окончательно рехнулся? У него камушки в голове перепутались или заклятье замкнуло? Шхуна висит в небесах кверху дном! Как на неё проникнуть?
– Я оборотень, а не фея, – огрызнулся я. – Летать не умею.
– Фольклор? – поинтересовался Чича. – Обожаю старые поговорки.
Я слишком громко спорил с големом.
– Флюклёр? – переспросил я.
– Про летающих оборотней? – заинтересованно уточнил Чича. – Про вас многое болтают.
Он заговорщицки подмигнул и отложил книгу.
– Куда собрались?
Голем пнул меня в шею и приставил руку ко рту. Я вздохнул. Конечно, промолчу, не рассказывать же боцману, что собираюсь ограбить его капитана.
Я сосредоточенно придумывал ответ, а мохнатая морда Чичи растягивалась в улыбке.
– Простой, как фунт изюма, – ощерился он. – Всё на роже написано.
– У меня? – не поверил я, оглядываясь на Евлампия.
– А то, – подтвердил боцман. – Как два плюс два сложить. Пока кэп занят, каменюка подбивает тебя стырить, ту цацку, без которой вам жизнь немила.
Я побледнел, а Евлампий зашипел. Опять в боевую форму собрался, как его воинственность убивать?
– Да хорош! – давя лыбу, отмахнулся боцман. – Штука видать нужная, за такую и окочуриться не жалко.
– От неё зависит судьба тридцати миров, – распалился голем.
– О! – протянул Чича. – Да вы, герои, трап мне в зад!
– Поглотители скоро вырвутся на свободу! – заорал Евлампий.
Улыбка сползла с лица боцмана, но тон остался делано беспечным:
– Слыхал. Последние лет сто болтают, что не все пути перекрыты, и Отдельный мир, не такой уж отдельный, как треплются маги.
– Теперь да, – поддержал я голема.
– Слухи, – перебил Чича. – Среди защитников изменник. Ключи от мира поглотителей в замках.
Я вздрогнул, а Евлампий схватился за голову.
– Вы чего? – удивился боцман. – Это же сплетни.
– Откуда ты знаешь? – запаниковал голем. – Кто тебе сказал?
– Болтают, – пожал плечами Чича.
– Это правда, – разозлился Евлампий. – Мы сами видели!
Я даже удивился, как грубо прозвучали его слова. Обычно он не переходит дозволенных границ, особенно с колдунами.
Боцман вскочил, уронив книгу на стол.
– Я скоро вернусь, – бросил он. – На корабль вам не попасть! Даже не дёргайтесь! Кругом охрана.
Чича вылетел из комнаты, захлопнув дверь.
Я вздохнул, и надув губу уставился на голема. Его самоубийственная решительность меня пугала. Я даже вздрогнул от шороха, и отвлёкся на чичину книгу. Между страниц вылез край желтого пера. Я нагнулся над столом и вытянул его.
– Что это? – удивился я, вертя измятое перо.
– Магическая подписка. Встряхни, и узнаешь последние новости.
Я взмахнул рукой. Жёлтое сияние запылало ярче, а над пером вспыхнули буквы: «Миры на грани войны».
– Вот откуда ноги растут, – догадался я.
Евлампий впился в текст. Статья описывала похищение ключа и заканчивалась словами:
Император объявил военное положение и закрыл миры бронепояса. Отдельный мир должен оставаться отдельным!
Предатели разыскиваются.
– Мы должны торопиться! – вскрикнул голем.
Я зажмурился.
– Куда? – протянул я.
– Забрать Символ свободы!
Я раздраженно хмыкнул.
– Ладно! – зло сказал я. – Давай!
Заткнув перо за отворот рубахи, я затопал через зал. Распахнул дверь, так что она шарахнула об стену, и выглянул в коридор.
– Выходить нельзя! – гаркнул стражник, предупредительно взмахнув чёрными крыльями и недобро глядя на меня, выставил алебарду.
