мужика -- оглядываться на чужое мнение. У каждого из нас есть свой внутренний голос, и только его мы обязаны слушать. Этот голос называется совестью. Самое главное – быть в ладу с ней. А иначе ты не мужчина -- слабак, не способный ничего добиться, не защитить никого, ничего стоящего после себя не оставить. Ведомый, который никогда не станет ведущим. Ты таким хочешь быть?
-- Нет.
-- Тогда надевай это и носи.
-- А если сопрут?
-- Наплюй и забудь. Заработаешь на другие, -- Олег Антонович улыбнулся Тоне. – Что притихла? Не хочешь посмотреть мой подарок?
-- Хочу, -- она достала из пакета бархатный мешочек, стянутый веревочками верх делал его похожим на миниатюрную копию мешка Деда Мороза. В мешочке оказался черный футляр, в каких дарят ювелирные украшения. Антонина нажала чуть заметный выступ. На белом атласе засверкало кольцо. Две жемчужины, черная с белой, на золотой ажурной ветке в алмазной росе. Она застыла, как в столбняке.
-- Что такое? Не нравится?
-- Не в этом дело, -- точно завороженная, уставилась на жемчужную пару среди алмазов. В памяти всплыли слова: «…в жизни белое всегда рядом с черным, как добро и зло, как день с ночью». – Извините, Олег Антонович, я это принять не могу, -- защелкнула футляр и отставила в сторону.
-- Объяснишь, почему?
Илья внимательно смотрел на мать, такого выражения лица ему видеть не приходилось.
-- Я должна вам дать ответ на вчерашнее предложение, помните?
-- Конечно.
-- Я уже замужем, Олег Антонович. И абсолютно уверена, что мой муж жив. Поэтому принять ваше предложение не могу, извините.
-- Не извиняйся. Все?
-- Это кольцо…Вы не поверите, но ваше кольцо – точная копия броши, которая мне досталась от мамы. Тетя Роза подарила ее на свадьбу.
Боровик посерел лицом и опустился на стул.
-- Можешь показать?
-- Олег Антонович, что с вами? – бросилась к нему Тоня. – Вам плохо?
-- Мам, может, «скорую» вызвать?
-- Никакой «скорой», -- выдавил Боровик. – Я в порядке. Где твоя брошка?
-- Дома. Но там же ремонт, я даже не знаю, куда они ее дели.
-- Позови Светлану.
-- Сейчас, -- она кинулась на поиски, но не сделала и нескольких шагов, как наткнулась на домоправительницу, опрыскивающую в холле фикус. – Света, вас Олег Антонович зовет. Только, пожалуйста, если можно, быстрее.
-- Господи, что случилось?
-- Не знаю. Но, по-моему, ему плохо.
Светлана поспешила в столовую, на ходу сдергивая фартук.
-- Что я должна сделать, Олег Антонович?
-- Капни той дряни, что давала, помнишь?
-- Хорошо, что еще?
-- Сделай крепкий сладкий чай, можно с лимоном.
-- Сейчас, -- и тут же исчезла.
-- Олег Антонович, давайте подложу вам подушку под голову, -- предложила Тоня, стараясь скрыть тревогу.
-- Валяй.
Через полчаса Боровику стало лучше. Спала мертвенная бледность, голос окреп, повеселели глаза.
-- Олег Антонович, что-нибудь нужно? – с облегчением спросила гостья.
-- Признавайся, струхнула?
-- Да, если честно, вы меня напугали. Светлану, думаю, тоже.
-- И меня, -- добавил Илья.
-- Это приятно. Не ожидал от себя такой прыти. Дай-ка мне телефон, Илюша. Он где-то здесь должен быть.
Илья увидел на подоконнике мобильный и протянул его Боровику. Тот набрал номер.
-- Володя, зайди в столовую, -- отложил в сторону телефон и улыбнулся. – Не волнуйтесь, ребятки, я теперь долго буду жить. Еще надоем. Вот слетаем с тобой, Илюха, потом разберусь с делами и начну все с чистого листа. Как говорится, tabula rasa
. Новую жизнь начнем, -- посмотрел на Тоню, в глазах промелькнули лукавые искорки. – Не переживай, что дала от ворот поворот. Я, честно говоря, очень сомневался, что согласишься. Ну, какой из меня муж, пусть даже фиктивный? Скорей в отцы гожусь, чем в мужья.
-- Я не волнуюсь, Олег Антонович. А чьим-то мужем вы еще вполне можете стать. Думаю, многие из женщин с радостью согласились бы выйти за вас замуж.
-- Многие, Тонечка, не нужны. Нормальный мужчина всегда ищет одну. Единственную. Слушай, а что это мы все обо мне? Давай-ка, о тебе немного поговорим.
-- А что вы хотите узнать? Мне кажется, вы и так про меня все знаете.
-- Далеко не все. Ты, например, никогда не рассказывала о своих родителях. Кто они, чем занимаются? Где сейчас? Что отца звать Романом, я уже догадался. А мать?
-- Маму звали Елизаветой, она умерла при родах. А про папу я и сама ничего не знаю, кроме того, что его давно нет на свете. Это мне тетя Роза рассказывала.
-- Кто? – в голосе Боровика прозвучали странные нотки.
-- Мамина родная сестра, она меня вырастила.
-- А ты не обидишься, если я спрошу про твой возраст?
За спиной раздались шаги, и в столовую вошел Владимир.
-- Добрый вечер!
-- Проходи, Володя, дело есть. Надо отвезти Антонину Романовну на ее квартиру и помочь найти одну вещицу. Она скажет, какую.
-- Олег Антонович, так мы же почти все вещи по вашему указанию перевезли сюда.
-- Что означает «почти»?
-- Оставили только мебель, да и ту потом в детский дом отвезли, помните? Была еще шуба, так мы ее после химчистки сдали в холодильник, чтобы моль не завелась. Еще со Светланой Васильевной советовались, куда лучше.
-- А остальное где?
-- Так в гардеробной. Светлана Васильевна все и раскладывала.
-- Позови ее.
Через минуту оба были рядом.
-- Света, будь добра, помоги Антонине пересмотреть ее вещи, надо кое-что найти. Она тебе все сама объяснит.
-- Хорошо. Пойдемте, пожалуйста, со мной, -- домоправительница пропустила Тоню вперед. – Простите, Олег Антонович, вам лучше?
-- Да. Идите. Я жду.
Брошь нашлась довольно быстро.
– Простите, Антонина, я, конечно, должна была сразу вам все показать. В суматохе упустила из виду. Здесь же и одежда ваша, и нижнее белье, и обувь – все. Но хозяин не давал такого распоряжения, а мне как-то самой в голову не пришло.
