разглядеть, где же находится зелье бессмертия, но не видела никаких сосудов.
— Встань на колени, чтобы мне было удобнее дотянуться до твоей шеи.
Силач с удивлением посмотрел на него.
— Я не понимаю… Разве ты не собираешься дать мне снадобье?
Робин рассмеялся, но в его смехе не было ни радости, ни веселья.
— Нет, Джон. Я собираюсь перерезать тебе горло, а затем провести ритуал воскрешения.
Я впервые увидела ужас на всегда равнодушном лице великана и сама от страха сильнее прижалась к стволу дерева. Как велико должно было быть безумие Робина, если он задумал убить ближайшего друга?
— Не бойся, ты не станешь таким, как Уилл. Я наложу заклинание по всем правилам, и твой разум останется невредим. Мне известны чары, которые сохранят тело. Тебе не грозит исчезновение.
О, Джон!.. Я с дрожью ждала его ответа. Робин не был достаточно сведущ и не понимал, как малы шансы добиться успеха. Но если бы Джон попытался сказать ему об этом, то раскрыл бы свою подлую ложь.
«Давай, негодяй, поведай, как оклеветал меня», — шептала я, впиваясь ногтями в землю от волнения.
Разбойник, притаившийся рядом со мной, тронул меня за плечо.
— Колдунья, сумеешь ли ты ему помешать?
Что я могла сделать? Выйти и рассказать, как всё было на самом деле? Нет, я смотрела на Робина и видела в его глазах лишь безумие. Никакие речи не вразумили бы его.
— Спаси же его! — шептал разбойник. — Пока он ещё не ступил на неверный путь.
Я не знала, что ответить, и продолжала молчать.
— Но… почему не зелье? — растерянно спросил Джон.
Робин ласково похлопал его по руке.
— Потому что ты сам говорил, как опасно сделать кого-то равным себе. Я считал ведьму Марион достойным товарищем и доверял ей как себе самому, но был жестоко предан.
— Но я никогда не предам тебя! — воскликнул великан.
— Может быть, не сейчас… Но что будет через сто лет? Через двести? Два бессмертных, два бога… Рано или поздно ты пойдёшь против меня. Когда-нибудь дружба обратится во вражду, любовь в ненависть, слуга станет господином, а господин — слугой…
Джон попятился, неверяще глядя на друга.
— Робин, что ты такое говоришь? Если так, то оставь меня таким, как есть, и я просто проживу оставшуюся жизнь твоим верным другом!
— Нет! — с неожиданной яростью закричал Робин. — Мне не нужно вечное одиночество после этого! Неужели ты думаешь, что найдётся человек, способный заменить тебя?
Он ударил кулаком по стволу дерева и скривился от боли.
— Так что же, друг мой, ты отказываешься? — я поняла его слова лишь по движению губ.
Джон сделал шаг к нему, низко склонив голову. Спустя несколько секунд молчания великан опустился на колени.
— Нет, я тебе верю, — твёрдо сказал он. — Действуй.
Со счастливой улыбкой Робин достал нож…
Не в силах больше смотреть на происходящее, я опустилась на землю. Толстый изогнутый ствол скрыл от меня всех людей на поляне.
— Я ничего не могу сделать… Ты слишком поздно привёл меня.
Мой спутник в ужасе схватил меня за плечи. Я чувствовала себя настолько разбитой, что даже не возмутилась подобной грубости.
— Чего ты ожидал? — со злостью прошипела я. — О чём думал, решив привести меня в самый последний момент?
— Но я узнал лишь недавно, — разбойник попытался оправдаться, но вскоре понял, что в этом уже нет смысла. — Если Робина не остановить, быть страшным бедам!
О, я лучше любого знала, каковы могли быть последствия…
— Теперь его остановит лишь смерть.
— Но…
— Убей его! — шёпотом воскликнула я, чувствуя в глазах слёзы. — Убей до того, как он выпьет зелье бессмертия, а рецепт сожги! А теперь, прошу тебя, отведи меня домой. Я хочу лишь одного: забыть всё, что видела!
На поляне раздался хриплый крик, затем треск сухих листьев и веток под упавшим телом. Я хотела отползти назад, но разбойник вцепился в мой подол.
— Тогда прокляни его сейчас сама!
Я рванула юбку на себя, и ветхая ткань затрещала. Небольшой клок остался в его крепко сжатых пальцах. Разбойник подполз ко мне на коленях, словно нищий, молящий о куске хлеба.
— Нет, нет! Оставь меня!
Я бросилась в темноту, желая как можно скорее убежать прочь от этого места и не слышать больше ни одного слова, произнесённого Робином. И уж тем более я не хотела видеть, как восстанет тело Маленького Джона, безмолвное и бездушное.
Мой спутник поспешил за мной.
— Умоляю, колдунья! Ты во много раз сильнее Робина! И можешь спасти всех нас от его безумия!
— Нет, не могу! — я рыдала, уже не боясь быть услышанной. — Моё сердце слабо, а руки дрожат! А что до вас… какое мне дело? Оставь в покое жалкую знахарку, я не в силах помочь!
Разбойник остановился.
— До чего же ты ничтожна… — прошептал он, сжав кулаки. — Ничтожна и малодушна.
Мне нечего было ему ответить.
Этот человек больше не бросил на меня ни одного взгляда, молча вывел к деревне и, не попрощавшись, вернулся в лес.
Глава XIV. Стрелы Робина, кинжал Гая, слово Шерифа
Я презирала себя за легкомыслие, безответственность и трусость.
Как можно было так безрассудно отнестись к родительским наставлениям, не сберечь книги и не только самой использовать темнейшие заклинания, но и доверить их разбойнику?!
Почему я не сумела заставить себя исправить ошибки, не приложила достаточно усилий? Но корить свою глупость теперь было бессмысленно, как и пытаться вернуть всё обратно.
Одно мне оставалось неясно — чего добивался Джон, строя козни. Так грубо, нахально и безыскусно — он попался в собственные сети, но своего достиг и очернил меня в глазах Робина. Но чего бы он не хотел, всё же ложь вышла ему боком…
Больше я не подходила к лесу, зная, что там меня ждёт смерть.
От человека, что пытался добиться моей помощи, не было никаких вестей. Судя по всему, он либо оставил мысль убить Робина, либо решился на это и погиб.
Чем закончился ритуал, мне было неизвестно. Позже, думая над услышанным в ту ночь, я поняла, что замысел Робина был достоин внимания. Он хотел применить на Джоне довольно незамысловатое заклятие, восстанавливающее разрушенное. Сложность была в том, что эти чары не действовали на живых… Но Робин собирался наложить их на мёртвое тело! Вероятно, это могло получиться, если колдун был достаточно талантлив, чтобы создать разумную нежить и постоянно поддерживать её, не давая сгнить.
Но нет, я не верила, что Робин способен на это. Если не вышло у меня,
