Точно не рискнёт.
На переменах между занятиями толком поговорить с девчонками не получилось, и мы условились встретиться вечером. На сей раз барышни Дарьяна в гости приглашать не стали — расселись мы за столом втроём
— Ну и что стряслось? — потребовал я объяснений, не тратя время на долгие осторожные расспросы.
— А что стряслось? — с вызовом глянула в ответ Беляна.
— Ну вам же не просто так приспичило на дно омута лезть!
— Ты прав, Лучезар. Не просто, — с обречённым вздохом признала Заряна. — Зря я вчера Белояра из себя вывела. Он взбеленился и заручился обещанием директора отчислить меня после первого года обучения. Аколитом, может, стать ещё успею, а во внутренние ученики уже не пробьюсь.
Я кивнул.
— А узнала ты это…
— Горислав сказал, — пояснила барышня.
— Мне показалось, он соврёт — недорого возьмёт.
Заряна покачала головой.
— Мы с ним неплохо ладим. Он тоже белая ворона в семье, да и моего суженого на дух не переносит.
Белояра от иных реплик живчика с глазами чёрного янтаря и вправду откровенно потряхивало, но картинка всё же не складывалась.
— О небесной жемчужине тоже Горислав рассказал?
— Он, — подтвердила Заряна. — Ты не думай, мы проверили — всё так и есть.
Я шумно выдохнул и забарабанил пальцами по столу.
— Что-то тут не так. Нутром чую!
Беляна рассмеялась.
— Лучезар, ты хоть и боярин, — произнесла она с нескрываемой насмешкой, — но ничегошеньки в интригах не смыслишь!
— Горислав своего не упустит, — подтвердила Заряна, — а Белояр ему как кость в горле. И не в личной неприязни дело. Это вопрос влияния и власти.
Я ожидающе откинулся на спинку стула, и девчонка тяжело вздохнула.
— У нынешнего главы дома Пламенной благодати три сына, мой отец — младший. Он единственный из братьев родился, когда дед уже стал асессором.
— И что с того? — не понял я.
— Возвышение влияет на силу крови, — пояснила Заряна. — Дед принимал аргументы в строгом соответствии с семейной традицией, они не искажали его атрибут, а лишь укрепляли, поэтому родословная моего отца столь же чиста, как и у старших братьев, только мощнее. И она перешла мне безо всяких искажений!
Я покачал головой.
— Всё равно ничего не понимаю.
Беляна страдальчески закатила глаза.
— Принятые тайнознатцем аргументы, если они не входят в семейную традицию, искажают атрибут и родословную — это тебе понятно?
— Это — да! И то, что возвышение усиливает передающийся детям талант, тоже разжёвывать не надо. Вы мне лучше объясните, что Горислав против Белояра имеет!
Заряна вздохнула.
— Сила крови у братьев отца одинакова, поэтому средний ради развития собственного таланта отошёл от семейной традиции. Горислав — его сын, и по чистоте родословной он уже не входит в старшую ветвь дома, зато способен основать младшую.
— Ага! — воскликнул я, начиная кое-что понимать. — Но дети Заряны и Белояра тоже смогут на это претендовать, и если их кровь окажется сильней…
— Я за этого урода не выйду! — взорвалась Заряна, перебив меня на полуслове.
— Постриг примешь? — уколола смешком подругу черноволосая пигалица.
— Не придётся! Это сейчас Белояр юный гений, а если я задержусь в школе хотя бы на два года, то все поймут, что он просто выскочка и пустышка!
— Угу-угу, — покивала Беляна. — И тебя отдадут куда-нибудь на сторону…
Реплика подружки заставила Заряну возмущённо засопеть.
— Стану аспирантом — никто не сможет навязать мне жениха!
— Мечтай-мечтай!
Я не выдержал и хлопнул ладонью по столу.
— Значит, Горислав подсказал, как задержаться в школе?
— Да! — подтвердила барышня.
У меня вырвался обречённый вздох.
— А вы… — указал пальцем на одну и перевёл его на другую, — обе-две не подумали, что вернее всего свадьбу Белояра и Заряны расстроит её смерть?
Черноволосая пигалица фыркнула.
— За кого ты нас принимаешь? Конечно, подумали! — Она постучала ноготками по столу. — Карта, Лучезар! Нам нужна карта!
«Я чужого не беру», — сказал я тогда, но ничего красть и не требовалось.
— Просто зайдём и выйдем, всех дел на пять минут! — легкомысленно отмахнулась Беляна. — Перерисуем карту, трогать ничего не станем.
Но просто всё было лишь на словах. Карта небесного омута, который последние несколько веков контролировала школа Пылающего чертополоха, а ныне оспаривали друг у друга репьи и тернии, хранилась в читальном зале, куда допускались только наставники и личные ученики профессоров. Точнее даже, как сказал Горислав, она там не хранилась, а просто висела на стене.
— Зайти и выйти, — повторила Беляна и выразительно посмотрела на меня. — Что скажешь, Лучезар?
Я пожал плечами.
— Для начала надо оглядеться. Ни разу в библиотеке не был.
— Я с вами! — объявила Заряна, но мы её и слушать не стали.
— Попадёшься — вылетишь из школы! — отрезала Беляна. — Сами справимся! А если застукают, скажем, что просто хотели уединиться.
Но с этим объяснением она, конечно, погорячилась. Пусть в отличие от книжных хранилищ читальный зал для наставников и не запирался на семь замков, но вёл туда один-единственный коридор, на входе в который неизменно дежурил кто-то из помощников заведующего. Так сказал Дарьян, а он в библиотеке дневал и ночевал.
— Неужто они даже по нужде не отлучаются? — не поверил я ему.
— Отлучаются, — подтвердил паренёк, — но всегда подменяются. Там же ещё и комнаты для ознакомления с трудами из закрытого фонда и платного каталога. Вот и следят, чтобы книги не выносили или вдесятером одну не читали.
Я всё же сподобился заглянуть в библиотеку, но не пробыл там и пяти минут, почти сразу потянул Беляну на поиски чёрного хода.
— Ты чего? — удивилась девчонка.
— Камины, — сказал я и огляделся в поисках того, кто мог бы по поручению старшего наставника ходить за мной хвостом. — Уголь и дрова сюда ведь не через парадное таскают!
Никому не было до нас ровным счётом никакого дела, так что мы вышли на задворки библиотеки, и там в глухом закутке отыскали угольный люк.
Увы — запертый.
— Начнёшь замок сбивать — сюда на шум половина школы сбежится! — предупредила Беляна, оценив толщину продетой в дужки цепи.
Я огляделся
