7. Я больше не могу терпеть, бояться, смиряться…».
Блять, он это серьезно? Взрослые люди разве вешаются? Разве это не удел подростков? Неужели он сделал это из-за пикета?
Слушаю дальше, начиная грызть локоть. Зрелище это, должно быть, жалкое и отвратительное, но мое животное поведение сейчас никто не видит. На толстовку насрать, хотя, возможно, около стиралки я окажусь самое ранее через несколько дней.
«Мне угрожали. Сначала по-хорошему просили отказаться от планов организации митинга. Несколько раз встречались со мной, настойчиво просили отказаться от протеста и записать видео, в котором я должен был сказать, что публичные мероприятия – это очень опасно, неэффективно и т. д. Надо было отметить, что часть наших требований власти уже выполнили, а на остальное – нужно время. А потому необходимо продолжать мирный диалог и ни в коем случае не выходить на улицу. Они говорили, что не могут обеспечить безопасность при проведении многомиллионного митинга, ссылались на неподходящие (круглогодично в большей части территории страны) погодные условия и все в таком духе.
Я дал понять, что пожелания услышал, но поступлю по-своему. В рамках закона, разумеется. Играл бесстрашного, словно не понимал, с кем связался.
Через несколько дней они со мной снова встретились и заговорили уже по-другому. Молча протянули папку с пожелтевшей обложкой – уголовное дело в отношении моего отца. Выдержав многозначительную паузу, попросили открыть на определенной странице. Сначала я вообще не врубился, откуда у них материалы уголовного дела почти двадцатилетней давности. Впал в ступор, не мог ничего не предпринять. Тогда они сами развернули документ в нужном месте и заострили мое внимание на моем собственном признании. Я, шестилетний и тогда абсолютно доверяющей государственному аппарату, признавался в собственноручном убийстве. Рассказывал во всех деталях. Хотел, как лучше, а получилось, как всегда…
После этого один из них включил видеозапись моих давнишних показаний. Меня вырвало, и они тотчас ее остановили. Даже заботливо предложили воды. Пальцем меня не тронули, закрывать не собирались… Даже телефон не отобрали – не знаю, почему. Наверное, были уверены, что я буду настолько потерян, что даже не догадаюсь им хоть как-то воспользоваться. Все это время смартфон лежал у меня в кармане. С самого начала я украдкой включил аудиозапись, она – в приложении к этому письму. Там же все – все имена.
После этого они подчеркнуто уважительно заявили, что я могу организовывать сколько угодно митингов, так как действующее законодательство это, безусловно, позволяет, и они не смеют меня дальше задерживать. Правда, если я продолжу заниматься политикой, все провластные блогеры и СМИ сочтут своим долгом проинформировать свою аудиторию о том, что шестилетний ангелочек зарезал бывшую узницу ГУЛАГа. Это, конечно, в сложившихся обстоятельствах не преступление, но репутация будет подмочена, ибо народ у нас кровожадный. Да и яблоко от яблони, как говорится, недалеко падает. Кроме того, они подчеркнули, что времена нынче сложные, у медиа работы много, потому – не со зла, конечно, – они могут ненароком перепутать возраст малолетнего убийцы. И написать, что человека я уничтожил в десять лет или даже в тринадцать.
Как ты понимаешь, я не мог на это пойти… Травли в Орехово мне хватило на всю оставшуюся жизнь… Плавали, знаем… Поэтому я опубликовал видео с призывом не идти на митинг, за что поплатился….».
Стоп: какое еще видео? Ах, да с Интернетом же сейчас напряженка, даже не посмотреть. Почему он мне ничего сразу не рассказал?
Ловлю себя на мысли, что основательно в Сети я была последний раз только позавчера. Немудрено, что я не в курсах.
Спокойно, надо ровно дышать и попытаться понять, что стряслось.
Мысленно возвращаюсь в тот вечер, когда все началось. Моросил дождь, мы с Сашей поздно вечером возвращались из какого-то ресторана. Проезжая мимо здания регионального правительства, мы заметили парня, стоящего с плакатом в руках.
– Чего он хочет? – спросил тогда Саша. – Не знаешь?
– Он выпускник детдома, третий год добивается положенной по закону квартиры… Со вторника в пикете стоит… – слегка пораженная Сашиной неосведомленности пояснила я.
Саша тогда не поверил своим ушам. Сказал, что быть такого не может.
– Ну, формально у него есть дом, доставшийся ему в наследство от родителей… В Лосеево, – добавила я. – Но де-факто он в аварийном состоянии. Сейчас покажу.
Уткнувшись в смартфон, я стала искать, где я читала или смотрела новость об этом парне. Имя еще у него такое и фамилия… необычные. Запоминающееся. Исконно русские, что ли. Редкое сочетание я бы сказала. Точняк: Ваня Иванов. Нарочно не придумать.
Пока мы стояли на светофоре, к этому самому Ване Иванову подошли двое полицейских. Видеорегистратор Сашиной машины запечатлел, как незнакомец принялся убегать от стражей порядка и в какой-то момент – скорее всего, ненарочно, – немного задел плечо одного из страж порядка. Несильно коснулся картонным плакатом. Тем не менее, протестующего догнали, повалили на землю и благополучно затащили в автозак.
Скорее всего, мы оба забыли бы о соотечественнике с не самой завидной судьбой уже на следующее утро, если бы против него не возбудили уголовное дело по пресловутой 318.1 статье УК РФ «Применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении представителя власти».
Саша воспринял эту ситуацию как личную трагедию и мои доводы о том, что несчастный Ваня Иванов – не первый и, скорее всего, не последний в печально длинном списке, парень, как будто слышал. Тем летом, казалось, Саша лицом к лицу столкнулся с какой-то новой и до той поры непознанной Россией. Парень даже решил выступить в качестве свидетеля со стороны защиты. Многие знакомые призывали Сашу серьезно подумать, прежде чем идти на такой шаг, но парень безапелляционно заявил, что поступить иначе никак не может.
Дальше – больше. Показаниями в суде Сашин энтузиазм не ограничился и вскоре он записал видеоролик с призывом открыть глаза на происходящее вокруг и опубликовал его на сайте научно-развлекательного центра «Уникум» (это Сашин и Димин совместный бизнес), а также во всех основных соцсетях компании. Познавательные статьи и видео для учителей и родителей на тему «Что такое электричество» или «Как выучить таблицу умножения на 4» удивительным образом начали соседствовать с призывом к санкционированному, но оппозиционному митингу.
PR-служба уже готовилась к медийному скандалу вселенского масштаба, бухгалтерия – к внеочередной налоговой проверке, ответственный за пожарную безопасность – ну, вы поняли…
Не знаю, почему, но возмездия тогда так и не наступило, будто словно кто-то наверху был уверен, что дальше Интернета Сашин энтузиазм не выплеснется: ну, а в
