не защищенное, любой зверь мог навредить тебе. Это было не разумно.
– Может быть, отец, но в свое оправдание я могу сказать одно, Эрих жив, а это главное, – устало вымолвил Керк.
– Да, Святозар, Эрих жив, однако потерять тебя сызнова…– и правитель не договорив, отрывисто смолк.
– Скажи, отец, – поинтересовался утомленный Керк. – А как, ты, догадался, что это я помог Эриху.
И тотчас до того смурное лицо Ярила озарилось улыбкой, и даже морщинка меж бровей расправилась, и он торопливо пояснил :
– Ты, сотворил факел из ветки, и на том месте, где стоял, воткнул его в землю. Когда Эрих рассказал мне, что его вывел лазурно-прозрачный дух, я прошелся к лесу и нашел факел и место где, ты стоял. В том месте земля была почти на четверть аршина вдавлена, я понял, что тут совершался какой-то необычный заговор, но кроме меня и тебя здесь никто на это не способен. – Отец похлопал сына по спине и вопросил, – больше тебе нечего мне сказать?
– Дед Лесовик, – добавил Керк, и поежился, будто желая втянуть плечи в себя, да тягостно содрогнулся. – Сказал, что лишь четыре дня сможет сдерживать зиму, а это значит, завтра пойдет снег. И раз Эрих вернулся, теперь можно отправляться в обратный путь.
– Что ж, сын, мы так и сделаем. Сегодня я напою тебя снадобьями и прочитаю положенные заговоры, а к утру, когда тебе станет легче, мы отправимся домой, – погладив сына по волосам, закончил правитель.
Но отец, оказался не прав, к утру Керку легче не стало. Несмотря на это в обратный путь отправились рано утром, когда на землю стал падать снег. Как и обещал правитель он ничего ни кому не рассказал о поступке сына, объяснив его состояние полученной раной от чудовища. Дорогу домой наследник почти не запомнил, так как весь обратный путь плохо себя чувствовал. Сидя в седле и поддерживаемый отцом, он был очень ослаблен и все его мысли были лишь о том, чтобы скорее лечь у костра и закрыть глаза. Из-за болезни Керка правитель делал частые привалы и давал сыну отдых. Поэтому домой добрались только на восьмой день.
Вымотанный наследник уже плохо соображал, и даже не помнил, как сошел с лошади и оказался в своем ложе. Но попав домой, хорошо отдохнув, выспавшись, и попарившись в бане, Керк почувствовал себя намного лучше и понял, что болезнь стала отступать, и вскоре молодость и сила взяли свое, а спустя пять дней он смог вернуться к былой жизни.
Хотя теперь кое-что в ней изменилось, во-первых отец разрешил ему заниматься магией самостоятельно, а во-вторых как будущего наследника стал привлекать к управлению страной. Теперь каждое утро в тронном зале, Керк стоял позади трона отца, на котором восседал правитель Восурии, и вместе с ним выслушивал донесения от вельмож и воевод. По началу, наследнику, все эти вещи казались непонятными и скучными, но он внушал себе, что необходимо вдумчиво разбираться во всех тонкостях управления страны, чтобы со временем быть подобным отцу-правителю.
Древко, добытое наследником, Ярил отдал лучшему мастеру Умельцу, который обещал к концу второго зимнего месяца просимец изготовить из него прекрасный лук.
Глава шестнадцатая
Последний, осенний месяц грудень подходил к концу. Керк знал, что водворяющийся следом за ним студень был важным и любимым месяцем в жизни восурского народа, так как с шестого дня начинался праздник посвященный Богу Велесу. А завершался студень не менее важным праздником рождением Светлого Бога Коляды.
Праздник, посвященный Богу Велесу, был особенно любим молодежью, именно она резвилась и гуляла, веселилась и гадала, а под самый праздник Коляды начинала еще ходить по дворам и колядовать. До своего возвращения в семью, Керк очень любил этот светлый и радостный праздник, потому что именно в этот период времени можно отдохнуть и вдоволь повеселиться. Но теперь жизнь изменилась, и наследник не знал, сможет ли он получить былое удовольствие от надвигающихся праздников.
За несколько дней до начала гуляний, с позволения отца Керк, Дубыня и Тур выехали на конную прогулку, а возвращаясь, заехали в одну из деревень, что лежала в непосредственной близи от крепости. Подъехав к большому, деревянному дому, остановились. Наставник спешился, и, велев братьям обождать его, поднялся по высокому крыльцу да вошел в дом.
– Святозар, – обратился к брату Тур. – Ты наверно не знаешь, но это дом Дубыни.
Керк осмотрел, огороженный низкой изгородью из плоских струганных планок, двор с невысокими хозяйственными постройками поместившимися слева от большого в два этажа дома наставника. Богато украшенного резьбой, с двумя прямоугольными окнами на первом этаже и четырьмя на втором, навесными ставни да широкой дверью. Когда дверь порывисто открылась, и из дома вышел наставник, а следом за ним, как сразу догадался наследник, его сыновья. Это были под стать отцу, трое рослых, дородных юношей, похожих внешне на Дубыню. У всех троих парней были такие же как, и у наставника добрые, простые лица, белокурые, прямые волосы и светлые глаза, лишь у старшего из них высокий чуб едва ложился волнами, да в отличие от Дубыни, у ребят зрились редкие бороденки. Сразу было видно, что они сыновья унаследовали от отца его необычайную силу и мощь. Спустившись с крыльца, они разом, как по команде вытянулись перед Керком, и, поклонившись, замерли на месте.
– Это мои сыновья, Святозар. Старший Стоян, ему восемнадцать лет, средний Искрен, ему семнадцать лет, а третий Молчун ему шестнадцать лет. Правитель Ярил, хотел, чтобы я познакомил тебя с ними. Скоро будут гулянья в честь Бога Велеса, и чтобы тебе удалось хорошо повеселиться и отдохнуть ты должен быть знаком с нашей молодежью. А мои сыновья в этом тебе помогут, – сказал наставник и подтолкнул Стояна в спину.
Тот, смущаясь, ступил к жеребцу Керка ближе. Наследник торопливо спешился с коня, да удерживая поводья в левой, протянул Стояну в знак приветствия и доброй воли правую руку. Старший сын наставника широко улыбнулся, став еще больше похожим на отца, и крепко ее пожал, следом руку пожали Искрен и Молчун. Братья толпились подле Керка, молчали да бросали на него неуверенные взгляды. Дубыня не выдержал нерешительности сыновей и начал их понукать:
– Ну, чего вы. Чего я вам говорил вчера? Стоян, ты же старший, ну чего молчишь, – но братья, разом зыркнув на отца, опустили глаза вниз. – Ну, и храбрецы же вы, – уже совсем недовольно проворчал наставник.
Керк решив прервать, затянувшееся молчание, негромко спросил:
– А, вы что ж гулять-то будете?
Стоян и Искрен как будто ждали этих слов,
