— Это банально и малоперспективно.
— Что же делать? — спросил я. — Как же мне жить дальше?
Он снисходительно похлопал меня по плечу.
— Слушай внимательно. Ты подходишь к девушке, которая задела твое воображение, с таким выражением лица, чтобы она сразу же поняла — ты ошеломлен. После паузы, но обязательно короткой, иначе девушка запросто может уйти, следует примерно такая фраза: «Прошу вас, не сочтите меня нескромным или, еще того хуже, назойливым, у меня к вам один-единственный вопрос — вы, случайно, не бывали в Барнауле? Нет? А в Нью-Йорке? Нет? А в Париже? Тоже нет? Мне безумно знакомо ваше лицо. Подскажите, где я мог вас видеть?»
— И все? Как здорово!
— Это только заход. Список городов и континентов можешь расширить.
— Зачем?
— Во-первых, ты выгадываешь время, а во-вторых, со страшной силой повышаешь интерес к своей особе. Девушка слушает тебя и думает: человек, можно сказать, объездил планету, сколько всего повидал, как же я могу с ним не познакомиться?
— Это конечно. Но если девушка на вопрос, была ли она в Париже, скажет — была, а я там не был. Что тогда?
— Ты неграмотный? Не читал Мопассана? Можешь ей сказать, что Париж замечательный город, особенно он хорош в районе собора Парижской богоматери. Добавь, что больше всего тебе там понравились простые люди. Выдай что-нибудь в таком разрезе. А вообще-то особенно не беспокойся, не каждая девушка бывала в Париже.
— А может быть, все-таки лучше ограничиться Барнаулом? Тоже неплохой город.
— Дело твое, а пока пройдемся по набережной, и может случиться…
Он оборвал себя на полуфразе и замер.
— Внимание! За столиком у окна потрясающая девушка. Она одна, и она ждет знакомства. Смотри и учись, пока я жив.
Через минуту Юрик подошел к столику, за которым сидела одинокая девушка, и, вежливо поклонившись, попросил разрешения сесть. Опустившись в креслице, он картинным жестом поправил прическу, достал сигарету и элегантно щелкнул газовой зажигалкой.
Однако девушка ничего этого не заметила. Она смотрела в окно, туда, где синело море, зеленели пальмы и вдали на рейде высился белый теплоход.
Юрик попытался заговорить с соседкой по столику, но, увы, безрезультатно. Девушка продолжала изучать живописную картину, оправленную в оконную раму.
Тогда Юрик на высоком художественном уровне исполнил мимический этюд «ошеломление» и завел свою историю с географией. Снова — ноль успеха. Вместо того чтобы проявить к молодому человеку хоть какое-то любопытство, девушка встала и направилась к выходу.
Тут я подошел к Юрику и как мог подсластил пилюлю:
— Она ленива и нелюбопытна. Забудем о ней.
— Спокойно! — сказал Юрик. — Еще не вечер. Фортуна повернулась ко мне своим симпатичным лицом. Смотри!
На спинке стула осталась висеть сумка — красная, с большими медными кольцами, на длинном ремне. Юрик встал и снял сумку.
— За мной! Сейчас ты увидишь тонкий ход.
И мы устремились за прекрасной незнакомкой.
Мы без особого труда отыскали ее на набережной. Девушка медленно шла вдоль парапета — высокая, стройная, в яркой кофточке и в клетчатой мини-юбке.
— Держи нас в поле зрения, — скомандовал Юрик. — Следуй параллельным курсом и наблюдай.
Поравнявшись с девушкой, он пошел рядом, пряча за спиной сумку.
— Извините, вы так неожиданно исчезли…
Девушка на мгновение остановилась, равнодушно взглянула на Юрика и, покачав головой, пошла дальше.
— Не сочтите меня нескромным…
— Или, еще того хуже, назойливым, — тихо продолжил я, как прилежный ученик, повторяющий урок.
— У меня к вам один-единственный вопрос — вы никогда не бывали в Барнауле?
— Нет. Я вам уже ответила.
— Не расслышал.
— Я никогда не была в Барнауле и даже не знаю, где он находится.
— А в Одессе? Девушка остановилась.
— И в Одессе. И в Харькове. И в других городах.
Юрик покорно молчал. На моих глазах рушилась его стройная система, но Юрик не растерялся, я это видел, притаившись за пальмой. Юрик стоял, пока стояла она, и потом поплелся за ней. Свой трофей он по-прежнему скрывал за спиной, как это делают взрослые, готовящие сюрприз ребенку.
— Мне знакомо ваше лицо, — вдохновенно заливал Юрик, — а вы меня не помните, вы забыли меня!..
