Я спустил ноги на завернувшiйся коврик , зачесал карманным гребешком волосы с висков назад , безшумно прошел по комнатe, надeл пиджак , пальто, шляпу, подхватил чемодан и вышел , неслышно прикрыв за собою дверь. Думаю, что если бы даже я и взглянул невзначай на лицо моего спящаго двойника, то я бы все-таки ушел , -- но я и не почувствовал побужденiя взглянуть, -- как тот же отрок , только-что мною помянутый, уже утром не удостаивает взглядом обольстительную фотографiю, которой ночью упивался.
Быстрым шагом , испытывая легкое головокруженiе, я спустился по лeстницe, заплатил за комнату и, провожаемый сонным взглядом лакея, вышел на улицу. Через полчаса я уже сидeл в вагонe, веселила душу коньячная отрыжка, а в уголках рта остались соленые слeды яичницы, торопливо с eденной в вокзальном буфетe. Так на низкой пищеводной нотe кончается эта смутная глава. {96}
ЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧ
ГЛАВА VI.
Небытiе Божье доказывается просто. Невозможно допустить, напримeр , что нeкiй серьезный Сый, всемогущiй и всемудрый, занимался бы таким пустым дeлом , как игра в человeчки, -- да притом -- и это, может быть, самое несуразное -- ограничивая свою игру пошлeйшими законами механики, химiи, математики, -- и никогда -- замeтьте, никогда! -- не показывая своего лица, а развe только исподтишка, обиняками, по-воровски -- какiя уж тут откровенiя! -- высказывая спорныя истины из -за спины нeжнаго истерика. Все это божественное является, полагаю я, великой мистификацiей, в которой разумeется уж отнюдь неповинны попы: они сами -- ея жертвы. Идею Бога изобрeл в утро мiра талантливый шелопай, -- как то слишком отдает человeчиной эта самая идея, чтобы можно было вeрить в ея лазурное происхожденiе, -- но это не значит , что она порождена невeжеством , -шелопай мой знал толк в горних дeлах -- и право не знаю, какой варiант небес мудрeе: -- ослeпительный плеск многоочитых ангелов или кривое зеркало, в которое уходит , безконечно уменьшаясь, самодовольный профессор физики. Я не могу, не хочу в Бога вeрить, еще и потому, что сказка о нем -- не моя, чужая, всеобщая сказка, -- она пропитана неблаговонными испаренiями миллiонов других людских душ , повертeвшихся в мiрe и лопнувших ; в ней кишат древнiе страхи, в ней звучат , мeшаясь и стараясь друг друга перекричать, неисчислимые голоса, в ней -- глубокая одышка органа, рев дьякона, {97} рулады кантора, негритянскiй вой, пафос рeчистаго пастора, гонги, громы, клокотанiе кликуш , в ней просвeчивают блeдныя страницы всeх философiй, как пeна давно разбившихся волн , она мнe чужда и противна, и совершенно ненужна.
Если я не хозяин своей жизни, не деспот своего бытiя, то никакая логика и ничьи экстазы не разубeдят меня в невозможной глупости моего положенiя, -- положенiя раба божьяго, -- даже не раба, а какой-то спички, которую зря зажигает и потом гасит любознательный ребенок -- гроза своих игрушек . Но безпокоиться не о чем , Бога нeт , как нeт и безсмертiя, -- это второе чудище можно так же легко уничтожить, как и первое. В самом дeлe, -- представьте себe, что вы умерли и вот очнулись в раю, гдe с улыбками вас встрeчают дорогiе покойники. Так вот , скажите на милость, какая у вас гарантiя, что это покойники подлинные, что это дeйствительно ваша покойная матушка, а не какой-нибудь мелкiй демон -мистификатор , изображающiй, играющiй вашу матушку с большим искусством и правдоподобiем . Вот в чем затор , вот в чем ужас , и вeдь игра-то будет долгая, безконечная, никогда, никогда, никогда душа на том свeтe не будет увeрена, что ласковыя, родныя души, окружившiя ее, не ряженые демоны, -- и вeчно, вeчно, вeчно душа будет пребывать в сомнeнiи, ждать страшной, издeвательской перемeны в любимом лицe, наклонившемся к ней. Поэтому я все приму, пускай -- рослый палач в цилиндрe, а затeм -раковинный гул вeчнаго небытiя, но только не пытка безсмертiем , только не эти бeлыя, холодныя собачки, увольте, {98} -- я не вынесу ни малeйшей нeжности, предупреждаю вас , ибо все -- обман , все -- гнусный фокус , я не довeряю ничему и никому, -- и когда самый близкiй мнe человeк , встрeтив меня на том свeтe, подойдет ко мнe и протянет знакомыя руки, я заору от ужаса, я грохнусь на райскiй дерн , я забьюсь, я не знаю, что сдeлаю, -нeт , закройте для посторонних вход в области блаженства.
