нападение королевства?
Тихан продолжил свой массаж.
– Ты спрашиваешь меня как стратега или как оракула?
– Разве в тебе нет немного и того и другого?
– Возможно, но во времена столь непредсказуемого и хаотичного конфликта я не являюсь ни тем, ни другим. Даже я не могу отследить столько переменных, тенденций и потенциальных исходов. Я могу предсказать столкновение, но не то, куда упадут обломки. Вот где мы сейчас находимся – в хаотичном потоке вероятностей.
Фрелль нахмурился, услышав такой ответ.
Тихан встал и повернулся к двери:
– И, боюсь, вот тебе один из примеров.
Отвлекшись, Фрелль пропустил приглушенный гул голосов, но по мере того, как они все больше накалялись, даже он не мог этого не заметить.
Золотая дверь резко распахнулась, и внутрь ворвались две фигуры в темных плащах. Они появились так быстро, что Фрелль попятился и чуть не упал в ванну.
Вслед за незваными гостями в павильон купальни вбежали два паладина, стоявшие снаружи.
Фреллю потребовался еще один вдох, чтобы опознать двух рисиек, Кассту и Сёкл. Обе женщины резко остановились, проехавшись на ногах. Два паладина двинулись было к ним, но Тихан остановил их поднятой рукой и властным голосом:
– Не бойтесь, паладины! Всё под контролем. Эти двое нам известны и не представляют собой никакой опасности. Их прибытие происходит так, как и было предсказано!
Паладины нерешительно остановились, явно сбитые с толку, но пробормотали извинения, уважая способности провидца. Пара отступила к двери, по настоянию Тихана закрыв ее за собой.
– Что стряслось? – спросил Фрелль, заметив едва сдерживаемую панику рисиек.
– Принц Канте пропал! – почти выкрикнула Сёкл. – Похищен.
Фрелль, запинаясь, задал все свои вопросы сразу:
– Когда… Почему… Кто?
Касста шагнула вперед и раскрыла ладонь, демонстрируя единственную черную колючку с пучком темных перьев.
– Мы нашли это плавающим в его ванне – после того, как одна из наших сестер мельком заметила тени там, где их не должно было быть.
Фрелль подозрительно прищурился:
– Это похоже на стрелу для ваших трубок. На него напала одна из ваших сестер?
И Сёкл, и Касста были явно ошеломлены этим предположением.
– Тогда кто? – нажал на них Фрелль.
Касста отбросила колючку с перьями в сторону.
– По выделке такие шипы отличаются от наших, но тоже хорошо известны. Это дело рук Братства Асгии.
Фреллю было знакомо и название этого братства, и его связь с архипелагом Рис.
Братство было темным зеркалом рисийского сестринства. Их группа откололась давным-давно, еще до того, как на Архипелаге установился матриархат. Хотя раскол был вызван не столько гендерным вопросом, сколько жизненной философией.
Оба сообщества продавали свои таланты, но рисийки усмиряли свой выбор обдуманностью и чувством справедливости. Братьев же в этом плане абсолютно ничего не сдерживало. Движимые исключительно корыстными интересами, брутальные и жестокие, они вызывали такой же страх и были столь же эффективны, как и две женщины, стоящие сейчас перед ним.
– Видно, кто-то заплатил им, чтобы они похитили Канте, – произнес Фрелль. – Только вот кто?
Тихан нахмурился, явно разочарованный.
– Думаю, ты вполне можешь и сам догадаться… – Он печально покачал головой. – Каким бы предсказуемым он ни был, я думал, что у нас больше времени. Тем не менее этого нельзя допустить. Это ознаменует конец всему.
– Тогда что же нам следует сделать? – спросила Касста.
– Я выбрал Экс’Ор не только из-за роскошных купален. – Тихан повернулся к Сёкл: – К настоящему моменту ты доказала, что искусно владеешь как крылаткой, так и стрелокрылом. Как бы ты отнеслись к более серьезному вызову – тому, что сопряжен со значительным риском?
Глаза Сёкл лишь блеснули, отражая кроваво-красные воды.
– Тогда мы должны поспешить. Вот-вот произойдет столкновение, а я и понятия не имею, чем это закончится – или какие обломки оно после себя оставит.
Райф подергивался и дрожал от пронизывающего до костей холода. В трюме «Пустельги» было темно. Освещала его лишь горстка осветительных горшков, которые давали совсем мало света и лишь углубляли тени – и скрывали монстров внутри.
