Судаков. Шут с ней!.. Ее муж Ясюнин Георгий, по-русски Егор, сын рязанского мужика-колхозника, теперь работает в нашем учреждении. Думаю, не ошибусь, если скажу: человек незаурядных способностей. Люблю как сына. Впрочем, сына иногда не люблю: дерзит… Вот и все мое небольшое, но и не маленькое семейство.
Юлия. II marito della figlia lavora insieme con lui. II signore Sudakov lo stima molto.
Дзирелли. Molto lieto.
Наталья Гавриловна (которая принесла кофе, разливает его по чашкам). А у вас есть дети, господин Дзирелли?
Юлия. Signora domanda se Lei ha dei figli?
Дзирелли. Ne ho nove.
Юлия. Да, он говорит, у него девять детей.
Общее удивление, восхищение.
Судаков. Квартира у нас просторная, шесть комнат.
Пров. А сколько у вас комнат, господин Дзирелли? Юлия. II figlio di Sudakov domanda quante camere ha il Suo appartamento?
Дзирелли. Dove?
Юлия. Nell’appartamento della Sua casa. Дзирелли. Quale casa?
Юлия. Dove Lei abita.
Дзирелли. Non me lo ricordo. Non ho mai contato. I’ho case, una a Siena, due a Milano e in Cortina d’Ampezzo. Non prendo in considerazione il mio ufficio a Roma. Юлия. Он не помнит.
Общее недоумение.
У господина Дзирелли один дом в Сиене, два в Милане, вилла в Кортина д’Ампеццо и деловая контора в Риме. Он не может вспомнить, сколько там комнат, никогда их не считал.
Судаков (всем). Господин Дзирелли очень богат, он живет не так, как живут простые итальянцы.
Юлия. Il signore Sudakov dice che molti italiani sono poveri.
Дзирелли. Abbiamo molta gente che sta male. Come da voi anche da noi non c’è uguaglianza.
Юлия. Господин Дзирелли говорит, что у них очень много бедных и совсем нет равенства.
Наталья Гавриловна разлила кофе. Видно, что для нее это привычный ритуал.
Дзирелли. Il signore è religioso?
Юлия. Господин Дзирелли спрашивает: у вас много икон, вы религиозны?
Судаков (смеясь). Нет, я атеист.
Юлия. Il signore è ateo.
Дзирелли. Ма esiste nella famiglia almeno uno che crede? Chi ё tra di loro credente?
Юлия (переводя). Кто-нибудь в семье верующий?
Судаков. Нет-нет, у нас свобода религии, но ни я, ни моя жена, ни дети не религиозны.
Юлия. Nella famiglia del signor Sudakov non ci sono credenti.
Дзирелли. Anche l’ltalia pian-piano diventa un paese ateo. Forse sono cattivo, ma sono cattolico.
Юлия. У них тоже все больше становится безбожников, но лично он верит в Бога.
Судаков. Скажите, что мы уважаем чужие взгляды и верования. (Показав на иконы.) Это небольшая коллекция древних икон.
Юлия. È la collezione del signore.
Дзирелли.È una ricca collezione. Le icone sono molto preziose, costano molto caro.
Юлия. Он говорит, что они дорого стоят.
Судаков. Мы ценим их как художественные изделия древних мастеров.
Юлия. Al signore, gli piace molto raccoglierle come un’opera d’arte.
Дзирелли. Tutto il mondo sa che voi sovietici siete materialisti soltanto dal punto di vista filosofico, ma nella vita, no. È una bellissima collezione. Va bene…
Юлия. Он говорит, что знает, что вы материалисты в философии, но не материалисты в жизни.
Судаков. Не смею возражать.
Дзирелли. Da voi in Russia esiste anche la povera gente?
Юлия. Ему очень нравится у вас в стране, и он спрашивает: у вас совсем нет бедных?
Судаков. Нет, бедных у нас нет, хотя не все живут одинаково. Принцип распределения материальных благ: от каждого по способности, каждому по его труду.
Юлия. Pressappoco da noi tutti stanno egualmente. Secondo il nostro principio e da ciascuno secondo le sue capacita e per ciascuno secondo il suo lavoro.
Дзирелли. Per cio tutti lavorano con piacere. Il lavoro e molto onorato. (Кивает головой.)
Юлия. Он говорит, поэтому труд у вас в таком почете и все очень любят трудиться.
Судаков. Следующий этап будет выше: от каждого по его способности, каждому по его потребностям.
Юлия (нехотя). II signore dice che tra un po’di tempo da noi tutti avranno secondo la loro capacita e secondo il loro bisogno.
Дзирелли.È una cosa terribile.
Юлия. Он спрашивает: вы не боитесь?
Судаков. Чего?
Юлия. II signore Sudakov domanda di che cosa Lei ha paura?
Дзирелли. Secondo la loro indole, gli esseri umani sono pigri e feroci.
Юлия. Человек по природе ленивое и хищное животное.
Судаков. Мы придерживаемся иной точки зрения.
Юлия. Noi abbiamo un altro punto di vista.
