— Ты-ы?! — ошеломленно говорит мальчик, отступая.
Она входит в переднюю и голосом отличницы произносит:
— Дорогой Гоша. Поздравляю тебя с днем рождения. И желаю тебе стать великим музыкантом. Прости мой скромный подарок. — Вручает.
— А… спасибо… но я… — лепечет мальчик.
Въезжает старик:
— Заходите, Лера, — берет он ситуацию в свои руки. — Помоги раздеться даме, что же ты. Я имею в виду пальто.
Лера причесывается перед зеркалом, старик утаскивает мальчика.
— Молчи, идиот, — шипит он. — День рождения — у тебя. Это я ей еще тогда позвонил. Ну? Тебе второй глаз подбить?
В дверях Лера подает руку подошедшей негритянке:
— Валерия.
— Тринидад, — негритянка пожимает руку. — Очень приятно.
— А?.. Очень приятно…
— Тринидад — по-португальски значит троица. Нас родилось трое в один раз… соседи… нет, близнецы.
— А где же остальные? — светски и глупо смотрит Лера.
— Умерли, — любезно поясняет негритянка.
— Ой… простите… — пугается Лера.
— Уже давно, — утешает негритянка.
99
Все за столом — старик произносит тост:
— Сегодня нашему имениннику исполняется уже… гм… немало лет. Мужской возраст. Пришло время матереть! И я рад, что удалось приложить мужскую руку к этому знаменательному событию. Запомни — мир может лететь ко всем чертям, это его проблемы. Но мужчина должен всегда оставаться мужчиной. Слово его нерушимо. Его закон правит жизнью! Чего мы все тебе и желаем, чтоб понял и был таким.
Чокаются и пьют.
Оживление, еда, тосты наезжают один на другой.
— Я желаю тебе всегда такую хорошую компанию, как эта! — И негритянка целует его в губы.
Лера ревниво вспыхивает.
— Дорогой Гоша! — возглашает она. — Я очень рада быть на этом замечательном празднике в кругу твоих родных и желаю тебе достичь мировых высот в музыкальном искусстве и стать гордостью нашей страны! — И, самолюбиво глядя на негритянку, тоже целует его.
Старик стучит ножом по бутылке. Гоша встает, покачиваясь:
— Я благодарю всех… (проникновенно смотрит на каждого) что вы ко мне так… в общем… я постараюсь оправдать ваше доверие… спасибо!
Концертно кланяется, пьет до дна.
100
В комнате мальчика. Он сидит с девочкой, держа ее за руки.
— А кто эта… Тринидад?.. — спрашивает девочка.
— Приходит готовить, — подумав, отвечает мальчик.
— У вас есть прислуга? — удивленно-уважительно спрашивает она.
— Сейчас у многих есть. — Он небрежно пожимает плечами.
— А почему черная? — Она уязвлена его социальным повышением.
— Дешевле. А ты что, против дружбы народов?
101
Старик один за столом. Быстро высыпает содержимое сумочки негритянки. Просматривает документы: паспорт, студенческий.
Негритянка входит, смотрит печально:
— Я здесь учусь, — говорит она.
— Еще не научилась? — спрашивает он, делая двумя руками натягивающий на бедра жест. — Или — по научному обмену?
— Я учусь быть доктором… врач…
— А это — семинарская нагрузка? Производственная практика?
— Я не проститутка. Просто надо деньги. На билет домой.
— И я не вор! Просто надо деньги. Я уже дома. — Он гогочет.
Негритянка садится, он ласково треплет ее, наливает, в бокалы отсутствующих подростков бухает водки и дополняет шампанским:
— Молодые! Где вы там?
102
Стол опустошен, вечер кончается.
Девочка сидит осоловело, вдруг икает.
Мальчик отламывает шоколада, тянет в рот.
Старик бьет его по руке. — Девочка смотрит недоуменно.
— Я худею, — объясняет мальчик.
— Тебе пойдет, — заплетающимся языком соглашается она.
— Кофе с каплей коньячка, — старик разливает, ухмыляясь…
Выпив, девочка, шатаясь, уходит в туалет, шум воды из бачка.
— Женишься на ней? — строго спрашивает старик мальчика.
— Н-не знаю… — смущается он.
— Пора знать! Если нет — тащи в койку, готова. Если да — вези домой.
103
Мальчик, весь в новом, идет с девочкой по ночной улице.
— Ты прикинулся, — говорит она.
— Дядя подарил.
— О? Он кто у тебя?
— Пенсионер… — мальчик делает неопределенный жест.
— Богатый пенсионер? Это что-то новенькое.
— Ну… Он работал на Севере. В Магадане. Раньше много платили.
— А кем?
