— Гражданин Дембицкий!.. Подойдите сюда!
Лидия испуганно замерла, а пан Казимир, пытаясь разобраться в ситуации, начал напряженно вглядываться. Неожиданно с дороги послышался нарастающий шум мотора. Свет автомобильных фар, идущий от поворота, мазнул по саду, на какое-то время высветив троих вооруженных мужчин. Один из них, одетый в реглан, угрожающе выкрикнул:
— Не вздумайте бежать, как в прошлый раз! При первом резком движении стреляем на поражение! Ну, идите!
Наклонившись, пан Казимир тихо шепнул Лидии:
— Стой спокойно… Их только трое… Я попробую выкрутиться… — и, приподняв руки до уровня плеч, начал приближаться к неизвестным.
Едва майор подошел, как владелец реглана чуть ли не безразлично бросил человеку, стоявшему за деревом справа:
— Если рыпнется, бей его бабу наповал…
Пан Казимир опешил от неожиданности, кинул взгляд на повернувшийся в сторону Лидии ствол, и тут кто-то третий, на секунду выпавший из сферы внимания майора, ударил его рукояткой пистолета в затылок.
Двое потащили сразу обмякшего майора к садовой калитке, а третий, отступая следом, пригрозил Яновской:
— Не вздумайте шуметь, гражданка! Ваш муж арестован…
* * *
Пан Казимир сделал глубокий вдох и, ощутив терпкий запах нашатыря, дернул головой, сразу же ощутив режущую боль в затылке. Медленно-медленно майор приподнял веки и, постепенно приходя в сознание, попробовал осмотреться.
Комната, в которой он очутился, казалась типично сельской, однако с потолка свисал шнур городской электропроводки. Выключатель, вмонтированный прямо в патрон, ясно выделялся белым рожком на фоне потемневшей латуни. Сам пан Казимимр распластался на какой-то лежанке, и прямо перед ним на стуле сидел человек. Свет падал на него сзади, и кто это, майор определить не мог.
— Что, не узнаете?..
Вопрос прозвучал насмешливо, с некоторой долей ехидства. Потом сидевший подвинулся, чтобы лампочка осветила его.
— Вы?..
Майор глухо застонал. Чего-чего, а этого он ожидать не мог. Перед ним на стуле сидел не офицер НКВД, как предполагал пан Казимир, а инженер Длугий.
— Ну что, со свиданьицем, пан майор? — Длугий коротко рассмеялся. — Вижу, вы такого оборота не ожидали…
Пан Казимир беспокойно заворочался, хотя каждое движение отдавалось болью в голове. Поняв это, майор затих. Сразу утихла и боль. Теперь пан Казимир мог сосредоточиться и, помолчав с минуту, сказал:
— Так вы не инженер…
— Не удивляйтесь, — Длугий покрутил в руках документы пана Казимира. — Вы ведь теперь тоже не майор… а Ривкин Наум Лазаревич, зам по сбыту артели «Заря»! Надо сказать, неплохо устроились… Может, еще и в комиссары выйдете, а?
— Почему нет? — Пан Казимир лег поудобнее. — Вы же теперь, я думаю, сотрудник НКВД?
— Нет, нет! — весело замахал руками Длугий. — Не бойтесь, к этому ведомству я не принадлежу.
— А к какому?
— Это не важно.
— А что важно?
— Пан майор, оставим эти игры. — Бывший инженер чуть ли не дружески улыбнулся. — С момента нашего расставания роли несколько переменились, и теперь вы у меня в руках.
— Да я-то вам зачем? — искренне удивился пан Казимир.
— А затем, что мне очень важно знать… — Длугий наклонился к майору. — Где сейчас инженер Брониславский?
— Вон оно что! Так, так… — К удивлению пана Казимира, внутреннее напряжение у него сразу спало. — Как я теперь понимаю, вы работали вместе с Кацияном? Может быть, даже были старшим…
— Возможно… — вежливо согласился Длугий.
— Тогда мне не ясно… Ну техник Кациян, ладно… Но вы-то были в курсе всех разработок.
— Конечно. Потому-то мне нужны и Брониславский, и самолет.
Несмотря на боль пан Казимир отрицательно покачал головой.
— А вот это нереально. Самолет полетел в Англию…
— Реально, реально… — Длугий как-то странно рассмеялся. — Если вы помните, я инженер по двигателям. Так вот, моторы должны были заглохнуть почти сразу. Думаю, они улетели максимум километров на пятьдесят.
— Тогда зачем вы меня спрашиваете? — перебил его пан Казимир.
— А затем, что мне нужен точный маршрут. Теперь понятно?
По голосу Длугого было слышно, что он начал терять терпение.
— Понятно… — Пан Казимир бессильно откинулся.
— Ну тогда вернемся к нашим баранам. Где Брониславский?
