— Давай пойдем погуляем.
— С удовольствием, — подхватился Николай.
Они долго гуляли по тихим улочкам, вспоминая родственников, друзей. Вера Федоровна рассказала о Свете, о том, как работается Сергею.
Пришли в гостиницу поздно. Коля с удовольствием поплескался в ванне, а затем лег спать и сразу же засопел.
А Вера Федоровна еще долго не могла уснуть. Радость свидания с сыном и тревога за него переполняли ее сердце.
От Ташкента до Кабула тяжелый транспортный самолет летит один час. О чем мог думать в течение этого часа парень, которому нет еще и девятнадцати, к тому же впервые пересекавший границу? Коблик сидел недалеко от иллюминатора. Последние дни были спрессованы в одно мгновение. Окончание учебы в учебном центре, приезд матери, знакомство с Леоновым, прощания и вот полет к месту службы — в Афганистан. Из Ферудаха самолет прилетел в Ташкент. Короткая остановка, пересадка из небольшого АН-26 на огромный ИЛ-76 и снова в воздух.
Николай заглядывал в иллюминатор и видел изрезанные ущельями, узенькими змейками рек горы. Судя по солнцу, шли строго на юг. Коблик пытался восстановить в памяти последние дни, но момент прощания с матерью затмил все, даже праздничное настроение по случаю окончания учебы. Мать сдерживала себя, не плакала, но Коля видел, сколько это стоит ей сил. Правда, в последний момент слезы побежали по бледным щекам Веры Федоровны. Когда Николай при посадке в самолет, уже у самой рампы, оглянулся, мать стояла чуть в сторонке от толпы провожающих. Одинокая, подавленная… Коля еле сдержался, чтобы самому не заплакать. Махнул ей рукой и вошел в самолет. Как назло, его место оказалось у другого борта, и он уже больше не видел мать.
Леонов, сидевший рядом, пытался отвлечь Николая, но тот подавленно молчал.
— Кабул, — громко сказал Леонов.
Коблик сразу же потянулся к иллюминатору. Казалось, совсем рядом острые вершины гор, а далеко внизу — огромная долина с зелеными и желтыми квадратиками полей и маленькими кубиками домов.
— А почему мы не снижаемся?
— Сейчас пойдем вниз, — пояснил Леонов. — Самолеты подходят к городу на большой высоте, чтобы духи не смогли их достать не только зенитками или пулеметами, но даже ракетой. Снижаться будем над городом. — Только произнес Леонов эти слова, как самолет, заваливаясь на левое крыло, начал резкое снижение. У Коблика даже дыхание перехватило, а Леонов спокойно продолжал: — Гражданские самолеты плавно снижаются, а наши заходят на посадку чуть ли не пикируя.
Самолет еще круче пошел вниз и коснулся колесами посадочной полосы. Он пробежал мимо большого белого здания аэровокзала, мимо стоявших в ряд афганских вертолетов и транспортных самолетов, выкрашенных в зелено-желтые цвета, погасил скорость и стал.
Коблика и его товарищей построили недалеко от самолета. Старший лейтенант Бакин проверил, все ли на месте, поинтересовался, не забыли ли что-нибудь в самолете, и направился к трем офицерам, стоявшим метрах в пятидесяти. Козырнул майору и доложил о прибытии.
Недалеко стоял строй убывающих солдат. Новички смотрели на них с восхищением. Вот они, которые прошли трудный боевой путь и теперь возвращаются на Родину! А те и не скрывали своей радости. Тоже с любопытством смотрели на «салаг», отыскивая знакомых.
Коблик в душе надеялся, что вдруг он увидит кого-либо из минчан. За время учебы он, кроме Павла Чайкина, так никого из земляков и не встретил. Но среди убывающих знакомых не было.
Тут послышалась команда строиться в колонну по два, и вскоре новички зашагали по извилистой узкой дороге. Все с любопытством смотрели по сторонам. Для них все было новым, непривычным. Вдоль дороги расположены огневые точки, справа от дороги — зенитные установки. Стоят танки, бронетранспортеры и боевые машины пехоты, около них — автоматчики с напряженными и строгими лицами.
— Что головой вертишь? — улыбнулся Коблику Леонов. — Привыкай, обстановка боевая.
— А что, разве душманы могут напасть даже на аэро-г дром?
— Обстреливать пытаются почти каждую ночь, а нападать боятся.
Колонна повернула направо и, пройдя по асфальтированной дороге, уперлась в металлические ворота. У ворот стоят двое солдат в касках и бронежилетах. Смотрят хотя и с любопытством, но строго и настороженно. Кто-то из прибывших сказал из колонны:
— Здорово, мужики!