Однако, несмотря на мое невeрiе, я по природe своей не уныл и не зол . Когда я из Тарница вернулся в Берлин и произвел опись своего душевнаго имущества, я, как ребенок , обрадовался тому небольшому, но несомнeнному богатству, которое оказалось у меня, и почувствовал , что, обновленный, освeженный, освобожденный, вступаю, как говорится, в новую полосу жизни. У меня была глупая, но симпатичная, преклонявшаяся предо мной жена, славная квартирка, прекрасное пищеваренiе и синiй автомобиль. Я ощущал в себe поэтическiй, писательскiй дар , а сверх того -- крупныя дeловыя способности, -- даром , что мои дeла шли неважно. Феликс , двойник мой, казался мнe безобидным курьезом , и я бы в тe дни, пожалуй, разсказал о нем другу, подвернись такой друг . Мнe приходило в голову, что слeдует бросить шоколад и заняться другим , -- напримeр , изданiем дорогих роскошных книг , посвященных всестороннему освeщенiю эроса -- в литературe, в искусствe, в медицинe... Вообще во мнe проснулась пламенная энергiя, которую я не знал к чему приложить. Особенно помню один вечер , -- вернувшись из конторы домой, я не застал жены, она оставила записку, что ушла в кинематограф на первый {99} сеанс , -- я не знал , что дeлать с собой, ходил по комнатам и щелкал пальцами, -- потом сeл за письменный стол , -- думал заняться художественной прозой, но только замусолил перо да нарисовал нeсколько капающих носов , -- встал и вышел , мучимый жаждой хоть какого-нибудь общенiя с мiром , -- собственное общество мнe было невыносимо, оно слишком возбуждало меня, и возбуждало впустую. Отправился я к Ардалiону, -- человeк он с шутовской душой, полнокровный, презрeнный, -- когда он наконец открыл мнe (боясь кредиторов , он запирал комнату на ключ ), я удивился, почему я к нему пришел .
"Лида у меня, -- сказал он , жуя что-то (потом оказалось: резинку). -- Барынe нездоровится, разоблачайтесь".
На постели Ардалiона, полуодeтая, то-есть без туфель и в мятом зеленом чехлe, лежала Лида и курила.
"О, Герман , -- проговорила она, -- как хорошо, что ты догадался придти, у меня что-то с животиком . Садись ко мнe. Теперь мнe лучше, а в кинематографe было совсeм худо".
"Недосмотрeли боевика, -- пожаловался Ардалiон , ковыряя в трубкe и просыпая черную золу на пол . -- Вот уж полчаса, как валяется. Все это дамскiя штучки, -- здорова, как корова".
"Попроси его замолчать", -- сказала Лида.
"Послушайте, -- обратился я к Ардалiону, -- вeдь не ошибаюсь я, вeдь у вас дeйствительно есть такой натюр -морт , -- трубка и двe розы?" {100}
Он издал звук , который неразборчивые в средствах романисты изображают так : "Гм ".
"Нeту. Вы что-то путаете синьор ".
"Мое первое, -- сказала Лида, лежа с закрытыми глазами, -- мое первое -- большая и непрiятная группа людей, мое второе... мое второе -- звeрь по-французски, -- а мое цeлое -- такой маляр ".
"Не обращайте на нее вниманiя, -- сказал Ардалiон . -- А насчет трубки и роз , -- нeт , не помню, -- впрочем , посмотрите сами".
Его произведенiя висeли по стeнам , валялись на столe, громоздились в углу в пыльных папках . Все вообще было покрыто сeрым пушком пыли. Я посмотрeл на грязныя фiолетовыя пятна акварелей, брезгливо перебрал нeсколько жирных листов , лежавших на валком стулe.
"Во-первых "орда" пишется через "о", -- сказал Ардалiон . -Изволили спутать с арбой".
Я вышел из комнаты и направился к хозяйкe в столовую. Хозяйка, старуха, похожая на сову, сидeла у окна, на ступень выше пола, в готическом креслe и штопала чулок на грибe. "Посмотрeть на картины", -сказал я.
"Прошу вас ", -- отвeтила она милостиво.
Справа от буфета висeло как раз то, что я искал , -- но оказалось, что это несовсeм двe розы и несовсeм трубка, а два больших персика и стеклянная пепельница.
Вернулся я в сильнeйшем раздраженiи. "Ну что, -- спросил Ардалiон , -- нашли?" {101}
Я покачал головой. Лида уже была в платьe и приглаживала перед зеркалом волосы грязнeйшей Ардалiоновой щеткой.
"Главное, -- ничего такого не eла", -- сказала она, суживая по привычкe нос .
"Просто газы, -- замeтил Ардалiон . -- Погодите, господа, я выйду с вами вмeстe, -- только одeнусь. Отвернись, Лидуша".
Он был в заплатанном , испачканном краской малярском балахонe почти до пят . Снял его. Внизу были кальсоны, -- больше ничего. Я ненавижу неряшливость и нечистоплотность. Ей Богу, Феликс был как -то чище его. Лида глядeла в окно и напeвала, дурно произнося нeмецкiя слова, уже успeвшую выйти из моды пeсенку. Ардалiон бродил по комнатe, одeваясь по мeрe того, как находил -- в самых неожиданных мeстах -- разныя части своего туалета.
