Уильям ждал ее, а она не успела! Не в силах сидеть в карете, Магдалена выбиралась из нее и шла пешком по обочине, подворачивая ноги в рытвинах; Эмма едва поспевала за ней. Шум на дороге стоял необычайный, люди были взвинчены, все кричали, ругались, не выбирая выражений, били чужих лошадей, хватали друг друга за грудки. Какой-то солдат толкнул Магдалену, чуть не сбив ее с ног; Эмма его отругала, он выхватил саблю… К счастью, в этот момент карета объехала затор через поле, Джозеф успел оттащить Эмму и распахнул дверцу перед женщинами; как только они уселись, на запятки вспрыгнули какие-то два человека. Их было видно в заднее окошко, но Магдалена боялась согнать их оттуда: вдруг у них пистолеты? Она опустила шторки.
В миле от Малина карета остановилась снова: там было такое же столпотворение. О Господи, когда же закончится эта пытка! «Там капитан», – сообщил Джозеф, заглянув в карету. Магдалена быстро подняла шторку: вдоль дороги ехал… кажется, его зовут Уильям Хэй, он как-то раз встретился им с Уильямом в Парке. Теперь он выглядел измученным и горбился в седле.
– Мистер Хэй! Мистер Хэй! – закричала Магдалена, махая ему рукой.
Он заметил ее и отвернулся; она выскочила из кареты, подбежала ближе.
– Мистер Хэй, вы что-нибудь знаете о сэре Уильяме?
Теперь он уже не мог делать вид, будто не узнал ее, но всё равно избегал ее взгляда.
– Боюсь, леди де Ланси, что у меня для вас плохие новости.
– Скажите сразу: он мертв?
Хэй понурился:
– Да, всё кончено.
Гонг! Она опоздала. Она больше не увидит Уильяма. Его больше нет. Всё кончено.
– Я возвращаюсь в Брюссель! – крикнул капитан Хэй, когда Магдалена неверными шагами пошла назад. – Не нужно ли вам чего-нибудь?
– Нет, благодарю вас, ничего не нужно.
Но сидя в карете с опущенными шторками, которую уже развернули, чтобы ехать обратно в Антверпен, Магдалена вдруг очнулась: как она глупа! Она второй раз поверила на слово чужому человеку, не потребовав никаких доказательств! Она послала Джозефа вдогонку за капитаном, прося, умоляя подойти к ней.
– Мистер Хэй, уверены ли вы в том, что мне сказали?
– Увы, леди де Ланси…
– Вы видели смерть сэра Уильяма своими глазами?
– Нет, я не участвовал в сражении, но… Видите ли, мой младший брат Александр, вступивший в мой бывший полк корнетом, к несчастью, погиб вчера вечером, преследуя неприятеля. Его тело так и не нашли, но надежды на чудо нет. Так вот, я вполне доверяю людям, сообщившим мне эту страшную весть. И они же видели, как еще до этой схватки полковника де Ланси ударило в грудь ядро. Он умер как воин, герцог Веллингтон держал его за руку до последнего вздоха.
– Кто эти люди? – Магдалена вперила в него пронзительный взгляд. – Могу я увидеть, расспросить кого-то, кто был тогда рядом с сэром Уильямом? Возможно, он передал что-нибудь для меня?
– Леди де Ланси, прошу вас, дайте мне двенадцать часов. Я хочу вернуться в Ватерлоо и всё же отыскать тело брата, чтобы похоронить его как подобает. Если я встречу там кого-нибудь, кто сможет рассказать вам о последних минутах сэра Уильяма, я непременно пришлю его к вам. Даю вам слово. И если вы пожелаете вернуться в Англию, я готов раздобыть вам пропуск и сопровождать вас. Если, конечно, мое общество не будет вам в тягость.
– Благодарю вас, мистер Хэй, – пролепетала Магдалена сквозь подступающую дурноту. – Сочувствую вашему горю. Я буду ждать вас в Антверпене. Желаю вам найти вашего брата…
В Антверпене все будто сговорились мучить ее. Вновь приходила леди Гамильтон, предлагая свою помощь; ее тревожило, что Магдалена не проронила ни слезинки, это нехорошо, нездорово! Когда Магдалена ее выпроводила, она подослала квартирную хозяйку, которая своим назойливым сочувствием довела молодую вдову почти до истерики. «Уходите! Уходите! Оставьте меня одну!» – кричала Магдалена, позабыв о правилах учтивости. Тогда они обе запугали Эмму, внушив ей, что госпоже непременно нужно отворить кровь, иначе с ней сделается удар. Магдалена сама заперла на замок внешнюю дверь и плотно закрыла внутреннюю, разделявшую их с Эммой комнаты, строго-настрого запретив ей пускать кого бы то ни было. Господи, помилосердствуй! За что, за что? Она снова ходила взад-вперед, от двери к окну, но уже не распираемая радостью, а терзаемая отчаянием. Боже мой, Боже мой! Она бы всё на свете отдала, лишь бы еще раз увидеть Уильяма живым, пусть даже на пять минут!
Эмма перетащила свою постель в комнату госпожи и легла спать на полу, опасаясь не услышать, если ей вдруг сделается дурно. Магдалена долго лежала без сна, глядя пустыми глазами в темноту, а когда всё-таки задремала, то скоро проснулась, как от толчка: кто-то пытался открыть внешнюю дверь. Она лежала какое-то время с колотящимся сердцем, прислушиваясь. Нет, вроде ушли. Наверное, опять квартирная хозяйка. Как они все надоели!
Разбудила ее та же возня у двери. В окно уже лился рассвет, было, наверное, часов пять.
– Там шум у дверей, – шепнула Магдалена Эмме. – Пойди посмотри, только не впускай леди Гамильтон и миссис Браун.
Эмма накинула шаль и ушла. Не было ее довольно долго, так что Магдалена стала снова задремывать, но вот она вернулась и встала у самой кровати, теребя концы шали.
– Мэм? Мэм? Вы спите? Мне сказали, чтобы я вас подготовила…
– О, Эмма, уйди! – простонала Магдалена. – Не говори мне больше ничего!
– Нет, я должна вам сказать! Это очень важно! Хорошие новости!
– Это бесчеловечно! – Магдалена села одним рывком, сбросив подушку на пол. – Какие могут быть хорошие новости, когда сэра Уильяма больше нет?
– Но… он не умер! Сэр Уильям жив!
Магдалена вскочила, вскинув руки, так что Эмма попятилась.
– Что ты такое говоришь?! Я с ума сойду!
Она со стоном закрыла лицо руками. Эмма быстро залопотала, осторожно высвобождая пряди ее волос, застрявшие между пальцами: внизу генерал, он приехал из Брюсселя, с письмом, сэр Уильям жив, он ранен, но он жив и, возможно, поправится.
К черту приличия! В дезабилье поверх сорочки, с растрепанными волосами и без чепца, Магдалена сбежала по лестнице вниз. Завидев