— Что вы хотите?
— Я хочу сделать вам приятное, — вкрадчиво произнес Юрик, поигрывая за спиной сумкой.
Девушка опять остановилась и смело оглядела Юрика с ног до головы.
— Вам как удобней, если я сюда приглашу милиционера или провожу вас в ближайшее отделение?
Юрик улыбнулся:
— Предпочитаю второй вариант. С вами я готов идти хоть на край света. А пока суд да дело, если не возражаете, я преподнесу вам небольшой подарок, и, я уверен, вы сразу же перестанете на меня сердиться…
«Беспроигрышный ход, — подумал я, — сейчас Юрик вернет ей забытую сумку, и гордая красавица сменит гнев на милость».
— Вот!.. Вот он! — раздался сзади взволнованный женский голос. — Задержите его!..
Я оглянулся. Нас догоняли четверо — полная, грозного вида женщина, старшина милиции и двое мужчин.
Тяжко дыша, женщина сбавила скорость, а мужчины пошли в обход. У одного из них я заметил над козырьком курортной шапочки яркую картинку — волк и заяц из популярного мультфильма «Ну, погоди!».
— А вон его напарник, что был с ним в кафе, — сообщила женщина и указала на меня. — Стоит в сторонке, вроде он ни при чем. Одна шайка!..
Старшина окинул испытующим взглядом сперва Юрика, потом меня. Может быть, он вспоминал, не наши ли фотографии помещены на типографском объявлении с броской строкой «Их разыскивает милиция».
— Гражданин! — обратился старшина к Юрику, и тот повел себя очень странно — он сунул сумку в разрез пиджака. Впрочем, я тут же понял: ему не хотелось, чтобы девушка увидела ее раньше времени.
— Попрошу вас задержаться.
— Что случилось? — испуганно спросила девушка. — В чем дело?
— Ты у своего кавалера поинтересуйся, в чем дело, — бросила женщина.
Старшина вплотную подошел к Юрику.
— Имею вопрос. Вы ничего из кафе не прихватили на память?
— Что?
— Он плохо слышит, — усмехнулась женщина.
— Дать ему в ухо, сразу услышит, — предложил мужчина с картинкой «Ну, погоди!».
— Попрошу без этого, — сказал старшина и ловким профессиональным движением вырвал у Юрика сумку.
— Ваша вещь?
— Н-нет… не моя. Но я…
Разинув рот, Юрик посмотрел на девушку, на полную женщину, лицо которой выражало уже не только гнев, но и моральное удовлетворение.
— Возможно, она ваша? — ласково обратился старшина к девушке.
— Нет, не моя.
— А я был уверен, — начал Юрик, — я думал…
— Думают мыслители и честные трудящиеся, — сухо сказал старшина.
А полная женщина уже начала пресс-конференцию:
— Представляете, граждане, я ее повесила на стул, в общем, место заняла, только отлучилась — и пожалуйста. А там денег-то всего шестнадцать рублей и курортная книжка. Поглядите на него, ведь по виду ни за что не скажешь…
— Сейчас у всех вид приличный, — уточнил мужчина в белой шапочке без картинки.
— Даю слово, я думал… — начал опять Юрик, но старшина поднял руку:
— Думать мы будем сообща в отделении милиции. Это недалеко. Там, где плещет море. Вас попрошу, вас и вас тоже, девушка, приглашаю за компанию.
Страж порядка немножко работал на аудиторию, ему нравилось общее внимание.
— Потерпевшую и свидетелей прошу следовать за мной. Остальные могут продолжать свой заслуженный отдых в жемчужине Черноморья. Спасибо за внимание. Пошли!..
Бедный Юрик.
1975
Бурачкову с самого начала не понравилось, как повел себя профессор. Очень странно он себя повел. Подошел к операционному столу без халата, в шляпе, с сигареткой в зубах — ладно, это можно простить, у каждого свои причуды, в особенности когда человек — всем известный профессор. Это еще терпимо. А вот уж когда он принялся разглядывать своего пациента, будто впервые его видит, — Бурачков обиделся. Зачем так много о себе воображать? Они, конечно, не друзья-приятели, но как-никак соседи, сколько раз во дворе встречались.
А сейчас профессор Крюков стоит, руки скрестил на груди и пялится на Бурачкова, как на постороннего гражданина. Сгоряча Бурачков решил встать и тут же уйти из больницы, но не получилось — то ли ослаб, то ли передумал, но факт тот, что остался он лежать как чурка. Но самое неприятное было потом. Профессор сказал, что будет производить операцию без всякого наркоза. Бурачков, конечно, возмутился и руками замахал: мол, раз такое дело, не дает он согласия на операцию.
