Девочка крепко обняла Альку и горячо поблагодарила её со Спиром за спасение из плена.
– Жалко только, что Лура с нами нет! – вздохнула она. – И волшебника на месте не оказалось, и с Олом он так и не встретится. Не вышло у нас спасти Ирэну…
– Не скажи! – лукаво засмеялась Алька, а Спир пробасил:
– Мы и без волшебника можем тебя уверить, что с Олом мальчишка обязательно встретится, только в другом мире, куда их обоих приведёт путь лабиринта. И мы с Алькой надеемся, что они смогут спасти Ирэну и избавить Рамеру от пришельцев-массаров.
– А вы откуда знаете? – выдохнула Юна.
– Вон та сорока на хвосте принесла! – указала спираллеора на противоположную сторону ущелья.
Девочка оглянулась посмотреть, что там ещё за всезнайка объявилась, а когда снова повернулась к радуге-спирали, её уже и след простыл. Только ульситовый склон ущелья на мгновение окрасился во все восемь цветов рамерийской радуги, да «сорока» заискрилась в фонтане брызг от струи воды, выпущенной на неё шалуньей – спираллеорой. Юна удивлённо покачала головой, поражённая такой прытью Аль-Спира, и вместе с Пушистыми направилась к входу одного из нижних замков. Они не сомневались, что невидимые наблюдатели успели доложить, кому надо, об их прибытии. И в самом деле, Юнитар и Тана уже спешили навстречу дочери. Они крепко-крепко обнялись и долго ещё не могли оторваться, а потом и наглядеться друг на друга. Мама Тана так в обнимку и повлекла Юну в пещеру, которую им предоставил вождь горных гурдов Альсиор.
– А где же мальчик? – вдруг спохватилась Тана. – Вернулся к массарам? Ваше исчезновение принесло нам столько несчастий!
– Брось, мать, – махнул рукой Юнитар. – На Луре вины нет! Пришельцам нужен был повод для ссоры, и они его нашли! Да и массары по сути дела не виноваты. Причина всему – лучистые камни. Они просто-напросто свели массаров с ума!
Девочка понуро опустила голову:
– Лур бесследно исчез в лабиринте. Правда, Спир обещал, что там он обязательно встретится с ирэнским учёным, который, может быть, избавит и Ирэну и Рамерию от массаров.
И Юна подробно рассказала обо всех их приключениях, не забыв упомянуть и о коварных захватнических планах пришельцев, нечаянно разузнанных ранвишем Мау у Главного массара.
– Ну как вы могли сбежать на поиски волшебника, не предупредив нас? – всплеснула руками Тана.
– Миу сказала нам, что она успела сообщить об этом Мау! – девочка строго взглянула на Пушистого.
Мау низко опустил голову, поджал хвост и прикрыл ушами мордочку.
– Но я же не мог выдать чужую тайну, – виновато пролепетал он. – Про то, что ребят унесла радуга-спираль, вы и сами узнали от охранников. А что мальчик исчезнет, я же не мог знать…
– Ты думаешь, мы им поверили, этим разиням? – воскликнул Юнитар. – Проворонили ребят, вот и придумали сказку себе в оправдание!
– Да мы и поверить не могли, что радуга-спираль утащит ребятишек! – всплеснула руками Тана. – Мы же ею только малышей пугали, чтобы далеко от дома не убегали…
– Небывалое дело! – подтвердил и Юнитар. – Что-то здесь не так!
После удивлённых ахов, укоризненных вздохов и сытного обеда, Юна и Пушистые были отпущены погулять под клятвенное обещание никуда больше не сбегать. Ну, хотя бы, без спроса!
– А что это за каменная фигура над обрывом? – полюбопытствовала девочка. – Алька сказала, что это сорока! Пошутила, наверно, сороки такими огромными не бывают.
– Вообще-то, это и есть тот волшебник, которого вы искали! – удивлённо пояснил отец. – Только в своём истинном обличье дракона. Это ему, как своему заступнику, издревле поклонялись пращуры горных гурдов. Правда, давным-давно никто не видел в этих краях живого дракона.
– Зато появилась живая радуга-спираль, которая знает, где жил волшебник-дракон и где находится Драконова долина, – воскликнула Юна.
– Может быть, это новое обличье дракона? – предположил Лур.
Но спросить было уже не у кого, Аль-Спир улетел, переведя стрелки на каменную «сороку». Может, изваяние на гребне горы что-нибудь подскажет? Пройдя внутренними ходами и переходами, Юна, Мау и Миу выбрались наверх, на гребень горы. Если бы не Пушистые, которые прекрасно ориентировались в подземных пещерах, девочка сама, наверно, никогда бы не нашла дорогу.
