спрятаться в ней. А лучше не в ней. Лучше где-то далеко… Константин Афанасьевич ускорился. Движенья его только мелькали, то там, то здесь. Одно из тел Марры вновь разделилось. Кощей выпустил меч из рук, предоставив тому самостоятельно вертеться в разных направлениях, а сам заслонил своим телом Ярослава.
– Сейчас она поделится ещё раз, и Константин Афанасьевич не успеет. – подумал Слава.
Хлопок в ладоши. Ярослав провалился в туман. Стена исчезла. Ничего не видно. Рядом приглушённо слышались звуки битвы. Смерть и бессмертие. Кто победит? Слава наугад пошёл сквозь тревожную белизну.
– Как он это делает? Только, что в комнате были, а уже – здесь.
– Потрясающе?
– Потрясающе!
– Осторожно, мальчик – прервал его мягкий голос.
– Кот? И ты тут?
– Может – кот, а может – бегемот. Марра рядом, мальчик. Туман не спасёт тебя надолго. Смерь чует каждую живую душу, и скоро найдёт тебя.
– Ты где? Я тебя не вижу.
– И не надо. Но этот дом – дом деда Мороза. И он всё ещё здесь. Позови на помощь. Он почувствует это … и придёт.
– А как насчёт твоей?
– Непосредственное вмешательство неуместно. Она знает мой секрет. Зови.
– Как?
Ярослав различил, как из пелены тумана выскочил силуэт с длинными тонкими когтями – этак оступился, пятясь назад. За ним появился второй, с мечом, и разрубил первого пополам, а затем обернулся и снова прыгнул в туман.
– Как обычно. Давай. Туман не даст услышать Марре.
Слава немного потоптался на месте.
– Ну же!
– Может сам позовёшь?
– Я не могу.
– У тебя лапки?
– Скажи, ты боишься смерти?
– Ладно – ладно. Сейчас.
Ярослав прокашлялся.
– ДЕД МА-РОЗ!
Ничего.
– ДЕД МА-РОЗ!
– Громче, он не слышит.
Прозвучало приглушенное «шшшааа» и следующий за ним тихий, но взрывоподобный звук.
– ДЕД МА-РОЗ!
– Ещё раз.
– Не работает. Нужен другой способ.
– ….
– Этот туман … Мы всё в той же комнате?
– Верно.
– Подскажи, где-что.
– Что именно?
– Ну, шкаф. Платяной шкаф был здесь.
– Чуть повернись направо. Да. Теперь иди вперёд. Дальше. … Ещё дальше.
Мимо Славы пролетел ворон и задел его лицо краем крыла.
– Остановись. Протяни руку. Это стена. Иди направо вдоль неё, не отступая. … Иди. … Иди. … Стоп. Вот и шкаф.
Ярослав осторожно отворил поскрипывающие дверцы.
– Шубы, красные и синие. Лыжи. Коньки.
– Какой глубокий шкаф! Хм. Накладные бороды?
– А он готов, ко всем случаям в жизни.
– Но это всё не то. Что ещё здесь?
– Наборы меховых варежек и посохи.
– Вот, что нам нужно! Будем брать.
– Ох. Ледяной, разрази меня гром.
Слава выскочил из шкафа и со всего размаха ударил навершием прихваченного посоха по полу. В разные стороны разбежалось шесть ледяных лучей, оставив в месте удара изображение снежинки. Ярослав отскочил, уронив посох.
– Ты хоть знаешь, что делаешь?! – подал голос кот.
– Нет. Я пробую. Ясно? Так. Ещё раз.
Впереди, метрах в пяти, из тумана вырос Кощей Бессмертный. Он хотел, что-то сказать, но тут на него налетела Марра и рассекла его длинными когтями на левой руке. Иллюзия. Вместо Кощея она разрезала лишь густой пар. Свою ошибку Смерть поняла, когда из её груди с характерным звуком выдвинулось лезвие меча. На пол упало четыре сгустка бурой крови. Константин Афанасьевич стоял сзади, всадив меч по самую рукоять ровно напротив сердца. Когти Марры сжались и втянулись в кисть.
