трусцой задом наперед привязывался к гуляющим. Я, говорит, иду на международные соревнования. Недавно выписался из юниоров, зачислили в высшую лигу. А вы тут долго еще будете? Может быть, я поставлю на ваших глазах новый мировой рекорд, а вы будете свидетелями.
Уже будучи зрелым и отцом, Сергей прогуливался в парке имени Котляревского и познакомился там с человеком по фамилии Мушля. Тот сидел на лавке и рассматривал прохожих через дыру в газете. Сергей подсел рядом и спросил:
— Что это вы делаете?
— Веду наружное наблюдение. Вы первый, кто меня раскрыл.
И ребром ладони попытался удалить Сергея в кадык, однако Намахов — тоже ребром ладони — поставил блок! Оба вскочили. Мушля предложил ему войти в долю, открыть секцию восточных единоборств при бывшем детско-юношеском клубе где-то на Кудрявце. Сергей подумал месяц, другой, в декабре согласился.
А Мушля оказался научным сотрудником и защищал в то время диссертацию. Всех оппонентов вырубил особыми ударами и был изгнан из института. Бросила жена. Единственный сын-подросток стал нюхать клей, у него склеились ноздри и врачи не знали, что делать. Сын ушел жить к бабушке, но бабушка заставила его переписать на себя квартиру Мушли, и решила поселить там квартирантов. Она не знала, что на антресолях там скрывается уже пятьдесят лет старший брат отца Мушли, совершивший экономическое преступление. Сойдя с антресолей, Виктор Андреевич очутился в новом, полном скоростей мире, о котором он знал лишь из передач по радиоприемнику — так велика была его боязнь мира, что антресоли он покидал лишь ночью, тихо-тихо, и не все члены семьи знали об его существовании.
Пятьдесят лет Виктор Андреевич отрабатывал единственный удар рукой, не требующий большого размаха. Так он собирался обороняться от сотрудников ОБХС, когда те полезут стаскивать его с антресолей.
Он передал прием племяннику, а Мушля научил Намахова. Положил на табуретку орех. Поднес близко руку. Резкое движение. На табуретке осталась разбитая скорлупа, а Мушля уже что-то жует. Вот это да!
— Теперь медленно, — попросил Сергей, кладя еще один орех.
И вот, много лет спустя, Намахов задумался. Не от такого ли удара лопнул писатель Мякин?
Сергей пришел домой ровно в семь вечера. Жена и сын уже начали ужинать без него. Сергей положил на кухонный стол брошюру — справочник-определитель грибов Киевщины:
— В метро купил!
— Зачем? Мы что, по грибы ходим? — спросил Миша.
— А вот сюда посмотри, — постучал ногтем по буквам. Анна прочитала:
— Почепцов С. А.
— Да, — подтвердил Сергей, — наш Степан Андреевич! Теперь вам понятно?
И всё стало ясным, как божий день. Пожилой сосед из соседней квартиры, что слыл заядлым грибником и в урочную пору чуть не каждое утро, темным рассветом уходил с рюкзаком и ведром, чтобы на электричке отправиться в одному ему ведомые места, оказался микологом — ученым, изучающим грибы.
Понятно, зачем делился он с Намаховыми, кроме знакомых грибов вроде белых или маслят, некоторыми другими, зловещими на вид, однако по его словам безопасными и очень вкусными.
— Дураки, — говорил он, — не берут эти грибы и проходят мимо. А вот взять их, ножки только обрезать, ножки невкусные, а шляпки отварить десять минут, да высыпать на сковородку в кипящее масло. Круто посолить еще раз, первый раз при варке. Потом, когда масло почти всё выжарится, туда лучку и немного черного перцу. Во!
И поднимал большой палец.
Намаховы и варили, и жарили, а потом ходили зеленые и обгоняя друг друга бежали в туалет. А это коварный миколог на них ставил опыты! Как бы иначе он составил свой справочник-определитель? Надо же знать влияние того или иного гриба на организм.
Тут-то за кухонным столом и припомнили Намаховы, что дядя Степан, в очередной раз поделившись съедобными страшилами, на другой день всегда заходил что-нибудь одолжить, или нарочно давал грибы в своей посуде и сулил — я вечером зайду. Заходил, проверял, живы ли.
— Так-так, — значительно закивал головой Миша.
— Мы подадим на него в суд! — Аня стукнула кулаками так, что ложки и вилки звякнули в своих тарелках.
— Тише! — успокоил Сергей, — Я тут по пути домой кое-что послаще надумал. Мы купим ему торт.
— И добавим туда слабительное, — открылось Ане.
— Мы с тобой одинаково мыслим.
Однако нашлось и насущнее дело. Сергей высыпал из кармана на стол оторванные бумажки с номерами телефонов. Где был, там и отрывал какие приглянулись. Ремонт кондиционеров, компьютерный мастер, сниму квартиру, одно вообще странное: «Лева Примус. Я могу всё».
Начали с компьютерного мастера. Анечка позвонила и закричала в телефон:
— Спасите! Меня атакует компьютерный вирус!
Сергей и Миша затряслись, согнулись со смеху.
— Не волнуйтесь! — бодро ответили из трубки.
— Скорей приезжайте!
— Мы уже в пути.
— А у вас усы есть?
— А какое это имеет отношение к делу?
— Вирус усатых боится! — и Аня жмет на сброс! Миша с Сергеем вытянули ноги, сучат ими, у Сергея жилы на шее вздулись, он повторяет: «ой не могу», а Миша бьет себя по колену, беззвучно раскрыв рот.
Потом трубку взял Миша, набрал номер:
— Здравствуйте, это ремонт холодильников?
— Да.
— У нас не морозит.
К трубке вдруг подскочил Сергей:
— Я дед Мороз!
— Хвать за нос, хвать за нос, — пропела Аня.
Так бы и прошел однообразно вечер, но Сергей снял с полки на стенке часы, перевел на них стрелки, и наступило утро.
Надо было ехать на работу.
На остановке начал сыпать снег, серый как гаснущий день, крупный, готовый таять. Рядом с Намаховым по грязнеющему асфальту топтался, вместе с мамой, толстый мальчик и ловил ртом снежинки — хам, хам, хам. Сергей увидел еще тетку в черной кожанке со значком:
«Я ЗНАЮ, КАК ПОХУДЕТЬ. СПРОСИ МЕНЯ КАК».
Он спросил:
— Как?
Тетка ответила:
— Смотрите!
Сделала ручками в одну сторону, повернулась туловищем, сделала в другую, дрыгнула ногой и сказала:
— И так каждый день по сто раз, утром.
— Понял! — кивнул Сергей.
Подходила его маршрутка. Он преобразился, движения стали судорожными. Вошел в открывшуюся дверь, промычал:
— Льготник, первая группа!
Ему уступили место — уселся, начал поглядывать в окно и на пассажиров. Ехал-ехал, потом достал сотню, поднял над головой:
— Водитель! Кати на Потехина!
Жлобоватый водитель оглянулся, кивнул, и резко крутанул руль. Пассажиры стали смеяться:
— Ура! На Потехина едем!
Когда добрались, Намахов, отгораживаясь от водителя двумя вытянутыми дулями, спиной выскочил из маршрутки. В глубине этой узкой улицы, не доходя до района бронзовых гаражей, сбоку, за деревьями палисадника, стоял большой панельный дом о девятиэтажах. На первом ютилась фирма
