Явление одиннадцатое
Чечилия и граф.
Чечилия. Недурную штучку сыграл со мною синьор Андзолетто. Знай я, что его сестрица останется в доме, честное слово, не пошла бы за него.
Граф. Разве вы не знали, что у него есть сестра?
Чечилия. Знать-то знала, но он мне дал понять, что она будет жить у дядюшки.
Граф. Может быть, так и будет.
Чечилия. Боюсь, что нет, потому что он поссорился с дядей.
Граф. Очень плохо, что синьор Андзолетто не в ладах с дядей. Старик богат. Я его знаю. И очень славный человек.
Чечилия. Славный! Вы говорите, славный? Да это дикарь, мужлан, невежа! Мне известно, что он отзывается обо мне без всякого уважения. Он смеет говорить, что его племянник зря женился на мне. И уж чего только он ни делал, чтобы помешать нашему браку! У этого золотого осла денег сколько угодно, а ему все мало. Он жалуется, что я принесла его племяннику маленькое приданое! А чем он заслужил большое приданое? Забыл, небось, как сам ходил в рваном камзоле? В конце концов, я особа воспитанная, семья моя живет на ренту, а меня вырастили как дворянку. Он даже не достоин иметь такую племянницу, как я. Удивляюсь, что это вы вздумали говорить, будто он славный человек.
Граф. Синьора, я ведь ничего этого не знал. Отказываюсь от своих слов и заявляю, что он кретин, тупица и обормот.
Чечилия. Мужлан, невежа!
Граф. Такой, что хуже не бывает.
Чечилия. Неужели, по-вашему, можно относиться с таким пренебрежением к женщине, подобной мне?
Граф. Черт возьми! Вы достойны быть королевой! Ах, если бы я узнал вас прежде, чем вы дали слово синьору Андзолетто.
Чечилия. Так уж сложилась моя судьба.
Граф. А вам приходится жаловаться на мужа?
Чечилия. Нет, на него мне жаловаться не за что. Это было бы с моей стороны неблагодарностью. Я его любила, люблю и всегда буду любить, а о дядюшке его слышать не хочу.
Граф. Но ведь дядюшка может помочь вам деньгами.
Чечилия. Пусть он ими подавится! Мы в нем не нуждаемся. У мужа моего достаточно средств, чтобы содержать меня. С меня будет довольно, если он уберет из дому Эту свою сестрицу. Тогда станет совсем хорошо.
Граф (в сторону). Ну, а мне известно, что у этого бедного малого насчет капиталов совсем жидко.
Те же и Лучетта.
Лучетта. Ваша милость, синьорина мне сказала, чтобы я вам очень кланялась; она сейчас придет приветствовать вас сюда, а вы чтобы не беспокоились ходить к ней, потому что ее комната для приемов не подходящая.
Чечилия. Она так вам и сказала?
Лучетта. Как сказала, так я и передаю.
Чечилия. Вы очень хорошо передаете поручения. Слышите, граф, какие речи?
Граф. По правде говоря, не совсем понимаю.
Чечилия. Эта синьора хочет сказать, что ее комната не так хороша, как моя, и что ей не угодно принимать в комнате, которая недостойна ее. Теперь поняли, граф?
Граф. Отлично понял.
Чечилия. Как вам нравятся эти претензии?
Граф. Нельзя сказать, чтобы у девицы не было претензий.
Лучетта (в сторону). Надо намекнуть хозяину, чтобы он держал ухо востро с этим графом: подлипало первостатейный.
Чечилия. Что это за грохот там наверху?
Лучетта. Не знаю, ваша милость. Там ведь другие жильцы.
Чечилия. Я не желаю, чтобы был такой шум и чтобы у меня над головой потолок ходил ходуном. Какой еще там сброд живет над нами?
Лучетта. Ох, ваша милость, что вы? Там, знаете, очень приятные особы, высокого рода. Даже еще сегодня утром ее милость синьора Кекка спрашивала меня, когда приедет молодая хозяйка. "Не знаю, — говорю, — возможно, что и сегодня". — "Когда приедет, — говорит, — дайте мне знать, я хочу прийти к ней засвидетельствовать свое почтение".
Чечилия. А у золовки она была?
Лучетта. Нет, ваша милость. Она ведь знает обращение! Еще бы! Вот увидите. Как можно! Разве она придет к синьорине раньше, чем к хозяйке дома?