— Не знаю. Он пропал тогда, ночью…
— Врете, пан майор, врете… — Длугий скривился. — Я же сам видел, как вы сбежали следом за ним.
— Правильно, — согласился пан Казимир. — Когда все потеряно, каждый думает о себе. Я нарвался на вашего автоматчика и сам еле ушел. Думаю, тогда мы с Брониславским и побежали в разные стороны.
— М-да, пан майор… Кажется, с вами придется еще поработать… — Длугий пристально посмотрел на пана Дембицкого и резко приказал кому-то из своих: — Наркоз!
Откуда-то взявшиеся двое мужиков навалились на пана Казимира, и он почувствовал, что ему крепко охватили голову, а нос и рот заткнули мокрым платком, от которого несло тошнотворным запахом эфира. Майор рванулся, попробовал задержать дыхание, но, не сумев, судорожно глотнул воздух раз, другой, ощутив после второго вдоха, как его тело плавно поплыло в воздухе…
Минут через двадцать завернутого в одеяло пана Казимира вынесли наружу и положили на стоявшую во дворе подводу. Молча, видимо, хорошо зная, что делать, люди Длугого накрыли пленника соломой, уселись сами, и кони, выгибая шеи, едва выехав на плохо различимую по ночному времени колею, пошли бодрой рысью…
* * *
По утреннему времени прохожих на улочках Голобова почти не было. Во всяком случае, по переулку, с двух сторон сжатому деревяннными заборами, Вукс шел в одиночестве. Сегодня поручик, ежедневно проходивший по этому маршруту, как всегда, миновал штакетник, скользнул взглядом по угловому окну дома Яновских и вдруг замер, едва не споткнувшись на ровном месте. Нет, зрение Вукса не обманывало: на подоконнике, за предупредительно сдвинутой занавеской стоял цветочный горшок с геранью.
Для проверки Вукс тряхнул головой и, убедившись, что цветок не исчез, поспешил к парадному. Это был давно обговоренный и ожидаемый сигнал, который сообщал, что пан Казимир наконец-то дал о себе знать.
Дверь ему открыла служанка.
— Вам кого?
— Панну Лидию.
— Вы… — служанка явно колебалась. — пан Вукс?
— Да.
— Тогда проходите. Панна Лидия наверху…
С каким-то радостным предчувствием Вукс, еле сдерживаясь, чтоб не прыгать через три ступеньки, поднялся на второй этаж и увидел Лидию, сидевшую у окна.
— Целуем ручки!
Поручик громко поздоровался и посмотрел по сторонам, явно ожидая увидеть где-то здесь пана Казимира.
— Это вы…
Вукса поразил ее явно убитый вид и, сообразив, что что-то случилось, поручик неуверенно произнес:
— Как я понял, пана майора сейчас нет, но я надеюсь…
— Не надейтесь! — Лидия безнадежно машет рукой. — Сегодня ночью Казика опять арестовали…
— Как это? — опешил Вукс. — Он что, жил здесь?
— Он вчера только-только пришел, еще даже в дом не входил… А они прямо из сада… Забрали…
На лице Вукса выкатились желваки, но он взял себя в руки и, посмотрев по сторонам, спросил:
— Обыск давно кончился?
— Обыска не было…
— Как «не было»? — изумился Вукс.
— Так, не было… Мы с Казиком стояли в беседке, они подошли, чем-то его ударили и уволокли, а я так и осталась стоять…
— И что, даже ничего не сказали?
— Почему — не сказали? Сказали… Один такой, в реглане, он еще уходил последним, приказал мне помалкивать…
Нет, в рассказе Лидии явно было какое-то несоответствие.
Даже если все действительно так, и пана Казимира на самом деле арестовали, то, Вукс был убежден в этом, энкаведешники ни за что не отказались бы, по крайней мере, от обыска в доме Яновских.
— Вы их запомнили? — быстро спросил Вукс.
— Одного… Он у нашей соседки, тетки Стефы, недавно квартиру снял… Машина ехала, подсветила немножко, и я узнала…
— Недавно снял, говорите?
— Думаю, недавно… Знаете, я его в тот самый день, как мы с вами встретились, впервые увидела…
Вукс про себя выругался. Он нисколько не сомневался, что НКВД следило за Лидией, ожидая, когда пан Казимир даст о себе знать. Поручик был так расстроен, что позволил себе упрекнуть Яновскую:
— Послушайте, пани Лидия, я же вас спрашивал, нет ли кого подозрительного…
— Ну какой же он подозрительный? Квартирант… Я, наоборот, за тетку Стефу обрадовалась… Подумала, если повезет, может, и замуж выйдет…
— Ну, логика… Я ж говорил!.. — Вукс едва сдержался. — Найти этого квартиранта можно?
— Наверное… — Лидия пожала плечами. — Он целыми днями во дворе возится или деревья подрезает…
— В каком еще дворе? — Вукс подошел к окну. — Отсюда видно?
