так и образующие целое войско, налетающие друг на друга. Некоторые рисунки изображали более мелкие стычки, даже отдельных людей, дерущихся друг с другом.
– Если эти та’вины не люди, то кто же тогда? – спросил Фрелль.
– Я не знаю, – призналась Аалийя.
Вмешался Рами:
– С древнеклашанского «та’вины» переводится как «бессмертные боги».
Пратик нахмурился:
– Может, эти страницы относятся к Древним богам? Божествам, предшествующим нынешним?
Ни у кого не нашлось на это ответа.
Канте наконец-то поднял вопрос, который мучил Фрелля:
– Но какое отношение это столкновение богов имеет к обрушению луны или Царице Теней?
Аалийя потерла подбородок:
– Это неясно. Война закончилась, но предсказано, что она начнется снова. С возрождением Вик дайр Ра. А та’вины будут либо препятствовать, либо помогать ей. Если б у нас было больше страниц или вся книга целиком… – закончила она, пожав плечами.
Фрелль еще раз представил, как этот древний том сгорает в ритуальном костре вместе с одним из Дреш’ри, и внутренне содрогнулся при мысли о знании, утраченном в этом пламени.
Стоящий рядом с ним Канте усмехнулся:
– Теперь нам эти страницы уже не помогут.
Фрелль не мог с этим не согласиться. Однако придвинулся к столу и постучал пальцем по стилизованному изображению рыцаря с негнущимися конечностями. Фигура высоко подняла руки, сжимая в одной из них зазубренную молнию. Изображение занимало весь угол страницы, как будто угрожая всем остальным участникам битвы.
– Этот та’вин… – произнес Фрелль. – Он похож на какого-то предводителя.
Аалийя подошла к нему:
– Да, но там нигде не упоминается, какой именно кликой он командует. Только его имя. – Она указала на слово, выцветшими чернилами написанное под изображением. – Элигор.
– Что означает «утренняя звезда», – подсказал Рами.
Аалийя нахмурилась, глядя на него.
– Брат, мы уже это долго с тобой обсуждали. Вообще-то ты не можешь с уверенностью это утверждать – по крайней мере, когда это просто написано. Если произнести это слово вслух с ударением на первом слоге, то твое определение верно. Но если сделать ударение на втором слоге, смысл совершенно меняется.
– На какой? – спросил Канте.
Она многозначительно посмотрела на него в ответ, и в ее глазах на миг вспыхнул огонь.
– С ударением на втором слоге это означает «отступник» или «предатель». То, с чем ты хорошо знаком.
Канте поднял обе ладони:
– Еще раз прошу простить меня…
Когда разгорелся спор, Фрелль отвернулся, сосредоточившись на изображении Элигора, украшенном облупившейся позолотой. Он даже взял увеличительное стекло Пратика, чтобы рассмотреть черты фигуры в мельчайших подробностях. Прищурился, любуясь мастерством безвестного художника.
Воин на странице был без шлема. Волосы вокруг его головы образовывали золотистую корону. Квадратный подбородок и твердые щеки обрамляла кудрявая янтарная борода. Глаза – крошечные точки синей краски, – казалось, смотрели со страницы прямо на Фрелля откуда-то из очень далекого прошлого.
Под увеличительным стеклом выражение лица бога было суровым, неумолимым. Лицо его, которое покрывала позолота более темного оттенка, сияло суровым величием.
– Кто же ты на самом деле такой? – прошептал ему Фрелль.
Стоя в самом сердце великого инструмента Ифлеленов, Исповедник Врит молча изучал тайну перед собой – древнюю загадку, возраст которой составлял неисчислимые тысячелетия.
Бронзовый бюст сиял каскадами пульсирующей энергии. Золотистая прядь его волос мягко колыхалась на этом ветерке, равно как и завитки бороды, особенно вокруг губ, как будто он что-то шептал во сне. Хотя глаза его оставались закрытыми, Врит знал, какое гудящее фиолетово-голубое свечение скрывается под этими неподвижными веками.
– Да кто же ты такой? – прошептал он уже в тысячный раз.
Тайна оставалась безмолвной.
Но в остальном в комнате не было тихо. Замысловатая паутина трубок и резервуаров инструмента вокруг него бурлила и испускала пар, гудела и попискивала. Этот шум, обычно умиротворяющий, теперь лишь усиливал нетерпение Врита.
Он принялся расхаживать по тесному помещению, невольно подстраивая шаг под ритмичные взревывания и постукивания кровожитниц – теперь уже опять всех четырех. Бросил взгляд на недавнее дополнение – совсем юную девчушку, чье крошечное сердечко испуганным воробьем трепетало в ее разверстой груди, добавляя свою жизнь к усилиям остальных.