Повсюду вокруг него хлопали крылья, задевая друг за друга – словно мертвецы потирали свои кожистые руки. Сквозь завывания ветра то и дело прорезались шипение и более резкие вопли. Но хуже всего были вспышки ярких клыков, отражавших свет пламени. Они зловеще мерцали в темноте, ядовитые и смертоносные.
«Бывали у меня кошмары и попроще».
Впрочем, рааш’ке держались в глубине трюма, пока Райф и Грейлин катили бочку навстречу ветру, завывающему в дыре в трюме. Перде следовал за ними, прижимая сломанную руку на перевязи к животу и другой рукой подняв над головой фонарь.
Райф уже искренне жалел, что предложил этот план. Даже Грейлин пробормотал себе под нос:
– Это безумие.
– Я и не хочу сказать, что это не так, – ответил Райф.
– А ты уверен, что правильно все смешал?
– Попробуй – и узнаешь.
Райф опустил взгляд на большой бочонок, окованный железными обручами, из закупоренного отверстия которого торчала пропитанная вораваном скрученная тряпка. Он потратил полколокола на то, чтобы смешать очищенный вораван, полбочонка пушечного пороха и ведро оставшегося у них быстропламени. Это был тот же рецепт, который он использовал для изготовления бомбы, которая выгнала халендийцев из магнетитового убежища в Искаре, только на сей раз в куда большем масштабе.
Наконец они добрались до пробоины в корпусе. Здесь их уже вовсю обдувал ветер, а воздух казался ледяным, даже когда просачивался сквозь теплые шарфы, которыми они прикрыли лица. Толстые перчатки и куртки на меховой подкладке почти не спасали от холода, который пробирал до костей. Райф был готов поклясться, что его глазные яблоки замерзнут в камень, прежде чем они справятся с этой задачей.
Оставив его придерживать бочонок, Грейлин пробрался мимо него к неровной дыре в корпусе и выглянул наружу. Смотрел он туда меньше вдоха, но когда обернулся, лед уже толстой коркой покрыл его шарф, превратив его в твердую маску. Грейлин поспешно отпрянул и выкрикнул Райфу в ухо:
– Дверь прямо под нами!
Тот кивнул, стуча зубами – и не только от холода.
Грейлин подошел к Перде и забрал у него фонарь.
– Дай Даранту знать, что мы готовы, и крикни вниз, когда будут готовы остальные.
Перде скользнул в темноту – его силуэт превратился в чуть более черную тень. Здоровяк подошел к трубе возвещателя и прижался к ней губами. Крикнул в ее раструб, сообщая капитану, что они на месте. Затем вернулся к остальным.
К этому времени Грейлин уже открыл фонарь и прикрыл его пламя от ветра, присев на корточки с подветренной стороны бочонка, прямо рядом с пропитанной горючим скруткой ткани. Райф и Перде присоединились к нему.
– Может, взрыв бомбы вышибет дверь и сам по себе, – предположил Перде.
– Я видел, какая толщина и у медных дверей поменьше, – ответил Райф. – А этот монстр… Это все равно как котенок тыкался бы мордочкой в тележку с молоком, ожидая, что она опрокинется.
– А что, если б это был очень большой и сильный котенок? – возразил Перде. – Или, скажем, очень голодный?
Райф сдался:
– С тобой не поспоришь.
Наконец из трубы возвещателя донесся голос Даранта:
– По моей команде!
Капитан начал обратный отсчет до пяти.
На счет «три» Грейлин поджег тряпочный фитиль, осветив пространство вспышкой пламени. Райф вздрогнул от яркого света.
На счет «два» они покатили бочку к отверстию. Даже Перде старался помочь, подталкивая его ногой, – наверное, демонстрируя, как котенок может опрокинуть тележку с молоком.
Но перед ними стояла совсем другая задача.
Хотя Райф не был силен в обуздывающем напеве, он все-таки заметил вспышки злобного зеленого огня, сжигающего все попытки Никс отпереть медную дверь. Даже при поддержке Шийи и Даала трио всякий раз терпело неудачу и лишь попусту истощало свою энергию.
Так что Райф предложил свой собственный план.
На счете «один» они протолкнули бочонок в пробоину, посмотрели, как он кувыркается в воздухе по направлению к изгибу люка под ними, – а затем резко отпрянули назад.
На счете «ноль» послышался оглушительный взрыв. «Пустельгу» сильно тряхнуло, когда под ними расцвело огненное солнце. Райфа и остальных подбросило над досками настила, и они рухнули вниз. Дыра позади них плюнула сгустком жаркого пламени.
