Толик что-то бормотал о том, что готов помочь ей материально, что поделит квартиру, что он не чудовище. Лика лишь махнула рукой.
— Мне от вас нужна лишь бумага, подтверждающая то, что больше у меня с вами нет ничего общего. Я вас ненавижу и никогда не прощу. Может, Бог простит. Живите с этим.
Она ушла. Через два дня шофер свекра привез ей свидетельство о разводе. После этого она собралась с духом и решила навестить Мишину могилу. В тот день мать Миши тоже поехала на кладбище. Они с Катюшей прибрали могилку, полили цветы. Чуть позже подъехал на «жигулях» Паша, Мишин двоюродный брат, тоже привез букет цветов. Посидели, помянули. И Артема, и Мишу. Потом Катя уехала с племянником домой, в город. Она же осталась. Хотелось побыть наедине с погибшими детьми, поговорить. Поплакаться, пожаловаться на свою несчастную материнскую долю, вспомнить доброе прошлое. Какими они оба были… Неожиданно она увидела Лику, медленно идущую по дорожке, вглядываясь в имена на могилах. Лика давно не заходила к ним, с тех пор как Миша уехал, она знала о ней только из писем сына, он называл ее невестой, но сама Лика, по всей видимости, стеснялась заходить к ней в его отсутствие. Надежда Васильевна прищурила уставшие глаза, пытаясь разглядеть на лице приближающейся женщины ее эмоции. Горестная складка на лбу, серьезный взгляд. Когда Лика заметила ее, она остановилась, а потом ускорила шаг. Подошла, по-простому обняла ее и заплакала. Слова были лишними. Женщины поняли друг друга. Горе сблизило их, как никогда.
Лика вновь появилась на работе. Она больше не скрывала свою беременность. Напротив, ей стало доставлять удовольствие говорить об этом, говорить о Мише, об их любви. На заводе ее неожиданно поддержали. Обещали помочь материально, жалели. Лика не хотела, чтобы ее жалели. Но ей нравилось говорить, наконец, открыто, о своих чувствах. Нравилось, что она может обсудить с друзьями Миши то, как пинается его ребенок, нравилось вспоминать вместе с ними эпизоды из его жизни.
В апреле она вышла в декретный отпуск. Живот вырос до внушительных размеров, стало тяжело дышать и ездить на завод из ее квартиры на окраине было уже нелегко. Она по-прежнему давала частные уроки и брала переводы на дом, это помогало ей иметь более или менее постоянный доход. Родители нет-нет помогали, а еще Кирилл, верный друг, постоянно привозил что-то из продуктов и на выходные старался затащить ее к ним домой, где Ксения Карловна кормила ее так, словно хотела накормить на неделю вперед. Ей было хорошо у них дома, хорошо и спокойно.
В День Победы Ксения Карловна собралась на центральную площадь. Она надела свой лучший костюм и свои награды за труд в тылу. Когда Лика предложила пойти вместе с ней, Кирилл воспротивился.
— Что тебе там делать? Толпа народу, для тебя небезопасно.
— Не волнуйся, все будет нормально. Такая чудесная погода стоит, просто грех не выйти на улицу в такой день.
— Я пригляжу за ней, Кирюша, — добавила Ксения Карловна.
— Так я тоже пойду, не отпущу же я вас вдвоем туда.
На площади действительно было очень много народа. Кирилл, возвышающийся над остальной толпой, шел, не торопясь. С одной стороны его держала за локоть бабушка, с другой семенила Лика с огромным животом. Ксения Карловна время от времени встречала своих знакомых, таких же стареньких и седых, как она, с орденами и медалями, с просветленными глазами и счастливыми улыбками. Они подолгу разговаривали, вспоминали былое. В центре площади на возвышении играл духовой оркестр. Вокруг них собралась толпа народу, некоторые пожилые пары вальсировали. Это было так трогательно, так пронзительно, что захватывало дух.
