Папино (закрыл глаза, сжал ладонями лоб, шепчет). Я сейчас сойду с ума!
Чино. Вот это напрасно!
Папино. Повесили!.. Повесили человека!.. Но как же вы… Как же его похоронить?..
Чино. Кого?.. Кого ты собираешься хоронить?..
Папино (указывая рукой в сторону мансарды). Этого., консула…
Чино (деланно смеется). Ты так смотришь на окно моей комнаты, будто консул у меня и висит там… на вешалке?..
Папино (совершенно растерян). Я этого никому не говорил…
Чезаре (все это время не отрываясь глядит то на Папино, то на Чино). Я хочу сейчас зайти к тебе в гости, Чино!
Чино. Буду очень рад. Но сейчас я спешу… Опаздываю на лекцию. (Хочет идти.)
Чезаре (хватает Чино за руку, категорически). Нет, ты на лекцию сегодня не пойдешь!
Чино. Что ты от меня хочешь?
Чезаре (идет к дверям дома, тянет за собой Чино). Пойдем! Это я тебе там скажу… у тебя в комнате…
Чино (вырвал свою руку из рук Чезаре). Оставь меня в покое! Некогда мне с тобой ходить!..
Чезаре. Тогда пойдем в полицию! (Снова схватил Чино за руку, боясь, чтобы тот не сбежал.)
Марио (который до сих пор молчал, нарочито кашлянул). Что с тобой, Чезаре?.. Нельзя гак волноваться! Вредно для здоровья!
Чезаре (сердито). Я вполне здоров и не нуждаюсь в твоих советах!
Марио (натянуто улыбаясь). Но ты можешь заболеть… Сию же минуту! Можешь даже потерять дар речи!..
Чезаре (рассвирепев). Ты что?.. Запугать хочешь?..
Марио. Боже меня упаси! (Положил свою сильную руку на плечо Чезаре.) Мы же с тобой люди, Чезаре!.. А не какая-нибудь сволочь! И, кроме того, мы — старые друзья! Ну, какое нам с тобой дело до этого испанского консула, будь он трижды проклят! Пусть вешают его на здоровье! Черт с ним! (Понизив голос, указывает на Чино.) Не обижай Чино… У него и без того много хлопот… Экзамены надо сдавать!.. Видишь, сколько книг тащит бедный мальчик!..
Чезаре (кричит). Какой же он мальчик! Ему двадцать два года! Я не хочу быть соучастником преступления!.. Сейчас же пойду и сообщу в полицию! (Двинулся к воротам.)
А в это время в воротах появляется полицейский Антонио с букетиком цветов в руках. Чезаре в испуге застыл на месте.
Антонио. Доброе утро, синьоры!
Папино (заискивающе). Доброе утро, синьор полицейский!
Антонио. О чем вы так шумно беседуете?..
Чино (опережая всех). Обсуждаем, как похоронить испанского консула!
Антонио (по-приятельски обнял Чино за плечи). Может быть, в этом вопросе полицейский окажется полезным, Чино?.. А?..
Чино (многозначительно). Может быть… Чино окажется полезным синьору полицейскому?..
Антонио (вздохнул). Поздно, дорогой студент! Консула-то уже повесили!.. (Ткнул пальцем в газету, которую держит в руках Марио.)
Чезаре (сердито). А на чьей веревке повесили консула?..
Антонио. Это уже не имеет значения, Чезаре! Консул мне нужен был живой… Награда была обещана за живого!.. А за мертвого?.. (Он сделал многозначительный жест рукой, понизив голос, будто на ухо, говорит Чезаре громким шепотом.) А за мертвого консула могут посадить за решетку даже полицейского!.. Вот увидишь, за мертвого консула мно-о-гие сядут… Я теперь даже боюсь что-нибудь узнать про консула… Слава богу, что его прикончили не в нашем квартале! (Идет по двору и садится на подоконник раскрытого окна Лолы.) Здравствуй. Лолобриджнда!
«Доброе утро!» — послышался из комнаты голос Лолы. Антонио перешагнул через подоконник и скрылся в глубине комнаты Лолы.
Чезаре (так ослаб от волнения, что еле держится на ногах, повис на могучей шее Марио). Мне дурно…
Марио (поддерживая Чезаре, улыбаясь). Не надо умирать, Чезаре! Видишь, даже консула не на что похоронить!
Чезаре (еле шепчет). Нас всех за решетку!.. Слыхал, что говорил полицейский?!
