Игнатьевич, теперешние люди, к сожалению, живут другим. Нет у них понятия Родины, у них Родина там, где жить можно припеваючи, не утруждая себя. Мерило качества жизни у них — сорт колбасы да хрустящие банкноты. А если повезёт побывать на элитной тусовке, то самое время откреститься от своей рабоче-крестьянско-интеллигентской принадлежности. Ты тогда созрел, чтобы презирать, вскормивших и воспитавших тебя. Вот такое мы быдло!
— Я не рассчитываю на то, что толпы, глядя на меня, кинутся возрождать сёла и деревни, мне важно самому попытаться понять себя, понять свои цели, определить возможности. Какой будет результат, одному Богу известно.
— Учёные говорят: отрицательный результат — тоже результат. Известны миру люди, которые упорно добивались чего-то, для других непонятного и ненужного, а в результате добивались колоссального успеха. Надо только понять одно, что на пути будут не только розы, но и колючки, и если взялся за дело, то идти надо смело, не оглядываясь, не прислушиваясь.
— Я так и решил.
— Правильно! Нужна будет моя поддержка — я сделаю всё, что в моих силах, — Томка посмотрела на Сергея с таким же восторгом, как было это двадцать лет назад.
— Спасибо! Думаю, помощь понадобится. А потом будем дружить домами, — Сергей широко улыбнулся.
— Договорились! А теперь — спать! Я вам постелю в прихожей на диване. Подъём в шесть ноль-ноль.
Без труда нашёл фирму, которая продавала на заказ срубы. С выбором мудрить не стал, показал на тот, что смахивал на отцовскую избу, только размерами поболе. Фирма и устанавливала «под ключ». Только спросил, можно ли другого покроя крышу, скривить немного.
— У нас они все почему-то кривые получаются, с прямыми хуже. Дядя Кеша, генеральный наш директор, ругает плотников, а они ему: «Не привозите кривые доски!» — «Руки у вас кривые, и мозги набекрень, — говорит он. — Вот удержу за брак!» А они всё равно кривые делают. Заказчики ругаются, но всё равно берут. Кривую для вас сделают — это точно! — заверила менеджер, девчушка лет восемнадцати, она же сказала, что в течение десяти суток будет готов сруб, а сборку «осуществят» в течение недели. Если не будет «форс-мажорных препятствий», то и раньше сдадут.
— А что представляют эти самые форс-мажорные обстоятельства? — спросил Сергей.
Всякие разные. Климатические, например, задождит вдруг. Что-то из оборудования сдохнет; рабочие того… запьют.
— Как часто у вас «рабочие того» и «станки сдыхают»? — пытал Сергей менеджера-девчушку.
— Редко, — опомнилась та, внезапно вспомнив наказ генерального директора дяди Кеши — не болтать лишнее заказчикам, не выдавать ненужную им информацию, говорить, что всё у них прекрасно, никаких нареканий со стороны заказчиков, а только одни благодарности. При этом показать Диплом, который якобы получили от правительства Финляндии за отличное качество домиков, поставляемых по спецдоговору. Правда, на этом «дипломе» печать с английскими буквами и подпись смахивает на «Petrof», но эти мелочи никто не замечает. Все верят печати с английскими буквами, корявой подписи и словам менеджера, дядя у которой генеральный директор Кеша. — В конце месяца обычно бывает такое.
— Понятно. Получка проклятая сбивает с панталыку «высококвалифицированных операторов», — высказал свою догадку дотошный заказчик.
— Да, — закивала девчушка, довольная тем, что её понимают. — Но неделю они работают без срыва графика заказов.
— Когда у вас следующая получка? — пытал Сергей.
— Ой, не скоро ещё! — махнула тоненькой ручкой менеджер. — Через двадцать дней.
— Успеют за это время сотворить не кривой и не щелистый сруб?
— Должны успеть. У нас сейчас нет заказов… Совсем недавно было много, а вот уже три месяца нет.
— Совсем никаких?
— Один тут заказал баню, да потом отказался. Расторг договор.
— Что так?
— Он хотел из осины, а ему туда всё скинули, что было под рукой, ёлки тоже. Он рассердился и отказался. Может, вам надо? Со скидкой 30 процентов отдадим?
— А Норвегия, глядя на соседку Финляндию, вам не заказала «отличного качества домики».
— Что вы говорите! Норвегия. Это и своим колхозникам не сбыть, а вы — Норвегия!
— Да-а! — призадумался Сергей. Потёр виски и спросил, может ли он встретиться с генеральным?
— Он, это… Сейчас его нет… Когда будет? Он на делянке… На лесопилке. До конца дня не будет, а недели — не знаю. Он мне поручил составлять договора.
— Да, уж… выбор, — силился в поисках наиболее удачного варианта Сергей. Не нашёл.
— Давайте ваш договор, — сказал он девчушке. — Выбора у меня нет. Конкуренция, видать, где-то на полпути к нам выдохлась.
Радости девчушка скрыть не могла.
— Пока я пишу, может, вам чаю? Или берёзового сока? Мы его тоже собираем.
— Стаканчик сока, — согласился Сергей, и подумал, глядя на цветущее от счастья лицо девчушки: «Как приятно делать людей счастливыми!»
Утром следующего дня Сергей с первыми лучами солнца был уже за селом. Он радостно щурил глаза, посматривая на жёлто-оранжевые лучи, секущие высоко плывущие тучки, окрасив их при этом в золотистый цвет. Шагалось легко, хотя сумка была полна. Всё тяжёлое он оставил в доме у Томки, она обещала наведаться на следующей неделе и привезти. В сумке самое необходимое, без чего не обойтись сейчас. Это еда и бутылка водки для деда Матвея. Шагалось легко, и ощущения лёгкости и радости придавали уверенности в себе, в своих силах, а особенно в исполнении главного замысла — окончательно и бесповоротно осесть на родине предков, на земле, где зарыта и его пуповина. Вот и дом скоро будет, будут жена и дети, добрые соседи! Всё будет, как прежде!
Когда до дома оставалось километров пять-шесть, Сергея нагнала машина, гружёная металлочерепицей и деревянным брусом. В кабине рядом с молодым водителем сидел незнакомый мужик пенсионного возраста.
Садись! — почти приказал мужик Сергею, подвинувшись вплотную к водителю. — Куда путь держим?
— Вестимо, в Духовщину, — ответил Сергей, пристраивая на коленях сумку, ставшую незаметно тяжёлой.
— К кому там? — пытал мужик. А узнав фамилию отца, пожал плечами и хмыкнул: — Десять лет там бываю каждое лето, а такого не знаю.
— Десять лет отца нет в живых, в избе сначала жила сестра, а потом и она уехала. Теперь вот я думаю бросить там кости, авось приживутся.
— Чего им не прижиться — вижу: не старик и не хилый здоровьем. Приживёшься. Мы с женой тоже решили переехать, а квартиру отдать дочери с детями. В двушке пять человек, вернее, три взрослых и два чертёнка, такой жизни, скажу тебе, и врагу не пожелаешь.
— Участок купили? — спросил Сергей.
— Купил на аукционе.
— На каком аукционе?
— В феврале был в райисполкоме.