Лика остановилась поодаль, наблюдая, как Ксения Карловна заразительно смеется, беседуя со своими друзьями. Кирилл отошел принести воды. Она услышала громкие голоса и обернулась. Позади нее появились молодые совсем ребята, увешанные орденами и крестами за мужество. Ребята были явно навеселе, голоса их звучали чересчур возбужденно. Лика впилась в них взглядом. Среди этих ребят мог бы быть и Миша. Это были его ровесники, возможно, служили там же, где и он. Она знала, что его среди них нет, и не может быть, но все равно смотрела, не в силах отвести глаз, впитывая каждое их слово. Один из них, широкоплечий парень с лицом, исполосованным шрамами и культей вместо одной руки, неосторожным движением толкнул ее. Она посторонилась.
— Извините, — пробормотал смущенно парень.
— Квас! Смотри, куда идешь! — весело прикрикнул на него один из ребят.
Лика вскинула брови и порывисто схватила его за руку.
— Квасов? Квасов Алексей?
— Да, а что? — уставился на нее парень. — Мы знакомы?
— Вы служили с Мишей Тихоновым, да?
Квасов кивнул головой.
— Я его жена.
Квасов часто-часто заморгал. Он словно потерял дар речи, не знал, что сказать.
— Квас, пошли, тебя все ждут, — крикнули ему.
— Вот, — Лика вытащила из сумки блокнот, торопливо вырвала листок и написала на нем свой телефон. — Позвоните мне. Позвоните, пожалуйста. Расскажите о Мише.
Квас помедлил и все же взял телефон. Он не был уверен, что сможет рассказать. Он не был уверен, что эта невероятно красивая беременная женщина должна выслушивать об ужасах того, что они пережили. Он не был уверен, что готов возвращаться памятью в тот день. Он не был уверен, что позвонит ей.
Кирилл подошел уже после того, как Квасов отошел.
— Все в порядке?
— Да. Это ребята служили с Мишей, представляешь? Он мог бы быть сейчас среди них…
У нее по лицу потекли слезы. Кирилл беспомощно смотрел на нее, не зная, куда деть бутылки с водой в руках.
— Может, пойдем домой?
— Нет, я в порядке. Просто… все как-то так близко ощутила, словно вчера произошло.
Оркестр продолжать играть. Люди смеялись и танцевали, обменивались букетами цветов и крепкими объятиями. Лика стояла, глядя сосредоточенно куда-то вдаль. Ее ладони скрестились на животе, инстинктивно прикрывая его от толпы. Ксения Карловна издалека тревожно смотрела, как Лика плакала. Она догадывалась, что произошло. Она знала, что только время сможет помочь этой ставшей такой близкой и родной для нее молодой женщине. Только время залечит ее раны. Время и любовь.
конец
ВОГ, «воги» — выстрел осколочной гранаты для стрельбы из гранатомета
РПК — ручной пулемет Калашникова
ПКМ — пулемет Калашникова модернизированный
БТР, «бэтээр» — бронетранспортер
БМП, «бээмпешка», «бэшка», «бэха», — боевая машина пехоты
БМД — боевая машина десанта
БОН — батальон оперативного назначения
«Муха» — гранатомет одноразового применения (РПГ-18)
«Чехи», «нохчи», «вахи»— прозвище боевиков- чеченцев
СОБР — специальный отряд быстрого реагирования
ПВД — пункт временной дислокации
«Град» — артиллерийская реактивная установка залпового огня
РПГ, «эрпэгэшка» — ручной противотанковый гранатомет
«Макаров» — пистолет системы Макарова
«Сушки» — фронтовые бомбардировщики СУ-24
«Вертушки» — вертолеты Ми-8, Ми-24
Ф-1, «эфка» — осколочная ручная граната, радиус поражения 200 м
ПЗРК — переносной зенитно-ракетный комплекс
НУРС, «нурсы» — неуправляемые реактивные снаряды
«Разгрузка» — жилет с карманами для ношения боеприпасов
«Зушка» — зенитная установка ЗУ-23 со спаренными пушками
НРС — нож разведчика стреляющий
МС-3 — мина — сюрприз, неизвлекаемая, необезврежимая
«Вованы» — прозвище военнослужащих внутренних войск
«Эсвэдэшка» — снайперская винтовка Драгунова (СВД)
