Тайский письменный источник («Сказания о королевских мыангах»), затрагивающий тот период, когда лаосское княжество Тямпасак уже стало данником Сиама, гласит, что провинция Убон Ратчатхани (буквально: «Лотосовая столица») в древности называлась уездом Хуай Тьэламэ. Тямпасакский правитель по имени Чайя Куман отправил туда добровольческий оборонительный корпус во главе с Пра Патхум Сураратом. Корпус обосновался в Хуай Тэламэ в 1786 году. В 1869 году указом Рамы III уезд был переименован в провинцию Убон Ратчатхани в честь Пра Патхум [129] Сурарата, ставшего местным правителем (тяу мыанг). Соответственно, тому месту, где размещались его войска (уезд Тьэламэ), был придан статус провинции, но для масштабного градостроительства маленький уезд, который сейчас не найти ни на одной карте, не соответствовал, поэтому тяу мыанг переехал в другое место, где и возвели Убон Ратчатхани.
По другим сведениям, этимология названия провинции связана с двумя лаосскими подданными Пра Во и Пра Та, которые ранее правили мыангом на территории провинции Нонг Буа Лампху (север Исана). Иммигрировав на юг, они дали уезду название Хуай Тьэламэ, передающее идею королевского лотоса. Нонг Буа Лампху — это южный мыанг по кольцу ближней мандалы [130] княжества Вьентьян, где правили Пра Во и Пра Та, упоминаемые в тексте произведения. Они помогли сыну Тяу Пхие Сэн Мыанг захватить вьентьянский престол, после чего новый правитель получил королевское имя — Сирибунсан. Однако Пра Во и Пра Та не дождались наград и никак не были отмечены правителем за неоценимую помощь в получении престола. В результате они попросили позволения отправиться обратно в Нонг Буа Лампху, но у правителя созрел план поставить их своими доверенными лицами в другой мыанг по кольцу ближней мандалы. Они согласились, но в душе правителя все равно оставалось беспокойство. Он опасался, что однажды его доверенные лица, помогшие ему заполучить престол, могут вступить в заговор против него же, поэтому он пожелал взять в наложницы дочь Пра Та и пожаловать ей государственную должность, желая таким образом подстраховаться. Пра Во и Пра Та заблаговременно узнали об этом и поспешили вернуться в Нонг Буа Лампху, взяв с собой подкрепление, чтобы в случае наступления королевских войск на обратном пути они могли дать отпор. Избежать столкновения не удалось. Добравшись до Нонг Буа Лампху, они отреклись от партнерства с Вьентьяном, провозгласив свою свободу и независимость и распорядившись разбить укрепленные лагеря в ряде северных городов по границе с Вьентьяном.
Король Сирибунсан обратился к Бирме с просьбой выслать карательную миссию. Отражение атаки бирманцев стало слишком сложным испытанием для лаосских подданных: Пра Та погиб на поле боя, а Пра Во бежал просить защиты у правителя Тямпасака. Правитель позволил ему обосноваться в одном из своих мыангов, но спустя какое-то время Пра Во настигло войско, отправленное королем Сирибунсаном.
Приближенные и родственники Пра Во (одним из которых был Тхау [131] Кхам Пхонг, он же в дальнейшем Пра Патхум Сурарат — основатель первой королевской династии) бежали в Убон Ратчатхани, где как раз находились войска сиамского короля Тхонбури Таксина, и попросили политического убежища.
Беглецам подсказали составить обращение к королю, в котором сообщалось о нападении лаосцев на подданных Тямпасака, что расценивалось как акт агрессии со стороны Лаоса на жителей владения, находящегося под патронатом сиамской короны. В результате Таксин повелел захватить три лаосских княжества и вывезти из Лансанга две буддийские святыни. Одна из них — статуя Изумрудного Будды — на сегодняшний день хранится в храме Пра Кэу в Бангкоке. На этом историческом этапе произошел серьезный раскол в отношениях двух близкородственных народов, ставших заклятыми врагами. Лаос на долгие годы потерял независимость и ее частичному возвращению обязан французским колонизаторам, точнее говоря, последствиям их протектората, разделившим земли Сиама и Лаоса по течению реки Меконг [132].