Солдаты не ответили. Из небольшого караульного помещения вышел капитан с красной повязкой на рукаве. Увидев старшего лейтенанта, приветливо взмахнул рукой и коротко приказал:
— Пропустить!
Вскоре они оказались на заасфальтированном плацу. Выстроились в шеренгу по одному, и тут же к строю подошла группа офицеров. Старший лейтенант Бакин, скомандовал: «Смирно!», четко печатая шаг, направился к офицерам и громко доложил стоявшему впереди подполковнику:
— Товарищ подполковник! Группа пополнения в количестве сорока двух человек прибыла в расположение батальона.
Подполковник подошел к строю, приложил руку к козырьку и громко поздоровался:
— Здравствуйте, товарищи десантники!
— Здравия желаю, товарищ подполковник! — дружно ответил строй.
— Вы прибыли во второй воздушно-десантный батальон. Я подполковник Бунцев — командир батальона. С другими офицерами нашего батальона познакомитесь сегодня чуть позже. Сейчас вас распределят по ротам и взводам, разведут по казармам. Через полтора часа обед, затем продолжим знакомство.
Николай был рад, что попал в одно отделение вместе с Леоновым и Кольцовым, которые тут же познакомили его с командиром отделения старшим сержантом Шуваловым. Они все вместе пришли в казарму, где Шувалов показал новичку его койку. Затем Коблику выдали обмундирование, которое сильно отличалось от формы, имевшейся у него ранее. Переодевшись, Коблик долго рассматривал себя в зеркале. Вместо фуражки теперь была кепи защитного цвета с большим козырьком. Куртка и брюки сидели на нем мешковато. Очень много нашивных карманчиков: на груди, на бедрах и даже на рукавах. Ворот куртки расстегнут, из-под него выглядывала тельняшка.
— Не великовато ли все это мне? — спросил у Леонова Николай.
— Нет, в самый раз, форма специально так сшита. Это необходимо для вентиляции. В плотно сидящем обмундировании тело будет перегреваться.
После этого Коблик получил на складе противогаз. Николай спросил у своего командира:
— А оружие когда получу?
— Сначала пройдешь курс молодого бойца, — улыбнулся Шувалов.
— Так я же вон сколько в Ферудахе учился…
— Ну и что? Здесь — свои особенности. С завтрашнего дня готовься к занятиям. Расскажут вам и о стране, и о Кабуле. Узнаешь о тактике действий душманов. Только потом получишь оружие и будешь готов к выполнению боевой задачи.
Шувалов сразу понравился Коблику. Чуть ниже его ростом, крепко сбитый, спокойный, рассудительный, он говорил не спеша, четко выговаривая слова.
По пути к казарме Коблик заметил широкие бугорки земли со светлыми каменными плитами. Когда подошли поближе, Николай увидел надписи на плитах: «Аза. 1983–1984 гг.», «Джек. 1981–1984 гг.»
— Что это? — Коблик удивленно посмотрел на Шувалова.
— Кладбище.
— Чье кладбище?
— Погибших собак.
— Как погибших? — не понял Коблик и почему-то вспомнил своего Кузю.
— Эти псы работали с нашими саперами. Вот Аза погибла вместе с сержантом Зубаревым. Духи заложили на дороге, по которой шла наша колонна, радиоуправляемый фугас, а Аза обнаружила его. Когда духи увидели это, дали радиокоманду на взрыв. Зубарев и Аза своей жизнью спасли десятки других. Или вон могила Инги. Она сотни мин отыскала. В горах ее прошила пулеметная очередь. Джек и Буран погибли от снайперов, которые стараются уничтожить собак в первую очередь.
Коблик не отходил от могил.
— Выходит, собаки погибли, спасая людей.
— Вам об этом на занятиях расскажут саперы. Командир саперной роты, которая придана нашему батальону, капитан Фоменко. Он — большой мастер, лично обезвредил тысячи мин. У него пес Цезарь тоже обладает особым талантом.
К ним подошли Леонов и Кольцов.
— Вот вы где. Пошли, через пятнадцать минут обед, — позвал Кольцов.
После обеда вновь прибывших собрали в клубе. Перед ними выступил замполит батальона майор Шукалин. Он рассказал об истории части, ее боевых делах, затем стал рассказывать об Афганистане. Голос у него был чуть хрипловатый, глухой, и солдаты, чтобы все хорошо слышать, сидели напряженно.
— И вот вы в Афганистане. Эта страна, как известно, расположена на Среднем Востоке и выхода к морю не имеет. Площадь ее территории составляет 655 тысяч квадратных километров. Границы страны тянутся на 5421 километр, из которых 2348 километров приходится на границу с советскими республиками Средней Азии. Если вы взглянете на карту, то увидите, что афгано-советская граница в основном проходит по рекам Памир, Пяндж и Амударья.
