меня прямо за сцену концерта на открытом воздухе. «Как дела, Оттава?» – крикнул музыкант под рев толпы.
Я был воодушевлен энергией ночи, когда пробегал мимо Военного музея. После него освещение дорожки закончилось, и я бежал только при свете полумесяца. Я спустился с холма к железнодорожному мосту, который проходит через реку в сторону Квебека. Я сжал кулак, когда понял, что добежал до середины пути. На обратном пути снова миновал концертную площадку, после чего пришлось пробираться сквозь группы людей, гуляющих по каналу поздно вечером. Я вернулся домой и через несколько минут погрузился в очень глубокий сон.
Сегодня воскресенье. День женского олимпийского марафона. Я пробегал восемьдесят минут. Ноги устали, но я все же смог поддерживать хороший темп и после этого чувствовал себя сильным. Пока бежал, я задавался вопросом, успею ли я вернуться вовремя, чтобы посмотреть последние километры марафона. Я вернулся домой в половине одиннадцатого, сразу же включил компьютер и открыл прямую трансляцию. Показывали тридцать девятый километр, и Джемайма Сумгонг опережала остальных на несколько шагов. Она сохранила лидерство и сорвала ленточку за девять секунд до финиша своей соперницы. Я удивился, узнав, что это было первое золото Кении в олимпийском женском марафоне, хотя спортсмены этой страны выиграли серебро на последних трех Олимпийских играх.
21 АВГУСТА. На следующей неделе я смотрю мужской олимпийский марафон. В Рио жаркий день, в забеге участвуют три бегуна: Элиуд Кипчоге, Фейиса Лилеса и Гален Рупп. Я успеваю посмотреть бо́льшую часть соревнований, пока мы с семьей готовимся к позднему завтраку. Элиуд – явный фаворит, и его невозможно остановить. Лилеса – сильный спортсмен, финишировавший вторым. Настоящим сюрпризом стал уроженец Орегона, обогнавший группу кенийцев и эфиопов и завоевавший бронзовую медаль.
Только потом я задумываюсь о движении, которое Лилеса делал руками, когда финишировал. Он поднял руки над головой, образуя крест. В то время я думал, что это какой-то символ победы, а потом узнал, что это был знак протеста, чтобы привлечь внимание к тому, как правительство Эфиопии обращается с народностью оромо. Еще одна глава в долгой истории спортсменов и наций, пользующихся Олимпийскими играми, чтобы привлечь внимание к своей политической борьбе. Это невероятно эффективно, поскольку глаза всего мира пристально следят за соревнованиями и наблюдают за подвигами героических спортсменов в течение двух недель каждые четыре года.
31 АВГУСТА. Десять дней спустя я беру отгул на утро рабочего дня, чтобы сосредоточиться на тренировочной пробежке через три часа десять минут. Это будет мой самый длинный подготовительный забег. За окном прекрасное утро, и мне не терпится поскорее двинуться в путь. Я оставляю детей в школе, выхожу со школьного двора и сразу же начинаю бежать. У меня запланирован маршрут, но я не знаю, как далеко зайду. Двигаюсь вдоль реки Оттавы и спускаюсь вниз по течению дальше, чем когда-либо прежде. Велосипедисты методично движутся мимо меня в обоих направлениях. Я пробегаю мимо городской водоочистной станции, федерального министерства здравоохранения на улице Пастбище Танни и бегу по мосту в Квебек. Я миную песчаную полосу пляжа Уэстборо и двигаюсь дальше. Достигаю середины пути и, бросив последний взгляд на горизонт, поворачиваюсь обратно к дому.
Бежать домой как будто проще. Когда я достигаю отметки в три часа десять минут, все еще чувствую себя хорошо, поэтому бросаюсь в спринт. Я воображаю себя пробегающим через Бранденбургские ворота. Я в восторге от скорости. В конце концов я непринужденно преодолеваю тридцать километров. Правильный ли это путь? Не слишком ли медленно? Каким бы ни был темп, теперь я знаю, что мне подвластна эта дистанция. До Берлина осталось три недели, и я верю, что дойду до финиша.
25 СЕНТЯБРЯ – Берлинский марафон. В этом году он проходит в воскресенье, 25 сентября. Я приезжаю в город вместе с сыном за два дня до забега. Мой отец тоже в Берлине, будет присматривать за Оливером во время соревнований. Прежде чем я смогу расслабиться, нужно прикрепить гоночный номер к рубашке и чип синхронизации к кроссовкам, поэтому вскоре после прибытия мы направляемся в марафонский центр, который расположен на бывшем железнодорожном вокзале рядом с каналом Ландвер.
Хотя мои тренировки не были идеальными, теперь они подошли к концу. На следующее утро я отправляюсь на двадцатиминутную пробежку, чтобы осмотреться, но это единственный забег, который я сделаю в Берлине, если не считать марафона. Мы проводим день, изучая город, показывая Оливеру зоопарк. Это спокойный, вдумчивый, упорядоченный, радостный город. Я на мгновение вдыхаю его восьмисотлетнюю историю. А потом наступает день забега.
Раннее утро воскресенья, и улицы запружены бегунами. Я слышу, как диктор объявляет, что в этом году в марафоне примет участие сорок одна тысяча человек из ста двадцати двух стран. Мы направляемся к стартовой площадке через Тиргартен. Прогуливаясь по утреннему холоду, я приканчиваю половину кружки кофе из местной кофейни, который принес мне отец. На старых фотографиях города можно увидеть Берлинскую стену, проходящую всего в нескольких метрах от входа в Тиргартен. После Второй мировой войны британские власти превратили участки парка в огороды, чтобы накормить голодающих берлинцев. Многие из двухсот тысяч деревьев были срублены на дрова. Затем, в 1960-х годах, деревья пересадили, и со временем парк снова превратился в дикое и зеленое место умиротворения.
Но сегодня здесь неспокойно: спортсмены из группы технического обеспечения пробираются по лесным тропинкам, чтобы добраться до стартовых зон. Я прибываю всего за десять минут до начала забега элитных спортсменов, но знаю, что пройдет некоторое время, прежде чем начнет двигаться большая часть собравшихся людей. Ровно в девять пятнадцать звучит стартовый выстрел. Несколько минут спустя, когда мы начинаем продвигаться вперед к линии старта, я чувствую прилив возбуждения. А потом мы бежим. Чтобы задать темп, я пользуюсь старым Timex, который носила моя жена в старшей школе. Я включаю таймер, задаю темп и чувствую, как ритм бега овладевает телом, пока я контролирую технику и мысленно готовлюсь к самому длинному забегу в моей жизни.
Река марафонцев разливается по главным улицам Берлина. Вдоль трассы люди всех возрастов подбадривают бегунов, призывая их двигаться, несмотря на боль, или крича своим близким «Беги!». В группе марафонцев нужный ритм находится сам. Я прекрасно попадаю в него. Я счастлив, настроение приподнято, ощущаю огромную симпатию к бегунам вокруг меня, к толпе – ко всем. Пробегая мимо рок-группы, или традиционного немецкого духового оркестра, или группы барабанщиков,