Дзирелли. È molto poetico! Tanti auguri. Rousseau sosteneva che l’uomo nasce pulito come un pezzettino di carta sulla quale e possibile scriver tutto.
Юлия. Это очень возвышенно, и он желает вам удачи. (От себя.) Он сейчас начнет нести сплошную чепуху. Советую перевести разговор на другую тему.
Судаков. Спросите, как ему понравилась Москва.
Дзирелли. Ма tutta la storia del genere umano e il contrario di questa concezione. L’inizio divino e diabolico esiste sempre in contrasto nella natura.
Юлия. Un momento, signor Zirelli. Le e piaciuta Mosca?
Дзирелли. Molto. Il Cremlino, Rublev, panteon, balletto, Taganca, Mosca e una citta molto pulita.
Юлия. Очень понравилась. Кремль, Андроньевский монастырь, Пантеон – он подразумевает, очевидно, Новодевичье кладбище, Большой балет, Театр на Таганке, Москва очень-очень чистый город.
Судаков. Может быть, господину Дзирелли будет неприятно, но я бывал в Риме и удивлен, что в таком великом и прекрасном городе столько мусора на улицах. Горожане бросают на тротуар окурки, бумажные стаканчики из-под воды и мороженого, пустые пачки сигарет, даже целые газеты.
Юлия. Il signore Sudakov visito Italia e dice che e rimasto stupito per tanta sporcizia sui marciapiedi.
Дзирелли. Purtroppo e la verita. Da noi non c’e la disciplina.
Юлия. Он с вами соглашается и говорит, что это оттого, что у них нет дисциплины. (От себя.) Закругляйте его, Степан Алексеевич. Он двужильный. Вы, я вижу, устали, и у меня язык уже не ворочается, я с ним с утра мотаюсь.
Судаков. Разрешите вам подарить на память маленький сувенир.
Юлия. II signore Sudakov desidera di regalarle un souvenir.
Дзирелли (после перевода Юлии, по-русски). Матрешка? Матрешка?
Судаков. Нет, не матрешка, но тоже наше исконно русское. Наташа, у нас, по-моему, где-то есть лишний самовар. Подарим его господину Дзирелли.
Наталья Гавриловна достает стоящий наготове самовар, передает его мужу. Тот преподносит его Дзирелли.
Дзирелли. Grazie, grazie. Anch’io voglio fare un regalo al signore Sudakov. II simbolo di Siena. Io sono nato li.
Юлия. Он вам тоже хочет что-то преподнести.
Дзирелли роется в карманах, достает значок и передает Судакову.
Он вам дарит значок его родного города Сиены. Судаков. Грациа, грациа.
Дзирелли говорит что-то на ухо Юлии.
Юлия. Господин Дзирелли просит его извинить, но он хочет пройти в туалет.
Судаков. О, пожалуйста, пожалуйста. Егор, проводи господина Дзирелли.
Егор и Дзирелли уходят. Юлия в продолжение следующего разговора спокойно пьет кофе и ест печенье.
Искра. Ну, представление окончено?
Судаков. Не будь дурой.
Пров. Зачем ты ему подарил самовар? Он что, сегодня именинник?
Судаков. А затем, что пусть знает наших. Мы не они, копеечники! (Со злостью швырнул на стол значок.) Пров. Но это нехорошо.
Судаков. Почему это?
Пров. По-моему, даже глупо и противно.
Судаков. Объясни мне, темному: тебе что, самовара жалко?
Пров. Плевал я на твой самовар. Неужели ты не чувствуешь, что в этом есть что-то подхалимское.
Судаков. А это уж не тебе, умнику, судить. Я уж как-нибудь лучше твоего знаю, как с ними обращаться. Не учи ученого. Скажи лучше, как у тебя в школе.
Пров. Отлично.
Судаков (передразнивает). «Отлично»! Мать вчера показывала твой дневник. Ты колченогий, что ли?
Пров. А что? Все в порядке.
Судаков. Три, два, пять… два, четыре, три, два, три.
Пров. Неужели ты всю эту муть всерьез принимаешь?
Судаков. Не всерьез, а все-таки.
Пров. К концу года причешу.
Судаков. В аттестат дрянной балл влепят – забегаешь.
Пров. А чего мне бегать? Это тебе бегать. Будешь выполнять свой родительский долг.
Судаков. И не стыдно?
Пров. Стыдно было в ваше время. Мы приучены.
Судаков. Кем же это? Любопытно.
Пров. Вы же и приучили.
Судаков. Но ты должен понять: легче устроить человека, у которого приличная фотография. МИМО – это тебе не педагогический, не автотранспортный. Туда таких, как ты, знаешь сколько толкают!
Пров. Зачем в МИМО? Тебе хочется, чтобы у тебя сын был персона?
Судаков. Да, хочется.
Пров. Так это тебе хочется, не мне. Не должен же я реализовать твои детские желания, у меня свои есть.
Судаков. Куда же ты навострил?
Пров. Реально – не определил. Возможно, на философский.
