сколько раз я жалел об этом ремне. И о том, что долгое время верил твоей матери, а не тебе. Но и ты пойми, меня постоянно не было дома, что я должен был обо всем этом думать…А ты и правда вел себя отвратительно в то время. И потом тоже.
Я пожимаю плечами. Что я могу сказать?
Я не сторонник обсасывания детских травм. По мне, это приносит выгоду только всяким психологам, которые берут за это кучу денег. Все равно прошлое не поменять.
Я такой, какой есть. И отец такой, какой есть. Я не хочу врать, что все ему простил. Это не так.
Но при этом было бы глупо, по-детски глупо, корчить из себя обиженку и отказываться от своего наследства. Может, это странно прозвучит, но я всегда хотел работать в нашей корпорации. Мне нравится, как она построена, в какую сторону развивается и какие принципы ведения бизнеса исповедует отец. Он отличный бизнесмен, практически гениальный. Как и дед. Хотелось бы верить, что у нас это семейное.8b3eaf
– Не знаю, на какой ответ ты рассчитывал, но я согласен работать с тобой.
Отец кивает и делает шаг ко мне, будто пытаясь обнять, но так и остается с неловко поднятыми руками, которые прячет в карманы.
– Я рад. Правда, рад. Мне не хотелось терять сына.
Я ничего не говорю, но думаю о том, что какие-то вещи уже не вернуть. Я не воспринимаю отца как близкого, родного человека, такого, каким он наверняка будет для Левки.
Но я готов с ним выстраивать отношения партнеров по бизнесу. И готов у него учиться. Как младший партнер. Не как любящий сын у любимого отца.
– Я тоже рад, – наконец замечаю я. – Иначе пришлось бы уйти к Горчакову.
– Только через мой труп, – тут же реагирует отец. – Пришлю тебе сегодня документы, которые надо будет изучить, а в понедельник жду тебя в главном офисе. Начнешь вникать в дела.
– Договорились.
Мы пожимаем друг другу руки и возвращаемся в дом, где Лева увлеченно облизывает украденную со стола солонку, а Маша и Лия с одинаково обеспокоенными лицами ждут нас в прихожей. Мы с отцом синхронно киваем, давая понять, что все хорошо.
Насколько оно вообще может быть хорошо, учитывая весь наш бэкграунд.
– Вещи завтра соберем, ладно, – устало вздыхаю я и обнимаю Лию. – А сейчас я просто хочу… уехать с тобой. Куда-нибудь.
– Это твой дом, – говорит отец.
– И здесь достаточно места для вас обоих, – добавляет Маша.
Но я отрицательно мотаю головой.
Хочу свой дом. Для меня и Лии. Я обязательно на него заработаю, а пока достаточно будет и квартиры. Большой классной квартиры с отдельной мастерской, где Лия сможет рисовать. Она заслуживает лучшего. И я готов работать, чтобы дать ей это.
Уже сидя в машине, Лия тихонько спрашивает меня:
– Зак, ты не сердишься, что я все рассказала твоему папе?
Я вздыхаю, нахожу своей рукой ее ладонь и крепко сжимаю.
– Знаешь, ты уже в который раз переворачиваешь мою жизнь с ног на голову.
Она настороженно хмурится, а я быстро подношу ее руку к губам, целую костяшки пальцев и нежно добавляю:
– Но мне все нравится, солнце мое. Продолжай это делать и дальше.
Я не знаю, как назвать то, что я к ней чувствую, то, кем она для меня стала. Но знаю, что готов ради нее на все, что доверяю ей на двести процентов. А еще знаю, что Лия всегда на моей стороне. Всегда. Что бы ни случилось.
Может, это и есть любовь.
Эпилог
В ожидании девчонок я рисую, отодвинув в сторону стакан с соком. Зак недавно подарил мне графический планшет, и это оказалось так удобно, что я его просто из рук не выпускаю. Зак уже ворчит, что скоро будет к нему ревновать.
– Привет! – первой ко мне подлетает Таня, веселая, запыхавшаяся и румяная как яблочко. – Я опоздала что ли?
– Нет, – смеюсь я и крепко обнимаю ее. – Это просто я пришла пораньше.
– Ну ладно, – она падает на стул и блаженно вытягивает ноги. – Черт, как хорошо… Я после смены вообще труп. Настоишься там по восемь часов с этими букетами, ног потом вообще не чувствуешь.
– Тебе что заказать? – сочувственно спрашиваю я. – Чаю или что покрепче?
– Ну конечно, покрепче, – возмущается Таня. – Мы же отмечаем! Покажи.
Я протягиваю ей свою руку и киваю на тонкую полоску кольца, на котором ярко переливаются на свету маленькие бриллианты.
– Красота! – выдыхает она. – Быстрый он, этот твой парень. У меня старшая сестра со своим лет пять встречалась, пока он ей предложение сделал. И то, только после того, как она ему уже прямым текстом сказала.
Я пожимаю плечами, не зная, как на это ответить. Я не заставляла Зака. И никак не намекала.
Просто неделю назад он вдруг обнял меня, пока я сидела на диване и рисовала, и попросил:
– Дай руку.
А потом надел на нее кольцо. Идеально подходящее по размеру.
– Ты моя, – очень просто сказал он, пока я удивленно хлопала глазами и не могла выговорить ни слова. – И я хочу, чтобы это было записано во всех возможных документах. Ты выйдешь за меня, солнце мое?
Я хотела сказать «да», но вместо этого расплакалась, и мы долго сидели, обнявшись, пока я прятала у него на груди мокрое от слез лицо.
Мама сейчас в Швейцарии, она пока уехала туда по туристической визе, а летом они должны будут с Дэннисом расписаться, и тогда уже ей можно будет подавать документы на то, чтобы там жить. Мы с Заком обязательно приедем на их свадьбу, ждем только даты, чтобы взять билеты.
Это странно, но наши отношения с мамой стали как будто лучше, когда она уехала. Я не переживаю за нее, зная, что она в надежных руках, а мама перестала меня контролировать, потому что, во-первых, наконец занялась своей
