что, когда все накроется медным тазом, он взвалит обеих сестер на плечи и унесет в глухие леса, вместе с ним и компанией его друзей, которые умеют охотиться, потрошить туши и разводить настоящий огонь. «Мы пойдем к Великим озерам, где еще будет вода, и вам не придется работать. Будете целыми днями ходить по берегу, искать красивые камушки и развивать… свой шаманский потенциал» – так он ей сказал. Она была готова. Разве недавно она не смывала кровь опоссума с лица подруги и при этом почти не визжала? Она взяла нож и вилку и отрезала еще кусочек своей бредовой судьбы.• • •
«Какие славные миленькие трусы», – сказала мама, вынимая из стиральной машины армейские шелковые боксеры ее брата. Они были желтыми, вызывающе желтыми, как Гадсденовский флаг, но вместо надписи: «НЕ НАСТУПАЙ НА МЕНЯ» – там была вышита надпись: «НЕ НАСТУПАЙ НА ЗМИЮ».
• • •
Поздно вечером, уже почти ночью, они собрались в большой комнате, чтобы посмотреть видео со сасквочем на ноутбуке сестры и, возможно, помечтать о будущем – их общем будущем в глухих лесах. В пейзаже, неподвижном и мятом, как армейский камуфляж, внезапно случился какой-то сбой, пикселяция среди листвы. Кусок леса поднялся из полуприседа и как будто глянул через плечо – мохнатое, мощное и хранящее столько секретов. Это был он, сасквоч, и, как всегда и бывает в такие моменты, оператор, ведущий съемку, чуть не обосрался с испугу. Он не попробовал подобраться поближе, не приблизил изображение. Когда тот, кого он искал всю свою жизнь, предстал перед ним, он отшвырнул камеру, словно обжегшись, и бросился прочь со всех ног.
«Видишь сасквоча, солнышко?» – спросила сестра, потирая свой еще плоский живот, и тогда они все увидели его, этот незримый промельк между человеческими деревьями.
• • •
Когда закончились все более-менее правдоподобные видео со сасквочем, они включили величайшее реалити-шоу на все времена, «Голые и напуганные». В каждой серии мужчину и женщину высаживают в дикой местности без еды, воды и одежды, и сразу же происходят две вещи: женщина начинает плести наряды из пальмовых листьев, а мужчина сходит с ума от нехватки мяса. (В результате чего он обычно съедает какую-нибудь подозрительную форель и страдает поносом на участке, который женщина называет «их палисадником».) Если подумать, то это отличный сценарий для тематической вечеринки с объявлением пола будущего ребенка. Мама с папой появляются перед гостями, голые и испачканные в грязи. Если у них будет девочка? Ворох пальмовых листьев. А если мальчик? Будущий счастливый отец может сесть продристаться, заливаясь слезами.
• • •
Это чудо, что столько людей в наше время проявляют интерес к старым играм вроде пинбола: это была наша игра, это наши онемевшие пальцы жали на кнопки, катая шарик по полю, пока в окошке подсчета очков сменялись красные цифры. Ее сестра, на пять лет младше, однажды сломала руку, когда ей полагалось за нею присматривать. Она вышла из комнаты буквально на пару секунд, и тут же раздался пронзительный вопль, как черный разлом в самом воздухе; белый треск кости, пробитая кожа, оглушительный звон в ушах. А теперь новое тельце создавалось внутри того тела, которое когда-то сломалось под ее присмотром, но и оно, это новое тельце, тоже будет ей доверять. А как же иначе? Когда придет время, они отнесут его на плечах в глухой лес.
• • •
«Каково быть родителем в наше время?» – спросила она у брата, когда все уже легли спать и искусственный огонь потрескивал у их ног, и у нее уже в сотый раз мелькнула мысль, что не бывает искусственного огня. Если искусственный, значит, уже не огонь. «Это круто, – ответил брат. – Все горит синим пламенем, и можно не переживать, что ты делаешь что-то неидеально». Его двухлетний сын, когда его спрашивали, мальчик он или девочка, всегда отвечал, что он пулемет.
• • •
Жизнь не проносится перед глазами, подумала она, когда их маленькая игрушечная машинка потеряла управление на черном обледеневшем шоссе в Кентукки и они лишь чудом не врезались в лесовоз на встречной полосе. Может быть, у нее было так мало жизни, что тут просто нечему проноситься, размышляла она, когда муж закричал: «Я тебя люблю, прости за все» – и его правая рука легла ей на грудь, как ремень безопасности. И ничего не случилось, только на следующем съезде она выбралась из машины, встала, согнувшись, уперлась руками в колени – ее ребра дрожали внутри, как надтреснутая костяная бабочка, – и рассмеялась визгливым девчачьим смехом, словно, листая бесконечную ленту новых публикаций, наткнулась на самый смешной в мире пост.
• • •
Историю страны можно запросто изучать по придорожным рекламным щитам, размышляла она, когда они поехали дальше, и ее все еще периодически пробивало на нервный беспричинный смех, и слова мужа «Прости за все! Я тебя люблю! Я тебя люблю! Прости за все!» звенели эхом в ее левом ухе. Кто-то сочинял эти надписи, но не замыслы сочинителей придавали им смысл. СТРЕЛЯЙТЕ ИЗ НАСТОЯЩЕГО АВТОМАТА: АТТРАКЦИОН «АВТОМАТИЧЕСКАЯ АМЕРИКА». ЕСЛИ ДУМАЕШЬ ОБ АБОРТЕ – ЗАБУДЬ! АКТЕРЫ, ПЕВЦЫ И ТАЛАНТЫ ВО СЛАВУ ИИСУСА. Смысл им придавала ее близость к дому – и ее невольные слезы при виде ВЕРНИ ТЕЛО В ФОРМУ – СПЕЦИАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ДЛЯ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ.
• • •
«Почему ты пошел?» – однажды спросила она у брата, и он ответил с обескураживающей простотой: «Настал мой черед». Ей вспомнился пыльный послеполуденный Фонтен-де-Воклюз, где она наблюдала, как мальчик-подросток с копной черных кудрей спускался по каменистому склону к тихим водам Источника, не обращая внимания на знаки ОПАСНОСТЬ. Камни прежних обвалов скользили у него под ногами, потому что он был из тех, кому предназначено менять мир. От его голоса будут сходить лавины, весенние ливни прольются по его воле, черные птицы станут биться в него, как в высокую стену. Отец умолял его на рокочущем и прекрасном романском языке: вернись, дурачок, плоть от плоти моей! Сын не слушал отца. Сын спустился к Источнику. Вода дохнула прохладой ему в лицо: настал твой черед. Иди.
Все еще зима, и луна, какая бывает раз в жизни, но, чтобы увидеть эту луну, надо выйти на улицу. Поскольку о том не могло быть и речи, она наблюдала медленный восход луны на портале, где ночное светило являло себя во всей своей щедрой и грозной красе на задних дворах у возлюбленных незнакомцев. Тринадцатое полнолуние, кровавая суперлуна, всегда впервые за четыреста лет, и выглядит – каждый спешил объявить это первым – выглядит весьма аппетитно.
• • •
Она очень надеялась, что все двадцать четыре теста на коэффициент интеллекта, которые она проходила в Сети, были неверными. Иначе и быть не могло.
• • •
В детстве она