— Ну… вроде юриста.
Доходят до ее подъезда, она берется за ручку двери.
— Ты мог бы меня сегодня поцеловать! — говорит девочка насмешливо, показывает ему язык и убегает.
— Бабы… — мрачно говорит мальчик и неумело сплевывает.
104
Домашняя идиллия. Негритянка стирает в ванной, напевая.
Мальчик у себя делает уроки, гантели рядом на полу.
Старик в большой комнате, мурлыча под нос, чистит пистолет. Закончив и собрав, приступает к изготовлению разового глушителя: режет картон, клеит цилиндрики, колет дырочки, мерит к стволу.
— Выключай меня! — зовет он.
Мальчик, прийдя, выдергивает электрошнур кресла из розетки.
— ТТ, — пренебрежительно тянет он, глядя на пистолет.
— А сало русское едят, — хмыкает старик. — ТТ, — наставительно говорит он, — это знаменитый Браунинг № 2 образца 1903 года. — Вынимает обойму, выщелкивает патрон: — Сделанный под знаменитый маузеровский патрон 7,63 мм. — Вертит патрон: — В бутылочной гильзе мощный заряд пороха, обеспечивающий такую скорость удлиненной пули, что не держит никакой бронежилет. Понял, оружейник Просперо?
— А это что? — Мальчик указывает на глушитель и картонки.
— А это для тех, кто не любит лишнего шума, — говорит старик.
105
Негритянка развешивает на балконе белье.
Пиликанье скрипки мальчика. Резкий звонок в дверь.
— Погоди, — говорит старик мальчику, идущему к двери. Надевает на пистолет глушитель, прикрывает газетой в другой руке.
Звонок повторяется.
Старик едет за угол коридорчика.
Негритянка, войдя, с испугом смотрит на его лицо, пятится…
Еще звонок и стук в дверь.
— Открой, — тихо велит старик. — Не стой перед дверью, прижмись к стене.
Бледный мальчик, открыв дверь, отпрянул к стене.
В дверях стоит девочка с портфелем и смотрит удивленно.
— Ты почему школу опять пропустил? — строго спрашивает она. — Химоза грозит — не допустит тебя до экзамена. — Заходит. — А чего это у тебя такое лицо? — Озирается.
— З-з-здравствуй, — обретает дар речи мальчик.
— Я тебе уроки принесла. — Она по-хозяйски раздевается, влезает в тапочки из-под вешалки.
— Милости просим, — сияет радушием старик, въезжая.
— Я не помешаю? — с апломбом привлекательной особы интересуется девочка. — Мне показалось, что вы благотворно влияете на Гошу. В его возрасте нужна мужская рука.
— В его возрасте уже нужна женская рука, — щурится старик.
— А чем это у вас так вкусно пахнет? — нюхает она.
— Прошу к столу, — приглашает старик.
— Тушеный крокодил с черемшой, — мрачно бурчит мальчик.
Негритянка несет к столу огромную миску с каким-то диким рагу, уснащенном красными перцами.
— Это наша праздничная еда, — объявляет она. — Я кончала кулинарные курсы.
Старик нюхает — дыхание перехватило, вытирает слезы.
— Теперь ясно, почему после кулинарных курсов ты кончаешь медицинские, — замечает он. — Вы этим колонизаторов затравили?
Негритянка раскладывает по тарелкам.
— Я вообще-то не голодная, — робко говорит девочка. И, пока они едят (или пытаются есть), она, увиливая от угощения, щебечет:
— А вообще-то Вера Ивановна сегодня говорила тако-ое! Что сейчас распространен киднэпинг, и если кто пропускает больше двух дней, надо обязательно навещать и узнавать, все ли в порядке. Тем более что она тебе звонила — сама! — а у вас телефон не отвечает. У вас что, телефон сломался, или отключили за неуплату? Я тоже звонила! Столяров пошел к Лазарчуку, а я к тебе. Это сегодня во всех классах такую беседу проводили…
Старик задумывается, углубляясь в свои мысли, не слыша ее.
— Ты кому-нибудь что-нибудь про нас говорила? — вдруг перебивает он девочку.
Она осекается, передергивает плечиками:
— Я сказала, что у Гоши мама уехала, и он ухаживает за больным дядей. Ничего плохого!
— Ну-ка топай отсюда, деточка, быстренько, — вдруг говорит ей старик. — И запомни: ничего не видела, ничего не знаешь. Еще кому хоть слово пикнешь — пополам порву. Поняла?
Потрясенная, она ахает… срывается.
— Лера! — мальчик бросается следом.
— Стоять, — щерится старик, ловя его за руку.
Хлопает входная дверь — девочка выскочила.
