Владимир Набоков - Стихотворения

И подайте крыло Никанору — возможно, реминисценция строки из «Баллады» («Мне невозможно быть собой…», 1925) Вл. Ходасевича: «Тогда с прохладнейших высот / Мне сбросьте перышко одно…».

От кочующих, праздно плутающих… Авторское примеч.: «подражание некрасовской строке „От ликующих, праздно болтающих…“» (Стихи 1979. С. 320) из ст-ния «Рыцарь на час» (1860–1862), далее о Некрасове для американских читателей: «знаменитый поэт, который в нескольких великих стихотворениях успешно преодолел журналиста в себе, писал тематические джинглы на актуальные темы» (Там же. Р. 125).

Так он думал… Авторское примеч.: «подражание пушкинским строкам „Так думал молодой повеса…“» (Там же).

Стул. На стуле он сам — реминисценция ст-ния Ходасевича «Сижу, освещаемый сверху…» (1921).

Бульвар Араго. Авторское примеч.: «до совсем еще недавнего времени на этой улице Парижа производились публичные казни путем обезглавливания» (Там же). Возможно, «переход на подобье арго» маркирует анаграмму псевдонима русского эмигранта, графомана Павла Горгулова «Бред» («дебрях Бульвар Араго»), он был гильотинирован в 1932 г. на бульваре Араго за убийство президента Франции Дюмера.

Чуден ночью Париж сухопарый. Авторское примеч.: «подражание описанию Днепра в „Страшной мести“ Гоголя — „Чуден Днепр при тихой погоде…“ и т. д.» (Там же), для американских читателей добавлена характеристика повести Гоголя: «отвратительно банальная история».

Социалистический вестник (Нью-Йорк). 1944. № 5/6, 17 марта (утверждение Набокова в Р&Р, что ст-ние опубликовано в № 37 журнала за этот год, ошибочно), без подписи, с датой: 1944 г. — С-1952 — Р&Р — Стихи 1979. Вкл. в: На Западе и Modern Russian Poetry. В журнале в финале статьи Г. Аронсона «О „внутренней эволюции“ СССР» без указания авторства («Прекрасную отповедь этим настроениям деморализации дают благородные стихи поэта, — которыми как нельзя лучше можно закончить статью» (далее цитируется ст-ние без разделения на строфы)), ср.: Аронсон Г. Встреча с поэтом (На литературном вечере В. В. Набокова-Сирина) // Новое русское слово. 1949. 26 мая. В примеч. к публичному чтению 1949 г. Набоков так характеризует это ст-ние:

Как известно, по какому-то странному совокуплению разнородных мыслей, военная слава России послужила для некоторых архи-буржуазных кругов поводом к примирению с ее режимом. Один литературный журнал, который специализировался на этом патриотическом трепете, обратился ко мне с просьбой сотрудничать и получил от меня следующую, довольно неожиданную для него лепту.

Ст-ние было написано по просьбе С. Ю. Прегель, издательницы журнала «Новоселье» (об истории журнала см.: Юниверг Л. Скромное, но полезное русское дело: Из истории журнала «Новоселье» // Евреи в культуре русского Зарубежья. Иерусалим, 1995. Т. 4. С. 229–244), 2 апреля 1943 г. Набоков ответил на ее просьбу письмом, содержавшим это ст-ние и приписку: «Посылаю Вам, дорогая София Юльевна, этот экспромт с дружеским приветом. В. Набоков-Сирин» (Из архива С. Ю. Прегель / Публ. Ю. Гаухман // Там же. С. 281; о посылке ст-ния Набоков сообщил Э. Уилсону в письме от 5 апреля 1943 г. (Nabokov-Wilson Letters. P. 100–101)). В «Социалистическом вестнике», официальном органе РСПДР, основанном Л. Мартовым, ст-ние появилось без ведома автора:

Мой маленький стихотворный экспромт «Советская сусальнейшая Русь» «тайно» циркулировал в списках и списках списков среди русских социалистов окружения Керенского, давая им изысканное, давно утраченное возбуждение от распространения «запрещенных стихов», как бывало при царизме, — пока наконец один из этих социалистов не опубликовал его анонимно в «Социал<истическом> Вестнике», предварив (в финале антисталинской статьи) особым ритуально-скрытым указанием, как было принято в отношении списков революционных стихов полвека назад. Тут есть два очаровательных обстоятельства: 1) такие благородные гражданственные стихи являются общественной собственностью и 2) имя поэта не открывается, потому что иначе он будет сослан в Сибирь (или на Лабрадор) — президентом Рузвельтом. Если тебе знакомы нравы, среда и стиль русских левых публицистов 1845–1945, ты оценишь тонкий юмор произошедшего.