Сверху открывался сказочный вид на всё ущелье горных гурдов: обрывистые лесистые склоны, извилистая горная речка по его дну. Перевалы прятались в туманный саван, а горы горделиво серебрились вершинами утёсов. А на самом краю ущелья возвышался громадный, наверно, в натуральную величину, каменный дракон из серебристого песчаника, которого они и видели снизу, от речки. Голова с огромными круглыми глазами из рамерита и витыми, загнутыми немного назад рогами была гордо поднята на вытянутой шее. Мощное туловище с массивными короткими лапами оканчивалось длинным, гибким хвостом. Гребень из острых, вертикально поставленных треугольных пластин сбегал вниз от затылка до самого кончика хвоста. Четырёхпалые развёрнутые крылья опирались когтями о землю, готовясь вот-вот взлететь. Их ульситовые перепонки блестели на солнце.
Это древнейший обитатель здешних земель смотрел вдаль, на свои владения. Он-то точно должен был знать, какую тайну скрывал под водой кратер, что это за таинственная радуга-спираль, куда исчез Лур и где его теперь искать.
– Поделись с нами тайной, уважаемый дракон! – шёпотом попросила его девочка, но он не удостоил её ответом, даже не повернул головы. Но Юна на него не обиделась. Дракон-то каменный!
Зато на настойчивый вызов: «Силвер – Куперу, Силвер – Куперу», посланный… Аль-Спиром, почти сразу же откликнулся другой дракон, с Биармии: Я – Купер, я – Купер! Слушаю тебя, Силвер!
– Встречай гонца с Рамеры! Мальчуган может сообщить ирэнцу-учёному Олу такие новости, что ему лучше перед этим присесть. Оказывается, катастрофу синхротуннеля на самом деле устроил Главный массар Ор. Ему, видите ли, захотелось завоевать Землю из прошлого, когда там ещё пока некому дать захватчикам достойный отпор. И жить долго и счастливо, переселяясь из тела в тело своих вновь прибывающих на планету друзей. До этого, наверно, даже злыдня Рэд не додумался бы! И приодень мальчишку, пришлось его прямо из воды переправлять.
– Да ты что, Аль-Спир, с ума сошёл? – возмутился Драго. – У нас здесь знаешь, какой холод, осень же? Ну, ничего, что-нибудь придумаю… А сам-то чего не прилетел, чтобы рассказать Олу? Чего было мальчишку на другую планету тащить, да ещё раздетого и мокрого. Думаешь, он бы тебе не поверил?
– Он-то, может, и поверил бы, а кто ему поверил бы на Ирэне без живого свидетеля. Так оно будет надёжней! – пояснил Силвер. – А я вернусь, когда своими глазами увижу, что массаров на Рамере и след простыл.
Что придумал дракон, чтобы его согреть, с Юной охотно поделился бы сам Лур, если бы мысленной силы Пушистых хватило, чтобы дотянуться до… другой планеты, где очутился мальчик. Ему несказанно повезло, что там оказалось не очень холодно. Правда, жаль, что он оказался не на морском или хотя бы речном пляже, где на бледнолицего мальчишку в плавках никто бы не обратил внимания, даже если все остальные были тёмнокожими. Ну не успел ещё загореть, подумаешь, невидаль!
Лур оказался стоящим на небольшом постаменте, как древняя статуя мальчика в пионерском лагере. Только без горна и галстука! Вниз, против часовой стрелки, спиральной змейкой спускалась тропинка, ведущая в каменистую пустошь. Кроме Луровского возвышения, по пустоши были разбросаны и другие сооружения, представляющие собой отдельно торчащие каменные столбы или рядом стоящие пары камней с положенными на них перекладинами. Каждый из таких камней был в несколько раз толще и выше самого мальчика. Меж ними буйно росла высокая трава, изредка сменяющаяся зарослями кустарника, похожего на можжевельник. А на одних таких каменных воротах, метрах в пятидесяти от мальчишки, сидело какое-то странное и страшноватое существо. Оно походило на огромную птицу, но держалось за перекладину четырьмя когтистыми лапами. Тело, как в кокон, было замотано в перепончатые крылья. Хвост, раздвоенный на конце, то рассекал воздух, то упирался в землю, помогая поддерживать равновесие. Вытянутая вперед шея заканчивалась рогатой головой с большими жёлтыми глазами с чёрными, вертикально расположенными зрачками. И одним таким глазом, повернув голову набок, чудовище с любопытством разглядывало мальчишку.
– Сам ты чудовище! – добродушно огрызнулся неизвестный Луру зверь. – С моей, драконьей точки зрения…
Это говорило о том, что, кроме обычных пяти чувств, дракон обладало шестым – умением «читать» мысли и эмоции других существ на очень приличном расстоянии, а может быть, даже и седьмым – чувством юмора.
– А ты ничего, правильный пацан, – продолжил дракон. – Я не чувствую в тебе страха…
