Первая наложница Второго дядюшки направляется ко мне через всю комнату.
– Можно присесть?
– Да, конечно.
– Я рада, что Инин пошла на поправку, – говорит она. – Я продолжаю следовать твоим советам по поводу ее питания, но она ужасная непоседа, что делать?
Я улыбаюсь.
– Сейчас ее Кровь бурлит. Со временем она утихнет. – Я успокаивающе касаюсь рукава наложницы. – Позже, когда она повзрослеет, все снова вернется. С таким количеством жизненной силы она и ее муж легко произведут на свет наследника.
– Хм-м…
И тут я понимаю, что она пришла поговорить не об Инин. Мои подозрения подтверждаются, когда она бросает взгляд в сторону круга наложниц и спрашивает:
– Госпожа Чэнь тоже демонстрирует бурлящую Кровь, не так ли? – Она делает паузу и добавляет: – Она хотела бы, чтобы ты подтвердила ее состояние.
Полагаю, госпожа Чэнь думает, что беременна. Я понимаю, почему она не хочет говорить об этом госпоже Ко: та вряд ли обрадуется новости.
– Возможно, госпожа Чэнь захочет присоединиться ко мне позже за чаем, – предлагаю я.
– Она будет бесконечно благодарна.
Позже в тот же день, после того как свекровь уходит в кладовую, чтобы пересчитать мешки с зерном и другими продуктами, я удаляюсь в свою комнату. Вскоре приходит госпожа Чэнь. У нее тот же бледный вид, что и у меня, когда я смотрюсь в зеркало.
– Могу я пощупать ваш пульс? – спрашиваю я. Она бесшумно протягивает руку. Кончики моих пальцев ищут ответ. Получив его, я отпускаю ее запястье. – Я искала то, что мы называем сильным инь и заметным ян. Это происходит, когда пульс бьется о кончики моих пальцев. Эти два уникальных признака подтверждают, что Кровь и Эссенция успешно соединились. У вас будет ребенок.
Госпожа Чэнь моргает:
– Что же мне делать?
– Ваша первая обязанность – рассказать все госпоже Ко. – Когда наложница колеблется, я спрашиваю: – Хотите, я пойду с вами?
Госпожа Чэнь умна, и я вижу, как она взвешивает мое предложение. Сама по себе ее ситуация не сулит ей добра. И ее обращение ко мне наверняка расстроит госпожу Ко. К тому же я поставила ей диагноз, тогда как свекровь прямо приказала мне не использовать свои медицинские навыки… Госпожа Чэнь, похоже, приходит к выводу, что гнев госпожи Ко падет на меня, потому что она говорит:
– Я была бы крайне благодарна, если бы вы меня сопровождали.
Ранним утром следующего дня госпожа Чэнь встречает меня возле моей комнаты, и мы вместе отправляемся в покои госпожи Ко. Моя свекровь пытается скрыть свое удивление, когда мы входим в ее комнату вместе, но молчит, пока я наливаю ей чай. Затем я сажусь рядом с госпожой Чэнь.
Наложница прячет руки в рукава, и я делаю то же самое, – мы похожи на пару одинаковых марионеток.
– Госпожа Чэнь хочет, чтобы вы знали, что в ее детском дворце поселился жилец, – объявляю я. Моя свекровь краснеет. Скорее всего, сердится. Но прежде чем она успевает накричать на меня, я добавляю свою новость: – И у меня тоже.
Госпожа Ко вздрагивает.
– У тебя будет ребенок? – Она бросает на меня недоверчивый взгляд. – Откуда ты знаешь?
– У меня уже три месяца не было лунных вод.
– Три месяца! – Она становится еще на один оттенок темнее. – И ты только сейчас мне об этом говоришь?
– Я хотела убедиться, – говорю я.
Госпожа Ко выглядит взволнованной.
– В нашем доме только один человек определяет беременность, – неуверенно бормочет она, – и это доктор Ван. – Она машет рукой Пташке, своей служанке. – Пошли за ним!
Меня пробирает дрожь, когда я вспоминаю, как бабушка предупреждала меня о методах, которые используют мужчины-врачи для подтверждения этого диагноза. Это первый ребенок госпожи Чэнь, и не врачи воспитывали ее; должно быть, ей неизвестно об этой процедуре, потому что она произносит:
– Я сделаю все, что потребуется.
Госпожа Ко смотрит на наложницу.
– И как долго ты хранишь свой секрет? Или уже рассказала моему мужу?
Рядом со мной госпожа Чэнь слегка покачивается.
– Отвечай! – рявкает госпожа Ко.