Ст-ние действительно имело хождение в кругу А. Керенского — он обратился к редактору «Нового журнала» М. Карповичу с просьбой опубликовать это ст-ние Сирина, на что Карпович ответил отказом на том основании, что ст-ние предназначалсь для «Новоселья» (см.: Стихи и комментарии. С. 89), ср. также: «Дребезжание моих ржавых русских струн…» С. 361. Несмотря на декларированную аполитичность, Набоков, видимо, в середине 1940-х гг. был потрясен просоветской переориентацией его знакомых по европейской эмиграции (В. А. Маклакова, Г. В. Адамовича, Н. Бердяева, П. Н. Милюкова), см.: «Дорогой и милый Одиссей…»: Переписка В. В. Набокова и В. М. Зензинова / Вступ. ст., публ. и комм. Г. Б. Глушанок // Наше наследие. 2000. № 53. С. 83–87; письмо Э. Уилсону от 23 февраля 1948 г. (русский перевод в: Звезда. 1996. № 11. С. 120). Поэтическое качество этого ст-ния оценил Г. Адамович:

Стихотворение политическое, но политика ни в коей мере не является причиной того, что это стихи очень плохие, до крайности плоские. С политической точки зрения взгляды выражены самые благонамеренные и похвальные, но поэзия тут не только «не ночевала», она и отдаленно не прошла мимо этой эстрадно-эффектной декларации. <…> Особенно тягостна последняя строка: «увольте, я еще поэт!» Не говоря уже об этом «увольте», как может человек сам себя величать поэтом, — не в том смысле, что он пишет стихи, а в том, что он, видите ли, считает себя каким-то особым, высшего порядка существом? Почему бы в таком случае не быть последовательным и не носить длинных кудрей, бархатного берета и прочих поэтических атрибутов?

Новый журнал. 1945. Кн. 10 — С-1952 — Р&Р — Стихи 1979. Вкл. в: «На Западе». По характеристике самого Набокова, ст-ние — «откровенно гражданского пошиба», в нем «намечена пародия на манеру покойного Владимира Маяковского. Рифмы, упомянутые в конце, подразумевают имена Сталин и (в русском произношении) Черчилль. В этом стихотворении ясно выражается раздражение, вызванное низкопоклонничеством перед громовержцами» (Стихи и комментарии. С. 85), — речь идет о просталинских настроениях в Америке, особенно среди левой интеллигенции, связанных с победой во Второй мировой войне, ср. также № 239. Набоков, как Т. Адорно и другие европейские интеллектуалы, бежавшие от фашизма, с беспокойством видел его ростки в Америке (см. об этом: Бродская Анна. Банальность зла. Роман «Лолита» и послевоенное эмигрантское сознание // Вышгород (Таллинн). 1999. № 3. С. 84–92; Foster John Burt, Jr. Poshlust, culture criticism, Adorno, and Malraux // Nabokov and His Fiction. New Perspectives / Ed. by Julian W. Connolly. Cambridge: Cambridge University Press, 1999. P. 216–235). Ю. Иваск: «Здесь веселая, бодрящая ненависть самой высокой сатиры, которая не нуждается ни в колдовстве, ни в нищенстве поэзии и чужда — безумия и обмана» (Иваск Ю. Рифма (Новые сборники стихов) // Опыты. 1953. № 1. С. 198).

…глядя в бинокль на плотного с ежиком в ложе? Авторское примеч.: «туристы, посещавшие советские театры, оставались под глубоким впечатлением от увиденного там диктатора» (Р&Р. Р. 133; русский перевод: Стихи 1979. С. 320).

…ни лучше, ни веселей. Авторское примеч.: «вспоминается комическое заявление Сталина: „Жить стало лучше, жить стало веселей“» (Там же).

…детина в регалиях… Авторское примеч.: «…здесь на мгновение появляются советский генерал и Адольф Гитлер» (Там же).

…или опять же банкет с кавказским вином… Авторское примеч.: «наша последняя остановка — Тегеран» (Там же).

Покойный мой тезка. Авторское примеч.: «мелкокалиберный советский поэт, Владимир Владимирович Маяковский, не лишенный некоторого блеска и хватки, но роковым образом развращенный режимом, которому верно служил» (Там же). Все ст-ние представляет собой пастиш строфики и рифм Маяковского.

…рифмы натягивал на «монументален», на «переперчил»… Авторское примеч.: «„монументален“ рифмуется довольно точно со „Сталин“, а „переперчил“ забавным образом перекликается с фамилией британского политического деятеля в неряшливом русском произношении» (Там же). Последнее, очевидно, также реминисценция предсмерной записки Маяковского («Инцидент, как говорится, исперчен»). Политическую лирику Маяковского Набоков также пародирует в ст-нии из рассказа «Истребление тиранов» (1938):