Ох делает утвердительный знак.
И какое согласие показания с Брандахлыстовою-то!.. Два свидетельские показания — полное доказательство!!
Ох. Да, да! (Ванечке.) Составь журнальное постановление, — а дворника под арест.
Пахомов (на коленях). Ваше высокородие, — не погубите!..
Ох. Ни, ни. Нельзя, любезный.
Пахомов. Помилуйте, сударь, кто же будет улицу месть?
Ох. А у тебя есть жена?
Пахомов. Как жены не быть; жена есть.
Ох. Ну жена и выметет.
Пахомов. Где ж ей месть, — она не выметет.
Ох. А городовой придет, — да палку возьмет, вот она и выметет.
Пахомов. Ну разве городовой палку возьмет.
Его уводят.
Ох (Качале). Ну — теперь впусти-ка этого помещика…
Качала осторожно отворяет дверь в темный коридор; Расплюев прячется за Оха.
Те же, из темного коридора медленно входит Чванкин.
Чванкин (осматриваясь). Господа… мое почтение. (Раскланиваясь с Охом.) Если вам угодно меня спросить, то я со всею готовностью. (Раскланивается.)
Ох. Да уж сделайте одолжение…
Чванкин. Я с удовольствием, — я даже с большим удовопьствием. Вы бы мне прямо тотчас так сказали — и я бы тотчас с удовольствием… (Ванечке.) Миленький, дай мне перышко — надо будет ответики написать…
Расплюев. Ну — вы знали Тарелкина?
Чванкин (с готовностью). Тарелкина? Нет, не знал.
Расплюев. А Копылова знали?
Чванкин. Копылова знал.
Расплюев. Следствием открыто, что вы находились с подсудимым в странной и таинственностью облеченной переписке.
Чванкин. Какою же таинственностью: я с ним о девках переписывался.
Расплюев. Как? Как?
Чванкин. Я у него трех девок купил.
Расплюев. Трех? трех девок? Вы купили. (Оху.) Воспрещено законом.
Ох. Строжайше… Продолжай.
Расплюев. Когда и с какой целью дозволили вы себе купить у подсудимого девок, и главное в таком количестве?
Чванкин. А вот видите, — признаться, я сам недоумевал.
Ох. Это не извинение, — мы этого не принимаем.
Расплюев. Мы этого не принимаем.
Ох (Расплюеву). Молчи. (Чванкину.) Незнанием, сударь, законов никто да не отговаривается. Извольте показывать.
Чванкин. Жил я в Москве; приходят ко мне из моего симбирского имения мужики. Батюшка, говорят, барин, купите нам девок. — Где ж, мол, я вам, сиволапое стадо, девок куплю? — Да мы уже и сторговали. — И сторговали? — Говорят: сторговали. — Почем? — Да по двадцати по пяти рублев. — За сотню? — Помилуйте, говорят, за штуку. — Хороши? — Важные, говорят, девки… Ну, думаю, дешево!.. Как, скажите, целую этакую девку, как она есть… за двадцать пять целковых!..
Расплюев (с увлечением). Дешево!.. Целую этакую девку… (Показывает как она есть.) Я бы сам дал!!
Чванкин. Вот я их и спрашиваю: где ж, мол, такие девки продаются.
Расплюев. Да, это интересно: где ж они продаются?
Чванкин. Мужики мне и говорят: а по соседству в княжой вотчине у управляющего Силы Силича Копылова. Я к Копылову письмо, он мне ответ, — так наша переписка и пошла.
Ох. Переписка перепиской, а дело все-таки серьезное; девками торговать, сударь, не дозволено.
Чванкин. Нет, позвольте. Ведь это для тягол, это для тягольного счета.
Ох. А мы вот увидим, для чьего счета. По этому обстоятельству неизбежно будет учинить местное дознание, так вы потрудитесь, во-первых, скрепить ваши показания.
Чванкин садится и скрепляет показания по листам.
Расплюев (постояв в раздумье). Эхма!! (Хлопает себя ро затылку.) Дешево!!
Ох (Расплюеву). Очнись — облом! (Чванкину.) А во-вторых, сударь, — извольте дать подписочку о невыезде из города.
Чванкин (продолжая скреплять листы). К чему же подписку; что за подписка; я и так из города никуда не поеду.
Ох. Так уж форма.
