глупость. Ну какой еще святой!!! Где в старом мире вообще можно было найти святого⁈ Со времен большой войны — ни единого! Встать и уйти… — но архимаг продолжал сидеть рядом.
— А раз есть спящий бог, то рядом с ним артефакты и золото, — продолжала девчонка, игнорируя гневные взгляды. — Хватит на войско и новых героев войны.
— Филипп обманул не меня. Он обманул тебя, девочка. Окрутил, чтобы ты поверила и заставила поверить меня, — спокойным тоном увещевал ее Кеош. — Холм должны были уже вскопать. Вскоре я вернусь за барьер.
— У меня есть портальная метка на подворье возчика… — дернула Аркадия головой, качнув прядью.
— Перейдем вместе.
— … она не работает. Сожжена дыханием темной башни…
— Еще одна выдумка? Ради чего?
— … поэтому, когда ты всей мощью пробьешь барьер, к радости Филиппа, ты выпустишь темную башню в этот мир.
— Угомонись. Я все равно вернусь туда! Даже если там есть башня — она не всесильна! А свет заточения ангела разгонит любую тьму!.. — фыркнул он, заглянув ей в лицо.
— Какой клятвы тебе будет достаточно, архимаг? — прямо встретила она его взгляд.
И держала до тех пор, пока тело Кеоша не стало вновь его подводить — холодом в кончиках пальцах, холодом в спине. Ощущением жуткого отчаяния…
— Клянись душой и родом, принцесса лжи и подлости.
— Клянусь.
— Значит, война, — глухо произнес архимаг. — Снова война. Еще раз.
Стоило переходить в новый мир, чтобы начинать все сначала?..
— И мы в ней победим, — уверенно и зло произнесла Аркадия. — Вдвоем, да не справимся? Ха! Он еще ответит за свои слова. Я сама выберу ему роль. Слышишь, архимаг? Вот там, на холме, поставишь себе новый замок. Такой же прекрасный, как был у тебя раньше!
…с портретами сторонников на стенах. Мертвых, часть которых пришлось убить самому, потому что мировая резня сводила с ума даже самых достойных, а убийство для них становилось единственно привычным решением проблем…
— Я узнаю, как зовут спящего бога. Вместе пройдем и возьмем артефакты!
…которые вскоре станут сильнее личности любого героя — и прекрасная Лиела, что нашла «Красоту бога», вскоре начнет приносить людские жертвы самой себе… И ее тоже пришлось убить, чтобы люди не узнали; не разочаровались в своем кумире, а содеянное не осквернило все то хорошее, что было сделано до этого…
— Убьем этого недо-темного властелина, сожжем и развеем прахом его плоть над океаном!
…но вместо торжества будет лишь страх, что придет кто-то другой, кто посчитает правильным убить его, Кеоша, самого…
И ради чего? Чтобы смотреть на закрытые ворота рая? Как и всем иным, на руках которых сотни тысяч смертей.
Не-ет. Не пойдет.
Архимаг встал с места и двинулся по улице. Где-то тут обязательно должно быть нужное место… Где-то ближе к центру.
— Ты куда? — встала вслед за ним Аркадия. — Нам нужно быстрее вернуться в селение, пока туда не добрался Филипп!
— У нас есть пять лет. — холодно ответил архимаг. — Пять лет, в течение которых он не смеет нам повредить.
— Знаешь, иногда чертовски не хватает последнего дня! — зло и энергично высказывала ему девчонка. — Скоро этот город будет принадлежать твоему разлюбезному родственничку, и тогда тут резко станет очень неуютно!
— Если он овладеет городом, будет обязан проследить, чтобы нас не убили его именем.
— И будет просто смотреть, как мы собираем армию⁈
— Я не буду собирать армию.
— Ну наймешь наемников…
— Я не собираюсь воевать, — приметив нужное место, остановился Кеош.
Аркадия чуть не влетела ему в спину.
— То есть как не собираешься? С ума сошел⁈
— Ради чего воевать? — повернулся к ней архимаг. — Ради каких идей? Они даже не знают, во что правильно верить, а во что — нет, — махнул он рукой в сторону храма, который все это время искал.
Обычный, небольшой городской храм — с папертью для нищих, небольшим стихийным рынком поблизости, люди на котором опасливо смотрят на дымы от горящего центра. Но бунт пока стремится в кварталы власти и знати, а сонный пригород ведет свой нехитрый торг…
— Ради того, чтобы убить темного властелина! Чтобы тьма не проникла в этот мир! Чтобы не было миллионов смертей! За веру в добро — правильную, а не это извращение от торговцев душами!
Кеош одобрительно кивал каждой ее фразе, неспешно развязывая тесемку у мешочка с золотом. После чего принялся кидать по чешуйке под ноги каждому нищему. А те резко выхватывали их из грязи и снега и уносились прочь, чтобы никто не увидел и не отнял… Даже калечные — или те, кто ими притворялся.
— Стой! Ты чего делаешь⁈
— Жертвую все свои деньги.
Очередной нищий посмотрел ему в глаза, требуя еще. Кеош замахнулся ногой, чтобы пнуть наглеца… Но сдержался и с улыбкой вручил еще, шагнув дальше.
— С ума сошел⁈ — шипела Аркадия.
Тридцать монет быстро нашли новых владельцев, а паперть очистилась. После чего архимаг сам сел на центральное место, свободное от конкурентов.
— Ну, правильно! Раздал деньги — теперь сам нищий! — язвительно выразилась Аркадия.
— У нас есть пять лет, чтобы рассказать всем этим людям, как должно быть правильно, — смотрел Кеош на заинтересовавшихся и подходящих ближе людей.
— Не надейся, что я буду жить с подаяний! Я открою портал в нижние миры — слышишь, ты, слабак⁈ — бесновалась девчонка. — И опрокину весь этот мир в кипящий котел из смолы, лишь бы победить!
Кеош чуть качнул рукой, призывая отодвинуться в сторону и не загораживать вид.
— Честные люди Короны! Желаете ли вы услышать историю, случившуюся тысячи лет назад? О милосердном боге, спустившемся с небес, чтобы принести людям ремесла и первые законы?
— Это не их история!.. — раздраженно прошептала Аркадия.
— А какая разница? — пожал плечами архимаг. — Они не помнят, что было вчера. Я расскажу им, как было у нас. Чтобы у них не стало, как у нас.
— И потом ты наймешь армию? — с надеждой спросила она.
Кеош с грустной улыбкой отрицательно покачал головой. И заговорил вновь, пересказывая легенды из священных книг своего мира — добрых и справедливых, воспринимаемых неизбалованной развлечением толпой с благодарностью и вниманием.
К вечеру город горел так, что людям пришлось разойтись —
