из стаи – как в качестве силовой поддержки, так и в надежде на то, что их присутствие поможет поддерживать связь с разумом орды. С таким количеством неизвестного и вероятными противниками как впереди, так и позади ей требовались все союзники, которых она только могла собрать.
Когда Даал спешился перед ней, на лице у него сияла широкая улыбка. Стряхнув лед с волос, он похлопал своего крылатого скакуна по боку.
– Спасибо тебе, Нифка!
Их рааш’ке были той самой парой, которая вынесла их из Пасти днем ранее. С тех пор Даал внес кое-какие изменения в их седла, полагаясь как на свои собственные знания, так и на опыт своих далеких предков. Никс уже отметила улучшения. Даже рааш’ке, похоже, оценили их. Седла сидели более надежно и вроде бы меньше натирали зверям шеи.
– Ну как там Метил? – спросил Даал, присоединяясь к ней.
Она улыбнулась. Даал выбрал эти имена в честь Маттиса и Неффы. Он не захотел называть рааш’ке точно так же, как и орксо, поскольку считал, что это запятнает их память. Поэтому переделал их имена настолько, чтобы они были уникальными, но при этом отдавали дань уважения храбрым орксо.
– Он молодец, – ответила Никс. – По-моему, мы оба действуем все слаженней. Помогает и то, что разум орды по-прежнему хранит воспоминания о тех временах, когда рааш’ке жили в гармонии с вашим народом.
– Ты все еще способна ощущать присутствие разума орды на таком расстоянии от Пасти?
Она кивнула:
– Пока да, но оно становится все слабее.
Никс и Даал протолкались сквозь стаю рааш’ке на палубе, чтобы добраться до тепла горшков, пылающих под открытым горлом летучего пузыря.
Эти крылатые звери расположились еще и внизу, в пустом трюме. Несколько дней назад команда Даранта полностью очистила его, готовясь к ремонту, и ни у кого с тех пор не было возможности вернуть его содержимое обратно. Это позволило разместить на борту «Пустельги» еще нескольких рааш’ке.
Кто-то мягко толкнул Никс в спину. Обернувшись, она увидела, что там стоит Баашалийя, переминаясь на задних лапах, и обиженно дуется на нее. Никс крепко обняла его и тихонько напела ему: «Не надо ревновать… Ты всегда будешь на первом месте в моем сердце!»
Он примирительно уткнулся носом ей в ухо, вызвав у нее теплую улыбку.
К его великому разочарованию, Никс не разрешила ему отправиться в этот полет. Он был еще молод, рассеян и излишне любопытен. Если бы Баашалийю занесло слишком уж далеко, корабль мог выйти за пределы его возможностей для благополучного возвращения.
Тем более что новые движители «Пустельги» оказались настоящими монстрами. После медленного, осторожного разгона они теперь неслись в три или четыре раза быстрей любого быстроходника. Маршрут, который отнял бы целую неделю, сейчас занял бы меньше двух дней. На таких скоростях Баашалийя, пожалуй, и не смог бы его догнать. Лишь более крупные корабли с более мощными горелками могли надеяться поддерживать такой темп – и даже тогда это было бы непросто.
Вспомнив о том, что в этих краях их корабль наверняка не единственный, Никс еще раз обняла Баашалийю, почесала его за ушами и повернулась к Даалу. Мотнула головой в сторону дверей, ведущих на полубак:
– По-моему, кому-то не терпится услышать наш отчет.
* * *
Расхаживая по рулевой рубке, на очередном развороте Грейлин чуть не наткнулся на Кальдера. Варгр жался к нему, встревоженный множеством рааш’ке на борту «Пустельги». Шерсть у него вставала дыбом при каждом их шипении или резком крике.
«Прекрасно тебя понимаю».
Этот шум изрядно действовал на нервы, особенно на фоне непрерывного воя потоков воздуха, врывающихся в пробоины в корпусе и взбаламученных сломанным килем.
Грейлин направился к судонаправительскому посту, где Фенн с Джейсом и Крайшем склонялись над звездными картами и нарисованными от руки планами местности.
– Сколько еще лёту до того места, которое показала нам Шийя?
Ответил ему Джейс:
– Трудно сказать с какой-либо точностью. Согласно показаниям секстонта Фенна, движемся мы быстро. Так быстро, что ему захотелось проверить еще раз, чтобы убедиться в правильности своих расчетов. Скоро у нас будут новые данные.
