Появляется врач – невысокий коренастый мужчина энергичного вида, с копной серебристо-седых волос. Он взирает на них с видом шуточной тревоги.
– Что это? И собака! Чем я могу всем вам помочь?
– Я обжег руку, – говорит мальчик. – Дама помазала маслом, но все равно больно.
– Ну-ка гляну… Так-так… Должно быть болезненно. Пойдем со мной в кабинет, посмотрим, что можно сделать.
– Доктор, мы тут не из-за руки, – говорит Инес. – Вчера вечером произошел несчастный случай с огнем, и наш сын теперь не видит, как следует. Посмотрите его глаза, ладно?
– Нет! – кричит мальчик, восставая против Инес. Поднимается и пес, топает через приемную и устраивается подле мальчика. – Я же говорю вам – я вижу, это вы меня не видите, потому что я в плаще-невидимке. Он делает меня невидимым.
– Можно я гляну? – говорит доктор Гарсиа. – Твой хранитель мне даст?
Мальчик кладет властную руку собаке на ошейник.
Врач снимает темные очки с носа мальчика.
– Видишь меня? – спрашивает он.
– Вы – малюсенький-премалюсенький, как муравей, и машете лапками и говорите: «Видишь меня?»
– Ага, понятно. Ты невидимый, и никто из нас тебя не может видеть. Но к тому же у тебя болит рука, и она-то не невидимая. Ну что, пойдем в кабинет, и ты мне дашь осмотреть твою руку – твою видимую часть?
– Хорошо.
– Можно и мне с вами? – говорит Инес.
– Чуть погодя, – говорит врач. – Сперва мы с молодым человеком потолкуем наедине.
– Боливар должен идти со мной, – говорит мальчик.
– Боливар может с тобой пойти, если будет вести себя хорошо, – говорит врач.
– Что на самом деле случилось с вашим сыном? – спрашивает Хуан, когда они остаются одни.
– Его зовут Давид. Он играл с магнием, магний загорелся, и его ослепило вспышкой.
– Он говорит, что его зовут не Давидом.
– Он много чего говорит. У него плодовитое воображение. Имя Давид ему дали в Бельстаре. Хочет другое – пожалуйста.
– Вы из Бельстара? Я тоже.
– Тогда вы в курсе, какая там система. Наши здешние имена нам дали там, но можно было с тем же успехом раздать номера. Номера, имена – все в равной мере условно, в равной мере случайно, в равной мере не важно.
– Вообще-то случайных чисел не бывает, – говорит Хуан. – Скажете: «Задумай случайное число», а я – «96513», потому что это число первым пришло на ум, однако оно не случайно – это номер моей социальной карты, или старый номер телефона, или еще что-нибудь в этом духе. За любым числом есть причина.
– А, так вы тоже нумерологический мистик! Вам с Давидом нужно школу основать. Вы будете учить тайным причинам, стоящим за числами, а он – как перебраться от одного числа к другому и не упасть в вулкан. Конечно же, пред оком Господним нет случайных чисел. Но мы не живем пред оком Господним. В мире, где мы живем, есть случайные числа, случайные имена и случайные события – вас случайно подобрали на машине, в которой сидели мужчина, женщина и ребенок по имени Давид. И пес. Какая за этим событием тайная причина, по-вашему?
Хуан не успевает ответить: дверь в кабинет распахивается.
– Пожалуйста, войдите, – говорит доктор Гарсиа.
Они с Инес входят. Хуан медлит, но из кабинета слышится чистый юный голос мальчика:
– Он мой брат, пусть тоже войдет.
Мальчик сидит на краю кушетки, на губах – улыбка безмятежной уверенности, темные очки вздеты на макушку.
– Мы хорошенько поговорили с нашим юным другом, – говорит доктор Гарсиа. – Он объяснил мне, как вышло, что он для нас невидим, а я ему объяснил, почему он нас видит насекомыми, что машут усиками, пока он летает над нами в вышине. Я сказал ему, что мы бы хотели, чтобы он видел нас такими, какие мы на самом деле есть, – не насекомыми, а он попросил, чтобы мы в свою очередь, когда опять сделается зримым, тоже видели его таким, как он на самом деле есть. Я точно излагаю нашу беседу, молодой человек?