Чечилия. Когда увидите, передайте, что, если ей угодно пожаловать, милости просим. Не так ли, граф?
Граф. Именно так.
Лучетта. А вы не желаете, чтобы я ей передала… что если, мол, ей затруднительно…
Чечилия. Передайте то, что вам велено. Я в наставлениях не нуждаюсь. Полюбуйтесь, граф, на этих судомоек, которые лезут, куда их не спрашивают.
Лучетта. Судомоек?
Чечилия. Я ошиблась — горничных.
Граф. Все оттого, что они плохо воспитаны.
Лучетта (графу, дерзко). У вас в ученье не были!
Чечилия (встает). Ну, знаешь, что? Я тебя сейчас же вон выгоню!
Лучетта. А я и сама уйду, ваша милость.
Те же и Менегина.
Менегина. Куда вы, Лучетта?
Лучетта. Да вот выгоняют меня, так я собралась уходить.
Менегина. Скоро, однако, синьора невестка, начали вы устраивать неприятности в доме!
Чечилия. Вы пришли сюда затем, синьора Менегина, чтобы сказать мне такую любезность?
Граф (в сторону). Черт возьми! Красивая особа!
Менегина. Что вам сделала эта девушка?
Чечилия. Она нагрубила этому кавалеру.
Граф (Чечилии). Не огорчайтесь за меня, синьора. Я не обращаю внимания на такие пустяки. Ради бога, я не хочу, чтобы вы из-за меня испытывали беспокойства. Я ваш слуга. (Менегине.) Я покорнейший слуга синьорины. Лучетта славная девушка. (В сторону.) Мне хотелось бы установить хорошие отношения со всеми.
Менегина. Я думаю, у вас есть собственная горничная, а если нет, брат мой позаботится нанять ее для вас. Эта служит у меня больше года, я ею очень довольна и не хотела бы расставаться с ней.
Чечилия. Пожалуйста, держите свое сокровище при себе. Лишь бы только она не попадалась мне на глаза.
Лучетта. Не беспокойтесь, не стану попадаться.
Менегина. Ну-ну, ступайте!
Лучетта (в сторону). Экое чудовище попало к нам в дом! Прямо василиск какой-то!
(Уходит.)
Чечилия, Менегина и граф.
Менегина. Простите, что я не пришла раньше исполнить свой долг, но я была неодета.
Чечилия. О, для меня вам не стоило наряжаться.
Граф. Синьора Менегина во всех нарядах хороша.
Чечилия (насмешливо). Браво, браво, граф!
Граф. Право же, невозможно было бы подобрать более достойных и очаровательных невестку и золовку.
Менегина (в сторону). Вдобавок к прочим достоинствам, она еще и завистлива.
Чечилия. Не угодно ли вам присесть, синьора золовка?
Менегина. Нет, я, право, нисколько не устала.
Чечилия. К тому же вы у себя дома.
Менегина. О, нет, знаете! У себя дома я только в своей комнате.
Чечилия. Ну, что вы? Вы хозяйка дома!
Менегина. Ах, благодарю вас!
Граф. Какое прелестное состязание в любезности, предупредительности и расположении!
Менегина. И все от чистого сердца!
Чечилия. А где синьор Андзолетто?
Менегина. Не знаю, право. Я ведь никогда не знаю, когда он уходит, когда приходит. Он никогда мне ничего не говорит.
Чечилия. Неужели? Он вам никогда не сообщает о своих делах?
Менегина. Никогда! Я даже о женитьбе его узнала только за три дня до свадьбы.
Чечилия. И были довольны, когда узнали?
Менегина. Еще бы!
Граф. Всегда приятно иметь общество в доме.
Менегина. Ну, что касается меня, знаете ли, то я сижу у себя в комнате и никого не беспокою. Уж так привыкла после смерти маменьки.
Граф. Ну вот, синьора Чечилия заменит вам мать.
Чечилия. Я — мать? По-вашему, молодая женщина, вышедшая замуж две недели назад, уже годится в матери?
Граф. Я говорю фигурально, чтобы почтить замужнюю женщину.
Менегина. А вы думаете — что он хотел этим сказать?
Чечилия. Скажите, дорогая моя, кто вас так замечательно причесывает?
Менегина. Моя служанка.
Чечилия. Лучетта?
Менегина. Лучетта.
Чечилия. Не думала я, что она такая искусница. Мне очень нравится. Она и меня будет причесывать.
