сопровождал приговоренных. Он говорил на дурном французском языке.
– Господа, – начал он, – к вам применяются законы войны. Имеете ли вы что передать? Обещаю вам, как честный человек, что ваши распоряжения, каковы бы они ни были, будут свято исполнены.
– Месье, – сказал Жан Шен, – при нас бумаги, не имеющие никакого значения… прошу вас самих взять их с наших трупов и сжечь…
– Обещаю вам… Теперь, господа, разъединитесь. Вы, конечно, знаете, что поручик расстреливается первым…
– Отчего не капитан? – воскликнул Жан Шен. – Это мое право, как старшего…
– Таково правило, – ответил офицер. – Месье де Лорис, готовы ли вы?
– К вашим услугам.
Какова бы ни была вражда рас, у человечества есть свои права, которых ничто не в силах превозмочь. Англичанин восхищался спокойствием этих двух приговоренных к смерти. Быть может, он желал бы не приводить в исполнение приговора.
Но как раз в это время подъехал адъютант генерала Кольвиля с утверждением приговора военного суда.
Ничего больше не оставалось, как повиноваться. Англичанин вместе с Лорисом вернулись к началу моста, и он попросил молодого человека остановиться в углу, у перил.
– Здесь, – проговорил он взволнованным голосом. – Я не предлагаю вам завязать глаза.
– Благодарю вас, – сказал Лорис. – Будьте великодушны до конца, разрешите мне самому скомандовать залп.
– Разрешаю, а затем, господин французский офицер, я желал бы моей стране побольше таких защитников.
Лорис протянул ему руку. Тот пожал ее.
Затем, сделав пол-оборота, он направился к взводу солдат и еще раз оттуда обменялся взглядом с Лорисом. Он поднял шпагу.
– Да здравствует Франция! – воскликнул Лорис. – П-ли!
Что случилось?
Между минутою, когда офицер отошел, и той минутой, когда, обернувшись к своей роте, он стал с поднятой кверху шпагой, на мосту показался экипаж.
На козлах, рядом с кучером, сидел господин, который махал шляпой.
Быть может, солдаты видели его, но дисциплина обязывала их быть неподвижными.
Из кареты вышло несколько человек; неясно обрисовывались их силуэты.
– П-ли! – скомандовал де Лорис.
– Ground arms! [22] – закричал лорд Кольвиль, но поздно: грянул залп, правда, как-то ненуверенно. На руках у Лориса лежала раненая, но не мертвая, женщина.
Это была Регина де Люсьен. С нечеловеческим усилием, – она так любила его, ей стало все так ясно из рассказа Марсели, – добежала она до молодого человека, встала перед ним, защищая его грудью. В это время раздался залп.
22
В комнате, которая только что служила тюрьмой, на походной кровати лежала Регина.
Лорис около на коленях, тут же стоял Жан Шен, сидела на стуле Марсель.
Аббат Блаш осторожно поддерживал голову раненой:
– Дитя мое…
Вошел хирург. Лорд Кольвиль остался за дверьми.
С бесцеремонностью, которую допускает борьба со смертью, он обнажил грудь молодой женщины, эту девственную грудь, это чудо человеческой чистоты. Два зияющих, черных пятна.
Она лежала неподвижно, с опущенными веками. Он покачал головой и сделал отрицательный знак.
Наука уступала свои права смерти.
Вдруг Регина простонала:
– Жорж! Жорж!
Лорис нагнулся к ней с сухими глазами. Умирающие не должны видеть слез.
– Регина! Регина!
– О, твой голос! Скажи еще раз: «я обожаю тебя!» – как ты мне сказал это однажды; я хочу услышать это еще раз.
И когда он, уста с устами, повторил то божественное слово, она раскрыла глаза и увидела Марсель.
Она улыбнулась. О, как грустна была эта улыбка умирающей!
– Марсель! подойди ко мне… Прости меня… твоя мать была моей сестрой… Это не моя вина… я так желала быть доброй… Если бы ты знала, как я любила мою сестру… меня заставили ее ненавидеть… я не посмела сопротивляться… Ты не можешь себе представить, что это были за люди…
– Молю вас не разговаривать, – проговорила Марсель… – Об одном умоляю вас – живите, мы будем любить друг друга и забудем все прошлое…
Настало молчание.
– Поздно! – прошептала Регина. – Жорж, подложи мне руку под голову… О, ты смело можешь коснуться меня… Ведь я твоя…
Подошел Жан Шен.
– Регина Саллестен, – проговорил он, – так как мы оба были приговорены, мы обменялись завещаниями, прочтите это…
И он поднес ей к глазам бумагу, на которой Лорис написал свою последнюю волю.
Умирающая, сияя счастьем, прочитала по складам, как малое дитя:
«Регина, я люблю вас, мое сердце бьется только для вас». У нее достало еще духу скокетничать.
– Правда? – спросила она его.
Жорж взял ее в объятия и свято, с благоговением приложился устами к ее устам.
С этим поцелуем она умерла.
– Не хочу жить! – воскликнул Лорис в отчаянии.
Жан Шен положил ему руку на плечо.
– Надо жить, чтобы делать добро, – проговорил он. – Еще многие будут страдать… Вы нам нужны.
Роман вышел отдельным изданием в 1891 году.
Год буржуазно-демократической революции во Франции. 24 февраля 1848 г. король Луи-Филипп I отрекся от престола и была провозглашена Вторая республика. В июне 1848 г., после подавления революционного восстания, в президенты нового государства был избран племянник Наполеона Бонапарта – Луи-Наполеон Бонапарт (в декабре 1852-го стал императором Наполеоном III).
Церемония Майского поля, или Шан-де-Мэ (Champ de Mai) – всеобщее народное собрание, перед которым стояла задача изменить конституцию наполеоновской империи. Традиции Майских полей восходят к Мартовским полям (Campus Martius) – народным собраниям времен династии Меровингов.
Федераты – участники добровольческих отрядов, образовавшихся в период наполеоновских «Ста дней» с целью дать отпор иностранной интервенции и воспрепятствовать новой реставрации Бурбонов.
Мускусные крысы, полукрысы, изящные крысы (фр. арго) – содержанки.
В чужих краях (лат.).
«Эссе об обычаях [и духе наций]» (фр.).
Баварское (фр.).
Приверженец королевской партии в Вандее во время Первой французской революции.
«Не для себя, для короля!» (лат.)
Во имя доблести! (лат.)
Во имя родины! (лат.)
Филалеты («друзья истины») – исследователи религиозной истины; свободное масонское общество, основанное в 1773 г. Свободные мыслители всех стран, не подчиняющиеся общепринятым догматам, но исполняющие все гражданские постановления своих стран.
Шпионы.
Вязальщицы, или Вязальщицы Робеспьера (Les Tricoteuses de Robiespierre), – собирательное название женщин революционной эпохи, присутствующих с вязанием в руках на
