Леонид Львович, холостяк со стажем, влюбился в свою пациентку по уши. Да только мама вбила себе в голову, что такая, как она, никому нужна не будет.
Ей провели несколько операций, выполнили пересадку кожи, но на лице и за ухом остался длинный шрам, да и на теле тоже несколько. По-моему, Леониду Львовичу абсолютно плевать на это, достаточно один раз увидеть, как он смотрит ей в глаза. Но, увы.
— Я передам, но вы же её знаете, — пожимаю плечами.
— Надь, я тут разговаривал с пластическим хирургом, он может посмотреть её, — вдруг говорит мужчина. — Ты знаешь, мне всё равно, но если Маше это важно…
— У нас не хватит средств оплатить операцию, — качаю головой, — я только-только по кредиту расплатилась. А по квоте она не проходит.
— Я мог бы…
— Леонид Львович, — говорю мягко, — я знаю. Но мы ведь уже говорили с вами на эту тему. Мама в курсе нашего финансового положения. Она поймёт, что это вы устроили. И никогда не примет от вас помощь.
— Чёрт, Надь! — взрывается врач. — Ну что ж вы гордые-то такие, а?!
— Уж какие есть, — вздыхаю и улыбаюсь. — Но у меня тут отличная новость. Я нашла хорошо оплачиваемую подработку. Завтра собеседование. Если получится, то все эти деньги буду откладывать маме на операцию! Так что вы придержите пока свою договорённость с хирургом, ладно?
— Эх, Надюша, — качает головой Леонид Львович. — Где только делают таких, как ты. Жаль, раньше я твою маму не встретил, дочкой была бы мне.
— Ещё не поздно, — задорно ему улыбаюсь и получаю ответную улыбку.
— Сама-то ты как?
— Да мне-то что, у меня всё прекрасно, — отмахиваюсь от вопроса и понимающего взгляда. — Пойду я, Леонид Львович. А то до конца смены ещё несколько часов.
— Иди, Надюш, — мужчина кивает. — А маме всё-таки напомни.
— Напомню.
Дежурство заканчивается спокойно, что даже удивительно, но всё равно за эти сутки я вымоталась ужасно. Доползаю домой и падаю спать.
Будит меня запах блинчиков. Тяну носом и улыбаюсь.
— Доброе утро, — говорю весело, заходя на кухню.
— Добрый день уже, Надюша, — фыркает мама, а я, вдруг испугавшись, хватаю мобильный. — Что такое? Ты чего?
— Фу-ух, — выдыхаю облегчённо, — до собеседования ещё три часа, я уж испугалась, что проспала.
— Какого собеседования? — мама смотрит на меня вопросительно, садится напротив, пододвигает ко мне тарелку с блинами. — Поешь. Ты что, с работы увольняешься?
— Нет, конечно, — сворачиваю блинчик и запихиваю его в рот. — Подработку нашла, — бурчу невнятно.
— Надя!
— Ну что «Надя»? — смотрю на маму, подняв брови.
— Ты же сказала, что по кредиту расплатилась, — укоризненно говорит она.
— По кредиту да, но деньги лишними не бывают, — в последний момент решаю не говорить, что они нужны ей на операцию.
А то знаю я, как мама отреагирует. Нет уж. Перед фактом её поставлю.
— Тебе, кстати, Леонид Львович передавал, что ждёт тебя на приём.
— Какой приём, он уже давно не мой лечащий врач, — мама отворачивается.
— Динамику проверить, — вру, но она качает головой.
— Нет никакой динамики, — резко встаёт. — И не будет.
Я вздыхаю. Это бесполезно. Отодвигаю от себя блины. Нечего наедаться. И так поправилась немного в последнее время из-за очередного гормонального колебания. Надо пойти сдать анализы и провериться в очередной раз. Морщусь, но куда деваться. В моей ситуации лучше себя не запускать.
В своей комнате открываю шкаф и скептически рассматриваю варианты, которые можно надеть на собеседование. Эту вакансию мне предложила знакомая медсестра из офтальмологии.
— Надь, — Лика неуверенно рассматривает свои руки, избегая глядеть в глаза, — не знаю, насколько тебе это подойдёт. Понимаешь, там не столько медсестра, сколько компаньонка нужна. Твоё среднее медицинское — это, конечно, гигантский плюс, но по большей части нужно быть «подай-принеси».
— А почему тогда такую зарплату предлагают? — спрашиваю, чувствуя подвох.
— Потому что женщина с характером, — вздыхает знакомая. — И терпеть её требования и заскоки не всякий сможет. Мне шепнули, что три девочки с ней и пары недель каждая не протянули. Я бы и тебе предлагать не стала, но ты просила сказать, если что, вот и…
— Спасибо, что сказала, — говорю твёрдо. — Сама знаешь, деньги мне нужны. А характер… Ну что ж, все мы бываем не подарок. Попробовать никто не мешает. Ты сказала, сын ей нанимает компаньонку?
— Да, — на её лице вдруг появляется улыбка. — Сын там — просто ух!
— Вот это как раз мне безразлично, — качаю головой, но тоже улыбаюсь. — От этих «ухов» одни неприятности, так что пусть кому-нибудь другому достаются.
Разговор состоялся неделю назад, и я попросила Лику сразу передать работодателю мои контакты. Позавчера мне написали с предложением встретиться, и мы, обменявшись сообщениями, договорились на сегодня. И вот теперь я копаюсь в своём скудном гардеробе, пытаясь понять, что бы такое выбрать, чтоб сразу дать понять этому «ух»-сыну, что я настроена серьёзно и по-деловому.
В конце концов останавливаюсь на тёмно-зелёных зауженных книзу брюках и свободной рубашке с отложным воротником, которая заодно скроет пару моих лишних килограммов.
— Мамуля, я пойду, — кричу ей в комнату. — Потом сразу домой!
— Надюша, ну что ты всё домой и домой, — мама выходит в коридор и качает головой. — Тебе ещё и двадцати пяти нет, а всё только дом-работа, дом-работа. Хоть бы погуляла.
— Глупости это, мамуль, — качаю головой и беру подходящую под одежду сумку. — Не хочу я гулять. Вернусь и фильм посмотрим новый, ладно? Я ненадолго! — целую её в щёку и выхожу из квартиры.
«Нагулялась уже», — думаю печально, пока спускаюсь к выходу из подъезда. Мама ничего не знает о том, что со мной случилось. И хорошо, что не знает.
Я вышла заранее, так что спокойно доезжаю до нужного места почти в центре города. Нахожу небольшую кофейню, в которой меня должны будут ждать. Хотя, думаю, подождать придётся именно мне, всё-таки ещё рано. Подумав, беру себе чай и, мысленно махнув рукой, пирожное.
Достаю руководство по кровотечениям, которое прихватила с собой, и углубляюсь в чтение. Никогда не лишним будет освежить в памяти даже вызубренное когда-то.
— Надежда? — раздаётся совсем рядом со мной, и меня передёргивает от звука до боли знакомого голоса.
__
История Аннушки и Никиты рассказана в книге «Заноза для хирурга»
Помертвев от ужаса, поднимаю голову и смотрю на мужчину, которого видела последний раз почти семь лет назад. Господи, что делать? Встать и уйти? Сказать, что он ошибся? Кстати, а почему Надежда, он же всегда звал меня Диной… или… не может быть, он что, не узнал меня?!
— Д-да, — киваю, облизнув