Чванкин (тверже). Я вам говорю, что не поеду, так вы можете верить. (Встает.) Кажется, между благородными людьми и благородного слова довольно. (Берет шляпу и хочет идти.)
Ох. Нельзя-с.
Чванкин. Однако, черт возьми, когда я говорю, так довольно!.. (Скоро идет к дверям.)
Ох (давая знак мушкатерам). Ей, Качала!..
Качала и Шатала подхватывают Чванкина под руки.
Чванкин. Что это?.. Стойте!.. опять в темную?!
Ох. Да-с. Мы уж попросим опять. (Мушкатерам.) Несите в темную.
Чванкина несут в коридор.
Чванкин (болтая ногами). Ну так я подписку, — я лучше подписку — стойте!.. окаянные!!
Его вносят в коридор.
Я даю подписку!! Две подписки!!
Ох (мушкатерам). Качала!.. Назад!..
Чванкин (вырываясь из их рук). Я с удовольствием — я с большим, черт возьми, удовольствием… вам подписку дам… я хоть три подписки дам.
Ванечка (подавая ему перо). Извольте подписать.
Чванкин подписывает.
Ох (вздыхает). Все, сударь, форма; все форма.
Чванкин раскланивается и уходит.
Ох, Расплюев, входит Варравин.
Варравин. Ну что у вас, господа, делается?
Ох. Следствие производим, ваше превосходительство; два показания уже приобрели, — свидетели показывают!..
Варравин. Что же такое?
Ох. Оборачивался!..
Варравин. Хорошо. (Расплюеву.) Ну что он?
Расплюев. В сильном, сильном томлении.
Варравин. Воды не давали?
Расплюев. Ни капли.
Варравин. И следовательно, тоска большая и силы нет?
Расплюев. Какая сила — чуть не околевает.
Варравин (трет руки). Хорошо.
Расплюев. В последнее время при всей лютости, но ослаб. Сознался. Стал показывать, что у вас служил, только сбивчиво и все врет; искренности настоящей еще нет.
Варравин. Погоди, братец, она будет. (Оху.) Вы имейте в виду, что я как свидетель могу вам сделать очень важное касательно Тарелкина показание. Еще будучи в живых, он вдруг с глубоким огорчением объявил мне, как начальнику, что иногда он бывает зайцем!..
Ох. Собственное признание есть высшее всего мира свидетельство, говорит закон.
Варравин. Да! И что в этом виде собственные его кредиторы производят ему по улицам травлю — что, как он лично меня заверял, доставляет ему несказанные мучения…
Расплюев. Необычайно, ваше превосходительство. Вот, стало, уж имеем в деле два свидетельские показания, что арестант оборачивался, и к этому собственное пред лицом вашим признание…
Ох. По закону — полное доказательство!
Варравин. Стало, дело обставляется отлично!.. Теперь мне непременно надо спросить его по одному предмету. (Оху.) Прикажите подать его сюда.
Ох. Сейчас, ваше превосходительство. Ей, Качала! подать сюда арестанта.
Те же; мушкатеры вносят Тарелкина, привязанного по-прежнему веревкой к стулу.
Тарелкин (слабым голосом). Воды… ох, воды…
Варравин (отходя в сторону — Расплюеву). Допрашивайте.
Расплюев (торжественно). Говори чистосердечно, кто ты таков?
Тарелкин. Ох — я Копылов.
Расплюев. Вздор.
Тарелкин. Ну, я признаюсь, я Тарелкин… только воды… ох… тоска какая…
Расплюев. И этому не верим. Ничему не верим.
Тарелкин. Да дайте мне воды; ну я что хотите, скажу, только воды…
Расплюев. Говори — ты мцырь?
Тарелкин. Ну, мцырь.
Расплюев. Ты вуйдалак, упырь?
Тарелкин. Да, да… ох…
Расплюев. Кто твои сообщники?
Тарелкин. Весь Петербург и вся Москва.
Расплюев (Оху). Вот оно!.. (Вслух.) Показывай поимянно — кто и кто?
Тарелкин. Мало ли их!..
Расплюев. Показывай, говорю!.. Ну главных зачинщиков показывай!
Тарелкин. Максим Варравин, экзекутор Живец, частный пристав Ох, квартальный поручик Расплюев.
Расплюев (смешавшись). Вот те раз!.. (Оху.) Что же тут прикажете делать.
Варравин (Расплюеву). Продолжай!..
Расплюев. Говори, что вы делали?
