Ангел Армении
Он мне явился в блеске алых риз
Над той страной, что всех несчастней стран.
Одним крылом он осенял Масис,
Другим — седой от горьких слез Сипан.
Под ним, как тучи, темен и тяжел,
Сбираясь по долинам голубым,
С испепеленных, разоренных сел
Струился молчаливый, душный дым.
Под ним на дне ущелий, в бездне гор,
В ненарушимой тишине полян,
Как сотканный из жемчугов ковер,
Сияли кости белые армян.
И где-то по тропиночке брели
Измученной, истерзанной толпой
Последние наследники земли
В тоске изнеможения слепой.
Был гневен ангел. Взор его пылал,
Как молнии неудержимых гроз.
И словно пламень, замкнутый в опал,
Металось сердце в нем, алее роз.
И высоко в руках богатыря
Держал он радугу семи цветов.
Его чело светилось, как заря,
Уста струили водопады слов:
«Восстань, страна, из праха и руин!
Своих сынов рассеянных сомкни
В несокрушимый круг восторженных дружин
Я возвещаю новой жизни дни.
Истлеет марево враждебных чар,
И цепи ржавые спадут, как сон.
Заветный Ван и синий Ахтамар
В тебе вернутся из былых времен.
Восстань, страна! Воскресни, Айастан!
Вот радугу я поднял над тобой.
Ты всех земных была несчастней стран,
Теперь счастливой осенись судьбой!»
СЕРП
Одиннадцатая книга стихов
«О, как радостно и молодо…»
О, как радостно и молодо
Под рабочим взмахом молота!
Ослепляет до слепá
Блеск крестьянского серпа.
Расцвести красно и зелено
Миру волей нашей велено.
На столетия просека
Пролегла для человека.
Серп и молот всем несут
Небывалый праздник — труд.
В грозовом твоем ударе,
Пролетарий,
Вспыхнул алый хоровод
Всех свобод.
Из Октябрьского мгновенья
Всем векам
Светит серп освобожденья,
Как прожектор морякам.
Голубые океаны,
Обезлюдевшие страны,
Городов бетонных гнезда —
Все к свободе валом мощным,
Валом грозным
Ввысь
С Петербургом полунощным
Поднялись.
И согбенная природа
Под махиной капитала
В темных недрах застонала
И восстала
С тем же знаменем: свобода!
Золото, золото!
Гибкое, ковкое!
На животах ты висело веревкою,
В галстук мещанский ты было заколото,
Жирные пальцы и шеи индюшьи,
Пудреной груди бездушье
Ты с отвращеньем ласкало.
Гордое, яркое, в недрах нагретое,
Было ты подлой монетою.
Именем чистым твоим
Купля-продажа владела всем шаром земным.
Вот ты свободно!
Гений рабочего скажет, на что ты пригодно!
Медь!
Сгусток земной сокровеннейшей крови!
Алого пламени сплав!
Ты с монастырских раздувшихся кровель,
Веча погибель давно отрыдав,
Долго должна была людям звенеть,
По миру смерть разнося.
Вся
Ты исходила рыданьем надгробным,
К хищным и злобным
Попам двуутробным
Сгоняя людей
Пугалом желтых мощей.
Войн непомерное жёрло,
Пушек смертельное горло —
Вот куда шел твой металл благородный!
Вот ты свободна!
Гений рабочего скажет, на что ты пригодна.
Железо!
Лапы кровавые крезов
Тебя у труда воровали,
В цепи сплавляли,
Тленом насилья тебя оплели,
Лучшего друга земли!
Ты тосковало на фабриках пленных,
Плакало воем огромных колес,
С грохотом горя по рельсам неслось;
В рабстве у самых презренных
Силой волшебной твоей
Долго давили людей.
Вот ты свободно!
Гений рабочего скажет, на что ты пригодно.
Алой молнией ударил
Пролетарий
В города,
И земля раскрыла щедро
Все сокровища, все недра
Для свободного труда.
Голосом огненным горы раздвину,
Кину
Ярому Северу слово любовное.
Здравствуй, могучее, единокровное
Племя певцов!
Крик твой нов,
Звук твой дик,
Твой язык —
Зык колоколов.
Мир обнищалый,
Влажный от сукрови алой,
Притих,
Вздрогнуть готовый от песен твоих.
Эй вы, Орфеи сермяжные,
Соловьища лесные, овражные,
Черных полей голытьба!
Песней натужьте лохматую грудь!
Подступила судьба
Сладко, привольно, как Волга, вздохнуть
Всеми мехами груди миллионов,
Намозоленной бременем стонов.
Эй вы, Орфеи рогожные!
Грохнули двери острожные,
Цепи разверзлись, и вышел Боян,
Юн, лучеок, кучеряв и румян.
Крик его нов.
Звук его дик.
Язык —
Зык колоколов.
Средь колокольчиков, нежных бубенчиков,
Иверней-птенчиков,
Малых малиновок,
Тепленьких иволог
Он милей милого,
Он синей синего,
Пахнет он небом,
Медом и хлебом
Из жарких печей.
Песня свободная, лейся звончей!
От станка и от машины,
От ремней, ревущих глухо,
Путь прямой вам на вершины
Человеческого духа.
Там, на фабриках могучих,
В вихре вспышек и биений
Вы, как трепет молний в тучах,
Мировой хранили гений.
И давно машин моторы
Пели гибель мертвым лирам
И шептали приговоры
Над кровавым старым миром.
Час настал для новых музык.
Сердце громом бьется в блузы.
Жизни огненные зерна
Под певучий бросьте жернов
И ржаного слова хлебом
Под высоким русским небом
Всласть насытьте океан
Пролетариев всех стран!
Леса, леса!
Кудрявые, зеленые,
Дремучие, таежные,
Краса и рай, хваленые
Могучими былинами
И песенною славою,
Под бурями тревожные,
Весной прозрачно-нежные,
С долинами цветущими,
С пахучими полянами,
С румяными рябинами,
Зимою снежнокудрые,
Премудрые, седые
Хранители России!
Веками, многоствольные,
Раздольные, шумливые,
Росли вы, землю тешили,
И лешие в вас прятались,
Где окна тиной пенятся,
И сватались к древёницам
Пригожие лесничие,
Когда ручьи погожие
Будили птичье пение,
Звенение весеннее.
На свадьбу к ним прикатывало,
Усевшись на сохатого,
Само краснóе солнышко,
Детенышей баюкало
И стукало по стволикам
Лучами желто-алыми,
Удалых зайцев стаями
Гоняло по опушкам
И белок с горностаями,
Зверями крепкомехими,
Сзывало грызть орехи.
И сам медведь, дед-лакомка,
Ломился в чащу лапами.
За вашими затворами,
За горами, за дебрями,
Скиты таились древние.
Крамольные раскольники,
Закованы в вериги,
Читали книги старые,
Радели богу ярому,
И девушка ядреная
Без мук рожала дитятко,
Младенца потаенного.
А в сухмень и в бездождие
Горели вы пожарами
И заревом тревожили
Полярных льдов стояние.
Стадами звери бегали
В чащобу недоступную,
И мерил летней радугой
И зимними Стожарами
Костер ваш ветер севера…
Ну что ж вы пригорюнились
И струны веток тянете,
Рыдаете, печальные?
Довольно вам невеститься!
В вас сто Европ поместится!
Довольно сна тягучего!
Пускай из дебрей радостных
Таежных ваших зарослей
Несется русский благовест,
Тепло, и свет, и зарево
Зовущего грядущего.