И тут она увидела Славу. Марра едва заметно развела руки в стороны, и тело её начало быстро покрываться льдом. Напрасно Кощей потратил время на попытку выдернуть клинок. Меч, в большинстве случаев, опасен только кромкой своего лезвия. Каким бы острым он ни был, удары его плоской незаостренной частью безвредны, а значит, за неё меч можно поймать. Не рассчитал Кощей. Недостаточно сил вложил в рывок. А лёд уже покрыл и его самого, предварительно разжав руки. Внутри образовавшегося полупрозрачного монолита, уходившего тремя шипами предположительно к потолку, Марра начала двигаться. Создавалось впечатление, что лёд вообще не был для неё преградой. Марра перехватила меч, поглядела, прищурясь, на Ярослава. Мальчик почувствовал себя беспомощной мышкой, которую намеревается проглотить змея.
– А боятся ли герои смерти? Боюсь ли её я?
Змея совершила рывок. Два звука. Один – ревущий, сопровождаемый вспышкой, и другой – страшный, чавкающий.
– Смерть Кощея на конце иглы. Складно придумано, неправда ли? – Марра улыбнулась, глядя с расстояния вытянутой ладони в бледное лицо Константина Афанасьевича. – Только сдаётся мне, что эта игла сейчас находится у него между ребрами. Да- да. Меч, который может разрезать всё что угодно.
Кощей защитил Славу. В тот короткий миг, пока Смерть совершала молниеносный прыжок изо льда к мальчику, Константин усилием воли разрушил окружавшую его глыбу. Лёд успел стать водой, вода – паром. Сами молекулы воды распались на водород и кислород. Прогремел взрыв. Кощей увидел медленно движущиеся от него в разных направлениях осколки. Время стало тягучим и медлительным, как улитка. В такие моменты многое успеваешь заметить и оценить. Марра уже нависла в полёте над Ярославом. Константин Афанасьевич напряг все свои силы и переместился. Меч вышел через лопатку.
– Это … боль? – думал он – Такое неприятное чувство. Я уже начал забывать, каково это. Хочется уйти от него. Бросить это тело. Но уйти – значит умереть, а значит мальчонка уйдёт следом. Поэтому надо терпеть. Меч. Меч плохо повинуется. Надо держать. Надо держать, иначе и эта история закончится нехорошо. Ага. Чувствую, уже заканчивается. Но надо держать меч.
Доспех на Кощее порыжел, скорчился и отвалился, рассыпаясь в порошок. По телу от места раны начала распространяться гниль, а Константин из последних, убывающих сил, продолжал удерживать меч. Марра надавила сильнее. Кощей упал на одно колено. Девушка перевела взгляд на Ярослава и пошевелила губами так, будто произнесла «Оу».
– Не делай этого. – просипел Константин Афанасьевич.
– Прости, но ты опоздал с просьбой. Верно я говорю? – Марра подмигнула мальчику.
Ярослав почувствовал прилив тошноты. Горло его словно что-то сдавило. В глазах начало темнеть. Слава повалился на пол, судорожно пытаясь вздохнуть.
– Сколько ниточке не виться – вкрадчиво проговорила девушка – всё равно придёт конец. А все концы мои.
На теряющемся краю сознания, сквозь тающий туман, Слава увидел, как отворились двери.
– Он. Подумал Ярослав.
Дед был точь-в-точь каким его изображала Марра. Разве что глаза его были иными. Без малейшей тени тревоги и злобы, но уверенные и ясные. Дед Мороз обвёл взглядом комнату. А Марра смотрела на него, и будто не понимала, что происходит. Могучий старец поднял свой посох, отличавшийся от прочих укрупнённой верхушкой, и один раз крепко стукнул им по полу.
Из свободной руки Деда Мороза выпал листок бумаги, покрытый нервным, беглым почерком. Давайте посмотрим, что там было написано:
«Дед морозу от Ярослава.
Знаешь, как говорится, в этом году я был хорошим мальчиком, да и в прошлые годы тоже. Я не знаю, есть ли ты или нет. Я уже ничего не знаю. Если ты есть, то почему не приходишь? А если – нет, то почему приходил? Это нечестно и неправильно. Так что в
