Полное торжество? Да, но только на три месяца. Можно легко справиться с мальчишкой-императором, совсем непросто углядеть за ходом всех придворных интриг. Меншиков слишком привык к поддержке Петра, слишком быстро успокаивается на достигнутом. Как мог он, один из самых тонких и опытных царедворцев, забыть о зыбкости любых союзов, любого соотношения сил, если ставкой становится полнота самодержавной власти. Впрочем, любой власти. Очередной розыгрыш у трона, и 7 сентября того же 1727 года Меншиков под арестом. Дальше ссылка с семьей в Раненбург «до окончания следствия».
Правда, пока еще никто не знает смысла обвинения – все зависит от формирования придворных групп. Члены Верховного Тайного совета сходятся на том, что надо изолировать от двора Меншикова и не менее важно немедленно изолировать от Меншикова и от двора Варвару Арсеньеву. Перехваченная по дороге в Раненбург – кто же сомневался, что помчится она именно туда! – «проклятая горбунья», как отзовутся о ней новые фавориты императора Долгорукие, направляется в монастырь в Александрову слободу, где столько лет продержал Петр своих старших, державших руку царевны Софьи сестер. Борьба за Меншикова с участием Варвары представляется опасной для тех, кто сумел пошатнуть могущество «светлейшего».
27 марта 1728 года следует указ об окончательном обвинении Меншикова и суровейший приговор. Чего лишился «светлейший» – миллионного или многомиллионного состояния, возможно ли это подсчитать? В одной только Малороссии у бывшего денщика числилось четыре города, восемьдесят восемь сел, девяносто девять деревень, четырнадцать слобод, одна волость. А двор из родственников и свойственников «ее высочества обрученной невесты» Марии Александровны, на содержание которого выдавалось в год больше, чем цесаревне Елизавете.
Лондон
Министерство иностранных дел
Правительство вигов
– Очередные события в Курляндии, милорд!
– Новый претендент?
– Арест и высылка под стражей в Петербург Бестужева-сеньора.
– Так неожиданно и круто? Причина?
– Сообщения агентов противоречивы и неясны.
– К чему сводится официальное обвинение?
– Оно еще не предъявлено, и содержание его не удалось узнать. Все делается по указу Верховного Тайного совета и в глубочайшей тайне.
– Но слухи же существуют – курляндский и петербургский варианты?
– В Петербурге толкуют о государственной измене, разглашении важных для империи сведений в разговорах с иностранцами.
– У Бестужева-сеньора не так много было в этом отношении возможностей. Логический вывод – вопрос о курляндской короне. Очередные происки претендента, помешавшие чьим-то интересам среди русской знати. Никто из Долгоруких не интересовался Курляндией?
– Исходя из тех сведений, которыми мы располагаем, нет. Они заняты обручением императора с невестой из своего семейства. Это хлопотное и неблагодарное дело, если иметь в виду, что мальчишка подрос и начинает проявлять собственные вкусы и желания. До венчания молодой пары они не рискнут думать о чем-либо другом.
– Полагаю, вам известны попытки царского любимца Алексея Долгорукого жениться на цесаревне Елизавете?
– Но это не приобретение герцогской короны, милорд.
– И вы еще не сказали о курляндских толках.
– Они полностью подтверждают ваше предположение. Похоже, что Бестужев-сеньор то ли подготавливал, то ли даже приступил к попытке захвата короны.
– Он мог рассчитывать на популярность среди местных дворян?
– В гораздо большей степени, чем, скажем, Меншиков. И к тому же на поддержку обоих сыновей. Их положение в Польше и Гамбурге внушительно, а умение интриговать отличается редким совершенством.
– Имелся в виду брак с Анной?
– Как обязательное условие.
– И каково же теперь положение герцогини?
– Судя по всему, она смертельно напугана и готова отречься от былого фаворита.
– Былого? Что вы имеете в виду, применяя подобное определение? Бестужев еще не сослан и не казнен.
– Верховным Тайным советом. Но в сердце Анны его позиции пошатнулись.
– Бирон?
– Не только и не столько. Трудно поверить бурной страсти в тридцать семь лет. Бирону же и вовсе за сорок. Герцогиня имела все основания постепенно разочаровываться в своем былом фаворите. Попытки сватовства оканчивались унизительными и опасными для нее скандалами. Историю с Морицем Саксонским она пережила особенно болезненно. К тому же вечные денежные нехватки Бирон сумел связать с неумением Бестужева-сеньора вести дела герцогини и прямым воровством.