Мальчик кивает.
– Наш юный друг говорит вот еще что, – врач многозначительно смотрит на него, Симона, – что вы ему не настоящий отец, а вы, – он глядит на Инес, – не настоящая мать. Я не прошу вас оправдываться. У меня своя семья, и я знаю, что дети иногда говорят дикости. И тем не менее, не хотите ли вы что-нибудь добавить?
– Я его настоящая мать, – говорит Инес, – и мы спасаем его от отправки в исправительную школу, где из него сделают преступника.
Инес, сказав все, что желала, сжимает губы и дерзко сверкает глазами.
– А что у него с глазами, доктор? – спрашивает он, Симон.
– Все в порядке. Я осмотрел их и произвел проверку зрения. Как органы зрения, глаза у него совершенно в норме. А на руку я наложил повязку. Ожог несерьезный, улучшения будут уже через день-другой. Позвольте спросить: стоит ли мне беспокоиться о том, что мне рассказывает этот молодой человек?
Он поглядывает на Инес.
– Имеет смысл доверять тому, что говорит мальчик. Если он хочет, чтобы его у нас забрали и вернули в Новиллу – верните его в Новиллу. Он ваш пациент, под вашей опекой. – Он обращается к мальчику: – Ты этого хочешь, Давид?
Мальчик не отвечает, но жестом подзывает его ближе. Берет его за руку и шепчет на ухо.
– Доктор, Давид сообщает мне, что в Новиллу возвращаться не желает, но хочет, чтобы вы поехали с нами.
– Куда?
– На север, в Эстреллиту.
– В новую жизнь, – говорит мальчик.
– А как же мои пациенты в Эсперанце? Они на меня полагаются. Кто за ними присмотрит, если я их брошу и буду присматривать за тобой?
– Вам не надо за мной присматривать.
Доктор Гарсиа бросает на него, Симона, растерянный взгляд. Он глубоко вдыхает.
– Давид предлагает вам оставить практику, поехать с нами на север и там начать новую жизнь. Это ради вашего блага, не ради его.
Доктор Гарсиа встает.
– А, понял! Очень щедро с вашей стороны включать меня в ваши планы, молодой человек. Но жизнь моя в Эсперанце вполне счастлива и полна. Меня ни от чего не нужно спасать, спасибо.
Они вновь в машине, едут на север. Мальчик бурлит возбуждением, больная рука забыта. Он на заднем сиденье болтает с Хуаном, тискает собаку. Хуан резвится с ним, хотя по-прежнему опасается пса – тому еще предстоит привыкнуть к Хуану.
– Тебе понравился доктор Гарсиа? – спрашивает он, Симон.
– Нормально, – говорит мальчик. – У него волосы на пальцах, как у оборотня.
– Почему ты позвал его в Эстреллиту?
– Потому что.
– Нельзя же звать всех подряд с собой, – говорит Инес.
– Почему нельзя?
– Потому что в машине места нет.
– Есть место. Боливар может сидеть у меня на коленях, правда, Боливар? – Молчание. – А что мы будем делать, когда приедем в Эстреллиту?
– До Эстреллиты еще далеко. Потерпи.
– Но что мы там будем делать?
– Найдем Центр переселения, явимся в контору – ты, Инес, я…
– И Хуан. Ты Хуана забыл. И Боливар.
– Ты, Инес, Хуан, Боливар и я, и скажем: Доброе утро, мы новоприбывшие, ищем пристанище.
– И?
– И все. Ищем пристанище, начать новую жизнь.
Кто скачет, кто мчится под хладною мглой? Ездок запоздалый, с ним сын молодой. К отцу, весь издрогнув, малютка приник; Обняв, его держит и греет старик. (Пер. с нем. В. А. Жуковского.) – Здесь и далее прим. переводчика.
Пер. М. Лозинского.
Здесь и далее пер. Н. Любимова.
