шла напряжённая работа ума, звенела мысль: как? Зачем? Почему? Игорь привык к ясности, все представления в его мозгу чётко стояли на своих местах. И сейчас явление будущего, разлитого в пространстве, всецело завладело его вниманием. «Есть ли варианты? – спрашивал он. – Или вариант только один, идеальный, незыблемый? Кто управляет процессом? Кто удерживает, когда мы готовы свернуть?»
В ординаторской, вооружившись ручкой и листами бумаги, он рисовал схемы. «Если линию будущего представить как уходящую вдаль прямую, то события на ней будут видны как точки или яркие вспышки. Поскольку все частицы в природе движутся волнообразно…» Мысль заработала. Он мгновенно провёл аналогию с электромагнитной волной и, сделав несложную схему, поразился догадке. Точно! По принципу камня, брошенного в воду. Событие – это фактор возмущения, то есть камень. От него волны кругообразно расходятся во все стороны и достигают меня, находящегося в энной точке, пусть даже очень далеко. Однако мой принимающий аппарат несовершенен, как, впрочем, и у большинства людей. А вот Ласоро – другой: его приёмник, тот, который фиксирует волны, гораздо тоньше и лучше.
Внезапно он испытал характерное чувство, будто точно знает. Рука зачеркнула линии и начала рисовать спираль. Она закручивалась и, постепенно уменьшаясь, уходила вдаль. Игорь понял, что все варианты будущего будут лежать внутри туннеля, образованного спиралью, и как бы они ни чередовались, общее направление всегда останется неизменным.
«Вот и ответ, – думал Игорь, – точный, понятный, и логика не хромает». Он долго разглядывал рисунок. «Но тогда, возможно, дети – это лишь один из вариантов? И будет один ребёнок или вообще не будет детей?»
Что-то запротестовало внутри. «Будут, – понял он, – непременно будут. Нужно только ждать».
Вечером, вместе со Светланой, ещё раз проверил свою концепцию. Жена честно сказала:
– Ничего не понимаю! Но рисунок мне нравится. А почему человек не может выйти за пределы спирали?
– Потому что она постоянна, неизменна.
– И свобода выбора – лишь внутри неё?
– Для нашего же блага. Я понял и другое: Тот, Кто придумал спираль, хочет, чтобы мы, несмотря на ошибки, заблуждения и прочие отступления, пришли к однозначно хорошему концу. Он вынужден ограничивать нашу свободу, но – в определенных пределах, чтобы мы не чувствовали себя в клетке.
– Ты думаешь, спираль придумана Разумным Творцом? Она не случайна?
– Разумеется. Иначе человеческая жизнь была бы хаотичной. И никакого точно видимого будущего просто не могло существовать. Варианты уходили бы вдаль, разветвлялись, подобно дереву, и были бы неразличимы. В том-то и дело, что спираль даёт нам общую картину нашей жизни. Устойчивую картину основных событий, которые должны произойти. Мелочи могут меняться, но главное остается неизменным.
– То есть, мы с тобой могли бы ходить кругами ещё несколько лет, но всё равно поженились?
Игорь засмеялся:
– Безусловно! Потому что это – ключевое событие!
«И рождение детей – тоже, – подумал он про себя, – иначе Ласоро не мог бы это увидеть».
– Я убеждена! – резюмировала Светлана. – Ты – гений!
– Не гений. Просто думал весь день. А потом испытал такое характерное чувство, будто мозг пронизан светом и я точно знаю ответ. Это трудно описать.
– Понимаю.
Они долго сидели, разговаривая. Наступила ночь, Света ушла спать. А Игорь, выйдя на воздух, ходил по двору, размышлял, удивлялся, взвешивал опять и опять, пока итог, чёткий, спокойный, не лёг на сердце. Он так и принял его: спокойно и просто, и больше не тревожился, не напрягал мозг. «Так значит, будущее существует, уже существует. И спираль, начертанная для меня, ушла вдаль. И Тот, Кто её придумал, предусмотрел и мои ошибки, и отступления, и заблуждения. Он учёл и мои возможности, и те знания, которые у меня есть, и, наверное, даже желания, которые рождаются в моей душе. Всё, абсолютно всё! Конечно, я мог бы сопротивляться, бунтовать, кричать: «Хочу всё делать по-своему, не мешайте моей самостоятельности!» И начать сумасбродно ломать свою жизнь. Надолго ли хватило бы моего умения? Мой режиссёрский талант ограничен, а способность предвидеть – вообще на нуле. Сомневаюсь, что мог бы построить. А вот разрушить – да: нужные встречи, удачные обстоятельства. Разрушить всё и остаться и без настоящего, и без будущего.
Что происходит с человеком, вышедшим за пределы спирали? Думаю, он погибает. А что удерживает нас внутри туннеля? Заповеди! – внезапно понял Игорь. Заповеди удерживают нас в пределах границ, не давая выскочить и пропасть. «Не убий», «не укради» – вот те границы безопасности, которые предусмотрены для нашего несовершенного разума. Конечно, трудно уложить все вариации жизни в десять коротких заповедей, жизнь безмерно обширна и каждый день несёт сложные моменты, но если этих заповедей недостаточно, остальные придумай сам! «Не рискуй собой понапрасну», – например. Он улыбнулся: ну, это я как врач. Да что далеко ходить? Открой «Книгу Притчей Соломоновых», и найдёшь столько великолепных советов! Мудрый царь для того и написал, чтобы обезопасить неразумных.
Так что же остаётся? Просто верить. Устремиться вверх по этой спирали без сомнений и опасений, с твёрдым убеждением в том, что Тот, Кто её придумал, уж наверняка знает, как привести тебя к хорошему концу. И что на Его плечах – не только твоя хрупкая человеческая жизнь, на Нём держатся все миры».
– Он пришёл к правильным выводам.
– Безусловно. Мир, в котором врач начинает жить, обострит его чувства, восприимчивость, способность анализировать и постигать истину не с помощью разума, а путём интуитивного прозрения.
– Люди называют это «озарением».
– Да. У врача впереди – целая духовная школа, хотя иногда она будет болезненной, горькой, и ему придётся не только приобретать, но и терять.
– Он стал бояться терять.
– Ну что ж, это неизбежно. Вы смотрите на меня так, будто хотите защитить его от всяких потерь.
– Хотел бы. Но не могу. Я – только исполнитель.
– Вы мудрый исполнитель мудрого закона.
– Может ли врач пройти свою жизнь, не теряя?
– Не может.
– Почему?
– Потому что вместо утекшей воды неизбежно прибывает новая. Сила, вера, любовь умножаются в людях в сотни раз, когда они теряют, а затем видят, что река несет новые воды.
– Не понимаю…
– Птица, теряя перо, что делает?
– Отращивает новое.
– Так и человек, подобно птице: он отращивает крылья собственного духа благодаря слову «терять».
– И таким образом приобретает намного больше?
– Несравненно! И, хотя порой душа его скорбит много лет, он поднимается выше и выше, а ведь именно в этом суть всякого движения по спирали!
Часть 2. Юсан-Аминах
Сильвена сидит в уголке