Внимание Врита вдруг привлекло послышавшееся неподалеку бормотание. Его собрат-Ифлелен – Исповедник Керес – быстро царапал что-то на хрустящем пергаменте рядом с хрустальной сферой следящего устройства.
– Почему так долго? – раздраженно рявкнул на него Врит.
Керес провел ладонью по своей шелушащейся голове.
– Я работаю так быстро, как только могу.
Колокол назад Керес отправил гонца, пробудившего Врита от беспокойного сна. Похоже, что сигнал от бронзового артефакта на Ледяном Щите слегка сместился, в то же время ненадолго вспыхнув чуть ярче.
Пару дней назад Врит поручил Кересу предупредить его, если произойдут какие-либо изменения.
«Так что вряд ли стоит жаловаться на то, что меня разбудили».
Хотя к тому моменту, как Врит добрался сюда, обстоятельства опять изменились.
Пока Керес трудился, Врит не сводил взгляд с хрустальной сферы. Желтое свечение украденного артефакта вновь притухло, превратившись в слабое мерцание. К счастью, тот по-прежнему практически не двигался. Увы, но то же самое можно было сказать и про красную точку, которая отмечала отправленную в погоню флотилию Скеррена. Тот значительно сократил дистанцию, но затем тоже замедлился и остановился.
«Что же там происходит?»
Это был вопрос, ответ на который и пытался сейчас получить Керес. Как только Врит прибыл в святилище, красная засветка вдруг замигала обусловленным кодом – сообщение от Скеррена. Передача его заняла какое-то время. Как только мигание прекратилось, Керес сразу приступил к расшифровке.
Врит опасался, что с флотилией могло что-либо случиться или же Скеррен по какой-то причине решил отказаться от преследования. Врит вполне мог понять такое решение. Скеррен вслепую летел в неизвестность. В то время как Врит располагал хрустальным следящим устройством, приводимым в действие светящимся кубом и подпитываемым машиной в святилище, у Скеррена имелась лишь магнетитовая сфера размером с кулак, каждая частичка в которой была настроена на эманации бронзового артефакта. К сожалению, она могла уловить подобное излучение лишь тогда, когда Скеррен оказывался достаточно близко к его источнику.
Не далее семидесяти лиг.
До сих пор у флотилии не было возможности отслеживать беглецов.
С того самого момента, как Скеррен впервые обнаружил сигнал, в ожидании подготовки халендийской флотилии они с Вритом внимательно отслеживали продвижение противника через Ледяной Щит. И в течение всего этого времени сигнал придерживался одной и той же траектории – вектора, которому теперь следовал и сам Скеррен. Оставалось лишь верить, что противник останется на том же курсе, придерживаясь все той же воздушной реки.
Это была чистой воды авантюра, но в случае успеха награда стоила риска.
План состоял в том, что Скеррен будет сокращать расстояние до тех пор, пока его маленький прибор не сможет уловить сигнал противника, а затем обрушится на него. Значительный арсенал флотилии должен был уничтожить врага без особых проблем. И все же Врит не собирался рисковать. И с этими кораблями отправил еще одно оружие, разработанное им лично.
– Готово! – сказал Керес, привлекая его внимание.
Врит повернулся к нему:
– Выкладывай.
Керес указал на красную засветку на следящем устройстве.
– Скеррен достиг гор Драконьего хребта. Вот почему его флотилия замедлилась. Там бушует жестокий шторм. И он намеревался переждать его.
Разочарованный Врит сжал руки в кулаки, желая придушить Скеррена за такую осторожность.
«Особенно когда ты так близко подобрался к врагу!»
Заметив раздражение Врита, Керес приподнял бровь.
– Но потом Скеррен получил отклик на своей сфере! Всего лишь едва заметное подергивание этих крошечных магнитиков…
– Что?! – напрягся Врит. – Когда?
– Примерно в то же время, когда я заметил резкое усиление засветки от артефакта. Вот почему Скеррен отправил нам сообщение. – Керес возбужденно ухмыльнулся: – Сигнал быстро угас, и он его потерял, но он и его флотилия воодушевлены и взволнованы. И сейчас готовят свои корабли к преодолению бури.
– Значит, они намерены двигаться дальше?
Керес указал на хрустальную сферу:
– Они уже в пути.
Врит надолго пригляделся. Красная засветка флотилии вроде не сдвинулась с места, но он доверял острому зрению Кереса, тем более что этот человек следил за устройством с самого начала.
