– Пятьсот – и ни одного цента меньше, – ответил Хак.
– Ну, хорошо, четыреста, и принимайте залог.
– Пятьсот, – спокойно повторил Хак. – Зачем, спрашивается, отдавать вещь за четыреста, если я могу получить за нее пятьсот?
– Четыреста пятьдесят!
– Зачем мне лишать себя пятидесяти долларов?
– Ладно, получайте!
– Помните, капитан, что вы отвечаете за малейшее повреждение аппаратов.
– Никаких повреждений не будет. А теперь, когда дело решено, хотите я вам назову имя лица, приходившего к вам по этому же делу?
Хак, очень довольный заключенной сделкой, а еще больше тем, что одурачил премудрого капитана, ничего не ответил, а только засмеялся.
– Это Поль Сеген – разве я не прав?
– Не могу сказать. Я всегда строго соблюдаю тайну в делах.
– Знаете что, – сказал капитан, – мы с вами давно знакомы, я ваш всегдашний покупатель. У меня есть основание подозревать, что меня выдали. Если вы шепнете мне имя человека, приходившего к вам, я никому не проболтаюсь, но я буду знать, кого мне опасаться, и буду начеку. За сообщение я вам заплачу пять долларов.
Хак, в принципе не возражавший против приобретения пяти долларов таким легким способом, нагнулся к уху капитана и тихо прошептал:
– Поль Сеген!
– Благодарю вас, – сказал капитан, вручая условленную плату.
Хак широко улыбнулся. Пять долларов за ложь – это была очень выгодная сделка. Довольный удачным торгом, он пригласил капитана и его спутника позавтракать. Он ввел их в отдельную комнату и приказал подать кофе, рому и папирос.
Гаспар даже не слышал, как внесли поднос, уставленный обычными на Мартинике блюдами. Он буквально застыл перед картиной, висевшей на одной из стен в старинной деревянной рамке. На картине был изображен маленький, уродливый человек с огромным мечом в одной руке и хлыстом в другой. Из-за пояса торчал пистолет. Голова его была необыкновенно мала, а лицо поражало отталкивающим безобразием. Ноги были изуродованы и, вообще, весь облик был так отвратителен, что Гаспар не мог отвести от него глаз. Ему казалось, что он где-то видел этого ужасного урода. Мало того, будто это чудовище сыграло какую-то роль в его жизни.
– Кофе или рома? – спросил Хак.
Гаспар очнулся и отошел от притягивавшей его картины.
– Скажите, пожалуйста, – проговорил он, ответив на вопрос хозяину и усаживаясь за стол, – кто изображен на этой картине? Мне кажется, что я где-то встречал этого человека.
Хак засмеялся.
– Если вы его видели живым, вы должны быть значительно старше всех нас, вместе взятых. Вы могли видеть только его портреты, да и то не такие хорошие, как мой. Это – Симон Серпенте.
– А кто он был?
– Как? Вы не слышали никогда о Симоне Серпенте? Правда, я забываю, что вы впервые в Вест-Индии. Так знайте, что Симон Серпенте был один из последних пиратов, и самый свирепый из них. Кидлу, Горну и Синглетону далеко до него. Не правда ли, капитан?
– Очень вероятно, – ответил Сажес. – И я думаю, что правительства легко могли бы положить конец его злодействам, если бы они не извлекали из них выгоды.
– Верно, – согласился Хак. – Серпенте несколько раз был на волосок от виселицы – и все-таки спасался. Народ в конце концов стал верить, что его нельзя убить, что он умрет только от своей руки. Люди были уверены, что этот дьявол приносит несчастье всем, на чьем пути он окажется.
– Бабья болтовня, – сказал Сажес – Никакого несчастья и никаких дьяволов не существует.
– Пожалуй, – согласился Хак, – но если он не приносил несчастья, то и счастья он тоже приносил мало. Он разбойничал в течение многих лет и собрал огромные богатства. Никто не знает, где они спрятаны. Ходила молва, что у него был какой-то остров на Карибском море, но никто не знал, где этот остров находится. Да люди так боялись его, что лежи эти сокровища вот здесь в бухте, – никто и пальцем не тронул бы их.
– Дураки! – убежденно сказал Сажес.
– Может быть, – уклончиво ответил Хак. – Но я тоже не согласился бы связаться с ними. Я бы не дотронулся до золота Симона Серпенте. Во всяком случае он уцелел только потому, что бросил пиратство. Конец его деятельности был совсем неожиданный. Вы знаете Ларопе? Это был тоже пират. Его судно называлось «Золотая Раковина», а судно Серпенте – «Пуэрто Мексика». Однажды они погнались за одной и той же бригантиной. Серпенте сигнализировал своему собрату, чтобы он убирался. Приз, заявил он, принадлежит ему, потому что он первый заметил его. Ларопе ответил отказом, и через несколько минут ядро снесло у него грот-мачту. Забыв о бригантине, оба пирата схватились в жарком бою. Это было недалеко от Матанзаса, и на берегу собралась огромная толпа народа. Ветер был с востока и пушечная пальба была слышна в Гаване. Серпенте подошел вплотную к «Золотой Раковине», перерезал всю ее команду, а Ларопе повесил, как пирата. После этого он бросил морской разбой и принялся за не менее почтенное дело – стал перевозить невольников-негров. Тут-то припомнили его преступления, и постепенно против него возникло целое движение. Серпенте знал об этом, но не беспокоился до тех пор, пока не пронюхал, что в погоню за ним выслан корвет, и что если он попадет в руки властей, то будет повешен. Бывший пират находился в это время у американских берегов с грузом невольников. И действительно, однажды утром он увидел на горизонте паруса корвета. Серпенте нетрудно было уйти от него, и он так и сделал. Но он понял, что песенка его спета и что плавать в этих водах уже нельзя. Природа наградила его такой внешностью, что спрятаться ему было очень трудно. Вероятно, он тогда уже и укрылся на острове, где были спрятаны его сокровища. Во всяком случае, его с тех пор не видали.
Выслушав рассказ, Гаспар задумался, и вдруг его точно осенило. Он мгновенно, совершенно отчетливо припомнил, где он встречал эту безобразную фигуру человека с крошечной головой и кривыми ногами. Это был тот самый скелет, который нашел Ив на пустынном острове и на кожаном поясе которого были нацарапаны две буквы: «S. S.».
Это открытие потрясло Гаспара. Он взглянул еще раз на изображение человека, чьим золотом он замарал себе руки. Стараясь скрыть волнение, он вернулся к столу.
Капитан поднялся, чтобы проститься с хозяином. Через несколько минут они вышли на залитый солнцем берег.
– Я отправляюсь на судно посмотреть, как двигается дело с разгрузкой. Пойдемте со мной – вы устроите свою каюту.
Он крикнул мальчишке-лодочнику, и вскоре они очутились на борту «Прекрасной Арлезианки». Разгрузка шла со всей быстротой, какую позволяла работа вручную.
Обойдя палубу, капитан вошел в каюту и вызвал к себе Гаспара.
– Надеюсь, что у вас будет немного багажа, – сказал он.