В глазах наложницы стоят слезы. Я сжимаю собственные локти, глубоко засунув руки в рукава. Может, госпожа Чэнь и считала, что мое присутствие пойдет ей на пользу, но я расценила ситуацию иначе. Не могу сказать, что мои мотивы были чисты. Я хотела выставить себя в лучшем свете. Шанс представился пару недель назад, когда я впервые заподозрила, что наложница беременна. Мне оставалось только ждать. Не хотелось бы называть себя коварной, но мне нужно было убедиться в собственном состоянии и преподнести новость так, чтобы свекровь отнеслась ко мне благосклонно. Возможно, «благосклонно» не совсем подходящее слово. Я надеялась, что госпожа Ко обрадуется, узнав, что жена ее единственного сына ждет ребенка, но удержаться от привычных нападок не сможет. Так уж она устроена. И я решила, что, подстроив всё таким образом, окажусь в безопасности: свекровь наверняка разгневается на наложницу своего мужа, а не на меня. А еще я надеялась, что найду союзницу в лице госпожи Чэнь и мы сможем пройти этот путь вместе.
Доктор Ван прибывает во второй половине дня.
Он сидит за ширмой в моей спальне. Я пытаюсь представить, как он выглядит, слушая его голос, когда он объясняет Маковке, как заваривать корень и листья сычуаньской полыни. Я привыкла к запахам снадобий, томящихся на огне, но цвет лица наложницы становится то белым, то зеленым, то снова белым.
– Пейте отвар, – говорит доктор Ван из другого конца комнаты.
Его голос кажется старческим, наверняка он выглядит солидно и уверенно. Я представляю, как он поглаживает седеющую бороду, и тут он добавляет:
– Если вы почувствуете движение, похожее на порхание бабочки в животе, значит, вы беременны.
Я ничего не чувствую, и, думаю, госпожа Чэнь тоже.
Тем не менее я объявляю:
– Да, бабочки!
– Значит, у вас действительно будет ребенок, – подтверждает доктор Ван то, что я уже знаю.
Рядом со мной госпожа Чэнь колеблется.
– Скажите ему, что тоже ощущаете бабочек, – шепчу я.
– Но это не так, – роняет она в ответ.
– Вам нужен мужчина, чтобы подтвердить то, что говорит ваше тело?
Она пропускает мой вопрос мимо ушей и обращается к врачу напрямую. Они явно знакомы.
– Доктор Ван, вы же меня помните. Это ведь вы помогли мне забеременеть?
Странный вопрос, думаю я, но слышу его смех – веселый и удивительно теплый.
– Конечно! Но нам нужны доказательства, не так ли?
С другой стороны экрана он приказывает Маковке добавить в отвар плоды гледичии.
– Вы точно беременны, – бормочу я. – Не нужно это пить.
Я пытаюсь предупредить ее, но госпожа Чэнь упрямится.
– Ты одних со мной лет. Что ты можешь знать?
Когда Маковка приносит отвар, я прошу ее сходить за тазиком. Затем я безмятежно наблюдаю, как госпожа Чэнь пьет напиток. Когда ее начинает рвать в таз, я придерживаю ее за плечи и убираю волосы с ее лба. Услышав жуткие звуки, доктор Ван, явно довольный, провозглашает:
– Это доказательство беременности.
А еще это начало нескольких недель утренней тошноты для госпожи Чэнь. Хотелось бы мне иметь ингредиенты для приготовления «Напитка для успокоения плода», но ни тимьяна с его тонким ароматом лакрицы, ни мяты у меня в комнате нет, и их не достать на кухне. Я предлагаю наложнице пососать соленые сливы, которые держат в каждом доме как средство от расстройства желудка.
Я помогала бабушке вести множество беременностей, но меня не покидают опасения, посещающие любую женщину в ожидании ребенка. Родить сына – вот самая важная задача. Следующая цель – скользкие роды. Но что делать, если у ребенка ягодичное или поперечное предлежание или роды продлятся дольше трех дней? При родах на каждую выжившую приходится десять умерших. Надеюсь, это преувеличение, хотя, вероятно, поговорка отражает опасность, присущую родам. Защитные ритуалы передаются из поколения в поколение, и я следую им всем. Это означает, что мне нельзя поднимать ничего тяжелого, причем ни физически, ни ментально. Я стараюсь не употреблять слишком жирную пищу, потому что из-за нее в моем теле может накопиться Огонь. Я не ем крольчатину – из-за нее ребенок может родиться с заячьей губой, и мясо воробьев – эти маленькие птички, как известно, плохо видят в темноте, а я не хочу, чтобы мой малыш страдал этим недугом.