– Ловкая клевета?
– В том-то и дело, что чистейшая правда. Едва ли не половина состояния герцогини перекочевала в бездонные бестужевские карманы.
– Она не догадывалась об этом?
– При ее мелочности и подозрительности не могла не догадываться. Но такова была цена фаворита, и герцогиня с ней мирилась.
– До появления нового кандидата.
– И немолодого, и небогатого, но способного на красивый жест. Бирон умудрился преподнести герцогине для начала превосходного арабского жеребца, украденного им из тех закупок, которые он производил в Бреслау по поручению Екатерины I.
– Чистокровная лошадь?
– И редких статей!
– Действительно королевский подарок – герцогиню можно понять.
– Анна была ошеломлена, но не решилась бы на разрыв с обер-гофмейстером. Почти двадцать лет жизни в Курляндии не вытравили из ее сердца теремных привычек и страхов. Обстоятельства пришли на помощь Бирону. Герцогиня должна отречься от Бестужева, чтобы спасти себя.
– Разве она уже успела это сделать?
– Не иначе как по подсказке Бирона. В Петербург направлено письмо на имя императора, в котором Анна подтверждает, что Бестужев-сеньор «расхитил управляемое им имение и ввел ее в долги неуплатимые».
– Итак, дорога для Бирона открыта. Сумеет ли он ею воспользоваться?
– После стольких неудач в устройстве своей судьбы сорокалетний человек вполне может увидеть в герцогине свою последнюю ставку и никого другого на будущее к ней не подпустить.
– Он энергичен?
– Как нельзя более.
– Склонен к любовным похождениям?
– Ни в коей мере. Связь с герцогиней – простой и точный расчет. Ей не в чем будет его упрекнуть за прошлое.
– Она увлечена им?
– В какой-то мере. Но главным доводом станет их будущий ребенок.
– Дело зашло так далеко?
– И едва ли не впервые в жизни Анны. Герцогине тридцать семь лет, и если даже ребенок в ее положении нежелателен, она не откажет себе в радостях материнства. Женщины в ее семье рожали часто, хотя и не страдали избытком нежности к собственным детям.
– Бирон женат?
– Был холост. Герцогиня сама настояла на его браке, чтобы смягчить двузначность ситуации.
– С Бестужевым-сеньором это ее не смущало. Скорее, здесь кроется возможность скрыть ребенка среди потомства Бирона.
– Так или иначе, дань благопристойности и морали будет уплачена.
Митава
Дворец герцогини Курляндской
Герцогиня Курляндская Анна Иоанновна и мамка Василиса
– Ой, мамка, мамонька, в Москве-то как страшно! Слыхала, царевна Наталья Алексеевна померла?
– Батюшки, племянненка-то твоя? Невинно убиенного царевича Алексея Петровича дочка? Да как же это случилось? Лет-то ей, лет мало – дите совсем, и вот беда какая.
– Вот и говорю, страх один. Ехала царевна из Петербурга в Москву, притомилась в пути зимним временем, переночевать во Всехсвятском остановилась.
– Это у царевны Имеретинской, што ли?
– У нее, у Дарьи. Ночку переспала, вроде занемогла, а на другую богу душу отдала.
– Что ж за хворь такая скорая?
– А кто про то знать может. При ней одна камер-фрау была – Анна Крамерн. Да знаешь ты ее: тетеньку Екатерину Алексеевну с Монсом сводила.
– Сводила не сводила, а государя Петра Алексеевича на них вывела. Не она ли после казни тело царевича Алексея Петровича обмывала?
– Она, она самая.
– Да как же это Наталья Алексеевна с такой камер-фрау не боялась, как видеть ее каждый день могла?
– А кто ее спросил? Кто пожалел? Наталья ж сама понимала, для чего злодейка к ней приставлена – для глазу. А глаз-то вот чем и кончился.
– Только кому же дите помешать могло? Не на престоле же она.
– Не на престоле. Да братец больно ее слушался – все ему доказать да объяснить могла. Уж на что баламутный, а с ней шелковый становился. За мать ему была, не по летам разумница. За ум да характер и поплатилася.
– А тебе, голубонька, все бы в Москву, все тебе здесь не живется.
– Было время, мамка, было, да прошло. В толпе при мальчишке стоять, молокососу в ножки кланяться не хочу. На похороны звали – не поеду, нипочем не поеду. Больной скажусь, и весь сказ.