Эти слова услышала Грейс со своего места за штурвалом.
– Если б не эти жуткие дыры в корпусе и не треснувший киль, мы могли бы лететь еще быстрее.
– Мы и так летим достаточно быстро, – предостерег Дарант. – Не хочу, чтобы «Пустельга» развалилась прямо в воздухе. Даже на таких скоростях лучше молиться, чтобы она осталась цела.
– Если это вызывает беспокойство, то, может, стоит слегка сбавить? – осторожно спросил Грейлин.
Дарант оглянулся:
– В данный момент мы не знаем, кто или что может преследовать нас, так что пускай «Пустельга» летит так быстро, как ей хочется.
Пират продолжал пребывать в угрюмом и вспыльчивом настроении. Хотя не то чтобы кто-то стал бы винить его в этом. Между потерей дочери и стоящим за ним предательством Дарант все еще пытался прийти к какой-то степени принятия случившегося, если даже и не понимания. Хотя последнее, скорее всего, так и останется недостижимым.
Обычно люди становятся предателями, движимые какими-то собственными амбициями, планами или обидами. Но иногда это просто уставшая дочь, желающая поскорей вернуться домой.
Дверь у него за спиной с треском ударилась о переборку, распахнутая гуляющим по кораблю ветром, и в рубку быстро нырнула Никс, дрожа всем телом. Вошедший за ней Даал плечом захлопнул дверь.
– Да здесь еще холодней, чем наверху, на палубе, – сказала Никс.
Подбежавший к ней Кальдер обнюхал ее ноги и тут же с отвращением наморщил нос, учуяв исходящий от нее мускусный запах рааш’ке. Варгр вернулся к Грейлину, низко опустив хвост.
Фенн столь же хмуро посмотрел на Даала. Поперек горла судонаправителя тянулась неровная красная линия, покрытая бурой засохшей коркой. Даал заметил его тяжелый взгляд и отвел глаза, смущенный и пристыженный. Его гнев чуть не убил Фенна. Да, Брейль удалось обмануть Даала, но Фенн все же считал, что на тот момент заслужил достаточно доверия, чтобы к его заявлениям о невиновности прислушивались, а не отметали безоговорочно и кроваво.
Даал направился в дальний конец рулевой рубки, где стояли Райф с Шийей. Викас тоже была там – она заняла то место возле вспомогательных маховичков и рычагов сбоку от штурвала, которая обычно занимала Брейль. Из женщин в пиратской команде остались лишь Викас и Глейс. К настоящему времени Дарант потерял уже половину своего экипажа, и оставшихся едва хватало, чтобы управляться с «Пустельгой».
Даал пытался набрать еще несколько рабочих рук, кинув клич среди своих собратьев-нооров, но из-за спешки перед отлетом его призыв так и не достиг нужных ушей. У него едва хватило времени рассказать своим матери и отцу обо всем, что выпало на его долю. Они были разъярены, напуганы и потрясены в равной степени. Однако поняли достаточно, чтобы позволить Даалу отправиться с остальными.
Грейлин повернулся к Никс:
– Вы с Даалом не заметили каких-то признаков того, что нас преследуют?
Никс покачала головой:
– Нет. На фоне звезд вроде ничего не двигалось. И проблесков горелок мы не видели. Если кто-то и преследует нас, то движется втемную. – Она посмотрела в сторону приближающихся высоких гор. – И это не единственный враг, насчет которого нам нужно беспокоиться.
Никс уже рассказала Грейлину о своем столкновении с пауком – бронзовой фигурой вроде Шийи, только уродливой и враждебной. Она была уверена, что этот паук испортил рааш’ке, чтобы защитить свое логово, превратив их в живую оборонительную стену.
Дарант оглянулся на них:
– Мы уже почти добрались до этих гор. Но путь все равно неблизкий. Так что предлагаю всем воспользоваться случаем и как следует отдохнуть.
– Он прав, – поддержал его Фенн. – Нам потребуется еще полдня, чтобы добраться до того места в Камнеземье.
Дарант мрачно кивнул:
– Будем надеяться, что «Пустельга» не потеряет крылья до того времени. Даже если мы добьемся успеха, нам все равно будет нужно как-то вернуться в Приют.
Учитывая предстоящие опасности, это было очень большое «если».
Грейлин подошел поближе к окнам и стал смотреть, как вершины становятся все выше, все острей и зазубренней, словно
