Письма, телеграммы, надписи 1889-1906 - Максим Горький

Лев Николаевич!

Я был у Вас в Ясной Поляне и Москве; мне оказали, что Вы хвораете и не можете принять.

Порешил написать Вам письмо. Дело вот в чем: несколько человек, служащих на Г.-Ц. ж. д., — в том числе и пишущий к Вам, — увлеченные идеей самостоятельного, личного труда и жизнью в деревне, порешили заняться хлебопашеством. Но, хотя все мы и получаем жалованье — рублей по 30-ти в месяц, средним числом, — личные наши сбережения ничтожны, и нужно очень долго ждать, когда они возрастут до суммы, необходимой на обзаведение хозяйством.

И вот мы решились прибегнуть к Вашей помощи, у Вас много земли, к[ото]рая, говорят, не обрабатывается. Мы просим Вас дать нам кусок этой земли.

Затем: кроме помощи чисто материальной, мы надеемся на помощь нравственную, на Ваши советы и указания, которые бы облегчили нам успешное достижение цели, а также и на то, что Вы не откажете нам дать книги: «Исповедь», «Моя вера» и прочие, не допущенные в продажу.

Мы надеемся, что, какой бы ни показалась Вам наша попытка — достойной ли Вашего внимания и поддержки или же пустой и сумасбродной, — Вы не откажетесь ответить нам. Это немного отнимет у Вас время. Если Вам угодно ближе познакомиться с нами и с тем, что нами сделано к осуществлению нашей попытки, двое или один ив нас могут придти к Вам. Надеемся на Вашу помощь.

От лица всех — нижегородский мещанин

Апреля 25-го.

Многоуважаемый

Глеб Иванович!

Не можете ли сообщить адрес г. Тимощенкова, автора книги «Борьба с земельным хищничеством», или — еще лучше — не известно ли Вам, как велика доза правды в этой книге, т. е. существуют ли Земля и Брага и если существуют, то как и где таковых отыскать.

Весьма возможно, что таким сообщением Вы укажете путь десятку-другом у парней, желающих приложить свои силы к честному и полезному делу.

Обращаюсь к Вам как к человеку, о котором слышал много хорошего и который — я уверен — не откажет в помощи.

Уважающий Вас

Просил бы прислать мне желаемые сообщения по возможности скорее.

…Служу на железной дороге, получаю 43 р. Вчера был обыск. Пускай жалование уменьшили до 35 р. Читаю с учениками института и семинарами. Ничему не учу, но советую понимать друг друга. С рабочими в депо железной дороги читаю и разговариваю. Есть тут один рабочий — Богатырович — хорошая фигура, с ним мы душа в душу живем. Он говорит, что в жизни ничего нет хорошего, а я говорю — есть, только спрятано, чтобы не каждая дрянь руками хватала. Всякие подробности обо мне можешь узнать у В. И. Метлина, Харьков, Управление Харьково-Николаевокой ж. д….

Уважаемый

Владимир Галактионович!

Я послал в редакцию «Р[усского] б[огатства]» рассказ «У моря». Если Вы найдете свободное время — пожалуйста, посмотрите.

Дела мои плохи — хвораю. Сильно болят нога, и грудь болит. С квартиры гонят за долги. Мне не дадут аванса в редакции?

В «Неделе» нашли мою рукопись и будто бы станут печатать. Простите за беспокойство, кое я причиняю Вам.

До свидания!

17-го октября,

94.

Уважаемый Николай Константинович!

Примите мое сердечное спасибо за Ваши указания и советы. Не умея самообольщаться, я совершенно не ожидал, что Вы отнесетесь к моему наброску так внимательно. Горячее спасибо, Николай Констант[инович]! Ваше письмо так подняло мое самочувствие!

Я — как Вы советуете это — попрошу Вл[адимира] Гал[актионовича] помочь мне. Мне думается, что поправки, вносимые Вами в мой набросок, сделать очень легко и что они не особенно изменят его.

С почтением к Вам

Марта 15-го 1895 г.

Уважаемый Владимир Галактионович!

Редакция покорно просит Вас дать маленький рассказ для пасхального №. Буде имеете такой рассказ и не прочь дать его «Самарской газете» — пожалуйста, пришлите поскорее!

Наверное, с этим письмом Вы получите № «Самарского вестника» с двумя доносами на нашу газету и с одним на какую-то несчастную проститутку. Издатель «С. в.» — дворянин и предводитель дворянства — Реутовский.

Нехорошо — согласитесь — такой важной роже заниматься пакостями!

На редакцию ходили жаловаться к губернатору городской голова и еще какой-то темный человек из гласных думы, губернатор вызывал Ашешова и Костерина и ругался.

На другой день появились в «С. в.» прилагаемые доносы, и ныне губернатором составляется надлежащая бумага в Главное управление по делам печати.

Хорош?!

Ах, как здесь гадко! Дикая здешняя публика совершенно лишена веры во что-либо порядочное и все сносные в моральном отношении поступки объясняет дурными побуждениями.

Я говорю — «сносные» — ибо не могу иначе охарактеризовать здешнюю порядочность.

Сносная порядочность! За неимением маркитанта служит и блинник.

Объяснение всего гадкими побуждениями носит здесь характер спорта.

Но — газета! Я ею доволен, она не дает спокойных дней здешней публике. Она — колется, как еж. Хорошо! Хотя нужно бы, чтоб она колотила по пустым башкам, как молот.

Вы не ответили на мое письмо — получили ли Вы его? Вам очень некогда?

Простите, что так надоедаю.

Очень жду Вашего ответа и карточки.

И книги. Редакция будет весьма благодарна Вам, если Вы пришлете рассказ для пасхального №. Будьте добры!

Поклон Авдотье Семеновне и пожелания всего лучшего Вам.