Период, в который происходят события романа, затрагивает, пожалуй, одну из самых сложных и нестабильных как в политическом, так и в экономическом плане вех в истории страны — эпохи правления короля Рамы VII (Прачатипок) и короля Рамы VIII (Ананда Махидон).
Среди основных причин этих резких перемен не только мировой экономический кризис тридцатых годов прошлого века, но и идеи европейского Просвещения о демократии и борьбе за свободу, с которыми тайцы познакомились после вмешательства во внутреннюю политику страны колониальных империй (Англии и Франции). Безусловно, проект переустройства абсолютной монархии в конституционную осуществлялся не без помощи английских и французских советников, поскольку идея централизации королевской власти не сочеталась с демократическими идеалами колонизаторов. Первые предложения о переустройстве абсолютной монархии в конституционную поступали еще во времена правления Рамы V, но дальше светских разговоров дело не пошло.
Сиам был с незапамятных времен тесно вовлечен в международную торговую конъюнктуру. Королевство и по сей держит курс на торговые отношения с Западом: иностранные капиталы составляют крупный финансовый сектор экономики.
Мировой кризис сильно ударил по казне, которая к тому времени уже истратила все денежные средства резервных фондов, накопленные в период правления Рамы V. В казне не было денег на финансирование чиновничьего аппарата, поэтому его номенклатуру упразднили, зарплаты чиновникам снизили вдвое, а сбор подоходных налогов увеличили. К тому же пришлось сократить существенную часть затрат, которые шли на организацию королевских ритуалов. Для дворянской прослойки наступали тяжелые времена.
Получение европейского образования в период правления Рамы V было привилегией королевских отпрысков, но позже стало доступно детям уважаемых чиновников и военных. Вдохновившись идеями народно-демократической революции, часть студентов под руководством военной власти образовала народную партию «Кханарат», которая впоследствии и совершила государственный переворот. Король принял ультиматум и подписал временную Конституцию.
Читатель, вероятно, подумает, что в этом нет ничего сверхъестественного и это вполне предсказуемый исход «морально устаревшей формы правления», но… В мифологическом мышлении тайцев король — это олицетворение плодородия, а в религиозном аспекте он реинкарнация Будды на земле. Это общекультурные ценности, стоящие превыше любых идеологий. Поэтому кощунственное истребление королевской династии пусть и при полном обнищании народа даже гипотетически было бы невозможно вообразить в тайском обществе. В восточной деспотии монарх, как правило, уходит с политической арены в сферу сакральную, частью которой он уже является.
Переворот состоялся. Временную Конституцию подписали, сформировали первый парламент и первое правительство. Один из первых идеологов группы «Кханарат» Приди Пханомйонг подготовил план экономического преобразования общества с краткосрочной перспективой выхода из кризиса. Во основе плана была полная национализация экономики: сельское хозяйство (крестьянские земли и продукт труда), промышленность и торговля должны были перейти под власть государства. Тайцам предложили больше работать и меньше времени проводить в праздности, то есть пожертвовать своей свободой, землями и урожаем ради наивной веры во «всеобщее счастье» и других идей утопического социализма. Полурабский труд, раскулачивание частных капиталов и идеологический диктат военной элиты, чья олигархия будет высасывать деньги народа вместо королевского дома, легитимная власть которого, напротив, никогда не ставилась под сомнение, — подобный уклад вряд ли когда-нибудь смог бы найти поддержку в обществе.
Более того, никакой идеи народовластия у тайцев никогда не возникало. Крестьянское население было необразованным, граждански пассивным и полностью лишенным революционного духа борьбы с «невидимыми призраками» ценой воинствующего безбожия и варварства. Какая идея «всеобщего счастья» могла мотивировать и без того счастливое и свободное население? Тайскому обществу нужна была именно дуалистическая инертная модель развития — гармония королевского института и буддийского духовенства как его опоры. Возможно, именно преданность многовековым культурным ценностям и уберегла страну от гражданской войны, как в случае с Кореей, и культурной революции, как в случае с Камбоджей, которая после событий полувековой давности до сих пор не может выйти из беспросветного экономического кризиса.