Я кивнул, презрительно сощурившись летучей обезьяне, закованной в блестящие латы, и с силой захлопнул дверь.
– Убедился, – шикнул я на голема. – Нас сразу сцапают.
– Ты просто не хочешь, – занудил Евлампий.
– Замолкни, – отрезал я. – Придумаешь, как попасть на корабль, первый побегу. А кидаться на стражу я не буду!
– Можно найти другой выход, – не сдавался голем.
– Какой? – не сдержавшись, закричал я, махая руками в сторону окна. – Полететь? Оторву крылья у феи и буду махать, пока не вознесусь? Может свои отращу?
Я завертелся, пытаясь заглянуть за спину.
– Только хвост, – пробурчал Евлампий.
– В твоей бы каменной башке что-нибудь выросло! – разозлился я. – Здравый смысл очень бы не помешал!
Голем пробормотал что-то неразборчивое, и насупился. А я плюхнулся обратно на диван и откинулся на спинку. Вот бы открыть глаза каменному остолопу, только не поймет ведь ничегошеньки.
Я зажмурился, отмахнувшись от ненужных мыслей. Лучшее лекарство от проблем – сон. Слава архимагу, сплю я без задних ног. В академии говорили, что дрыхну, как бессовестный. Может у меня её и нет, потому что через две минуты я уже дремал.
Просыпаться от того, что тебя дёргают и пихают, тоже самое, что сидеть за накрытым столом со связанными руками и заткнутым ртом. Я ещё не продрал глаза, а две огромные летучие обезьяны сбросили меня с дивана и волокли по полу.
– Сдурели! – крикнул я.– Мы почётные гости! Нас нельзя таскать за руки!
Но стражники, словно глухонемые, пёрли меня дальше. Я завертел головой в поисках помощи, но ни боцмана, ни феи в зале не оказалось.
– Куда все провалились?
Распахнув мною двери, вынесли в длинный, тёмный коридор.
– Это беззаконие! Я не потерплю такого обращения! Что вы себе позволяете! – вступил голем.
У поворота меня стукнули об угол, и потащили вверх. Я едва успел поджать ноги, чтобы не пересчитывать ими ступени, но обезьяны нарочно долбили меня обо всё что встречалось на пути.
Я крепился, убеждая себя, что скоро всё прояснится. Пока не начали ныть вывернутые руки, кое как получалось, но чем дальше меня уносили, тем меньше верилось в счастливую концовку.
– Что вам надо? – не особенно надеясь на успех, в очередной раз завопил я.
Встретившись с аркой, я с отбитым боком попал на широкий парапет. Он тянулся вдоль стены замка, похожий на недостроенный балкон без перил и ограждений, и зловеще обрывался вниз.
Открытую площадку обдувал солёный тёплый ветер. Под стенами замка торчали перевитые лианами деревья. В дебрях пересвистывались птицы, и даже до нас долетал траурный запах гнилой листвы.
Обезьяны ослабили железную хватку. Я коснулся пола и зашатался. Руки тоже отпустили. Я даже успел с наслаждением их потереть и увидеть под ногами, прилепленные к стене замка выступы. Чуть наклонился, разглядывая квадратные каменные карманы, и тут же, от толчка в спину, бросился им навстречу. Я не упал, как обожравшийся дракон, а спланировал, как осенний лист. Испугаться и то не успел, только истерично заморгал глазами, словно взмахи ресницами помогут мне подольше удержаться в воздухе. А вот голем летел, как огромный камень с обрыва, с рёвом и визгом:
– Архимагово седалище! Чары неразборчивые! Хаос беспорядочный!
Плавно покачиваясь, я падал, поддерживаемый магической силой, без неё тут точно не обошлось. Меня несло в один из каменных карманов. Другие скрывала серая пелена.
Расправив руки, я мягко приземлился на живот, а голем
