в игру — несколько раз бездумно хлопнула глазками, опустила их, вспомнив наставления родственника, несколько раз громко шмыгнула носом, размазывая грязь и предполагаемые сопли по лицу ладонью и, жалостливо посмотрела на родственника.
Петр Васильевич закашлялся и, чтобы скрыть смех сжался еще больше.
— Так это! Дочка это моя старшая, ваше благородие, на смотрины везу, авось глянется, да возьмет ее, сиротинушку мою замуж, кузнец вашенский. Мы то давно в сговоре были, еще когда мамка ейная жива была так они с теткой жениха и решили, что надо бы через детей породниться. Вот, оказия у кума со свадьбой сыновьей случилась, я и решил, что заодно и смотрины устроить. А чего ждать то? Не хочу ждать, чтобы говорили, что Яков Холдышкин пустобрех, да обещаний своих не держит. Нам бы проехать, господа светлости. Ждут нас.
Наставник словно невзначай поелозил по краю телеги, отодвигая племянницу, но успеха кажется, не достиг.
— Поздно уже, — хмыкнул насмешливо самый молодой из оставшихся мужчин, — впереди дорога перекрыта проклятым куполом, все равно не проедете. В город надо было раньше сворачивать, там их Глава новую колею проложил, но в темноте вы ее все равно не найдете. Придется вам до утра тут ночевать.
Парень улыбнулся и заговорщицки переглянулся с напарником.
— Да ты мужик не бойся, не обидим мы. Вот возьмем сейчас твою девку прогуляться, а там глядишь, и понравится ей. Может, даже деньжат подкинем, если вести себя хорошо будет. Эй, красавица, хочешь с клановыми магами прогуляться? — протянул он руку к телеге.
Надежда замерла в оцепенении. Нет, она, конечно, понимала, что у обычных простолюдинов прав не много, но то, что ее так бесцеремонно, не смотря на наличие "отца" рядом потянут в кусты, не ожидала. Захотелось даже перестать прятаться и показать, что и не она лыком шита, что вполне может постоять за себя, но тут руку ее до боли сжал Петр Васильевич.
— Что вы, господа маги, разве можно так девицу позорить? — с ужасом завопил он, — как же так? Опозорите кровиночку, кто же ее замуж потом возьмет. Кузнец Захар мужик суровый, не можно так с честной девкой обходиться.
Клановые маги заржали