Чино. Ну я все же пойду на лекцию! А вы здесь без меня разберетесь! (Быстро уходит.)
Чезаре (провожая его глазами). Убейте меня, если Чино когда-нибудь вернется в наш дом! Так мы его и видели!..
Марио. Тише!.. Ты так можешь погубить парня!
Чезаре. Чино сам уже погубил всех нас!.. И тебя!..
Марио. А меня за что?.. Я ничего не знаю! Это ты кое о чем знаешь… Ты же набивался к Чино в гости…
Чезаре. Да… Я хотел зайти к нему… Но к нему, а не к консулу!
Марио. Значит, ты догадался, что консул — у Чино… А я не догадывался…
Чезаре. А откуда я знаю, что ты об этом не догадывался?
Марио, Раз ты догадался, что консул у Чино, то должен был догадаться, догадываюсь я об этом или нет?!
Папино. Я уже догадываюсь, о чем вы догадались… Но, ради бога, не мешайте мне работать! Я по горло и долгах!
Чезаре (понурив голову, медленно идет к дому, недоуменно разводя руками. Вдруг он что-то сообразил, быстро повернулся и бросился к Марио). А веревка-то?.. Веревка-то?.. Где твоя веревка?..
Марио. Это ты брось, Чезаре!.. На веревке не написано, чья она!.. А ты на самом деле думаешь, что консула повесили?
Чезаре. А как же! Чино сам сказал!.. (Хватаясь за голов}/.) Не понимаю… Как нам сейчас можно молчать?..
Марио (подходя к Чезаре). А кто сказал, что надо молчать? Не надо молчать! Надо кричать во весь голос! Но кричать так, чтобы никто этого не слыхал… Иначе на всю жизнь можно лишиться голоса… Тогда и бакалейная лавка останется без хозяина!..
Чезаре (закричал). Оставь меня! (Громче.) Оставь меня! Оставьте меня в покое!.. (Бежит и врывается в дом.)
Марио (поворачивается к Папино). Придется объявить соседям, что Чезаре заболел и не выходит из дома…
Папино. Да… Это будет кстати… Но как сделать, чтобы Чезаре не выходил из дома?..
Марио. Я поговорю с Даниэлой… Она умнее своего мужа! Даниэла поймет, что для здоровья Чезаре ему вредно в эти дни общаться с посторонними людьми…
Папино. Особенно с полицейскими!..
Марио. Так и сделаем! (Решительными шагами входит в дом.)
Папино. Боже мой! Еще одного упрятали!.. (Тяжело вздохнув.) Скоро, наверно, нас всех упрячут!.. И надолго!.. (Вдруг он что-то вспомнил, бросил нервный взгляд на подоконник Лолы… Не увидев там Антонио, вскочил с места, бежит к окну. Но, добежав до середины двора, быстро возвращается обратно, берет свой большой сапожный нож. Глядя прямо в зрительный зал, решительно.) Боюсь, что сегодня в нашем доме будет еще один труп!.. (Бросился к окну Лолы, заглянул в комнату.)
Вдруг из комнаты послышался звук звонкой пощечины. И букет цветов падает из окна Лолы у ног Папино.
(Весело подбросил цветы ногой, на его лице блаженная улыбка.) Я так и знал! Молодец, Лола! (Бежит обратно, садится в своей «мастерской», делая вид, что увлеченно работает, однако не отрывает глаз от окна Лолы.)
Из окна, держась за щеку, вылезает Антонио, опасливо оглядывается, не видит ли его кто-нибудь, и… удирает со двора.
(Хитро прищурившись, провожает Антонио глазами, обращается о зрительный зал.) Видели? Я же вам говорил! Разве Лола виновата, что она такая красивая!!
Затемнение
* * *
Маленькая комната на мансарде. В глубине — окно, заслоненное шкафом. Две койки, между ними — столик. На столике, на полу— везде масса газет и журналов, пустые консервные банки.
В углу на этажерке — череп.
На стене — медицинские плакаты, мышцы, сухожилия…
С потолка свисает привязанный к крюку кусок веревки. Рафаэль, стоя на стуле, поставленном на стол, привязывает ко второму крюку на потолке другой кусок веревки. Луиджи — голый, в одних трусах, молча что-то зубрит, уткнувшись в книгу.
За столиком сидит небритый человек с взъерошенными волосами, в белой измятой сорочке, поверх сорочки накинут плед. Это плотный, седеющий брюнет лет 55, он следит за Рафаэлем, который привязывает к потолку веревку, вдруг он обращается в зрительный зал.
