лежит в морге, его не могут похоронить. Судя по всему, он из приезжих, австриец или немец, Ирвин сказал, что свидетели запомнили акцент.
– Кто такой Ирвин? – насупился Даг, втянув и без того худые щеки, заросшие блеклой щетиной.
– Сержант Ирвин Дэли, он расследует это дело. А я помогаю, так как в ночь, когда Питера нашли, я была там, возле пляжа.
– Слушай, Сьюзан, – он посерьезнел. – Неправильно такой тихоне, как ты, соваться в самое пекло. Мужики сами разберутся.
– Я никуда не лезу, пока я только собираю информацию. Уже удалось кое-что накопать.
– Да, Ирвин еще не знает, но то, что я нашла, должно ему здорово помочь.
– А со мной не поделишься? – А когда ответом ему было молчание, переключился: – Ну смотри, мое дело предупредить, – одним махом он допил пиво и красноречиво помотал банкой перед лицом Сьюзан, намекая на продолжение.
– Прости, Даг, я не могу прохлаждаться весь день. У меня сегодня важная встреча.
– Да, с ним.
– Ну бывай. Только не ходите в «Гаррис», там подают вчерашнюю рыбу. – Он нехотя поднялся и, напоследок одарив Сьюзан уже хмельным взглядом, побрел к дому. – Я зайду в ванную? Руки помыть.
Сьюзан кивнула.
– Шаннон, – подставив лицо утреннему солнцу, Сьюзан прикрыла глаза. Очнулась она, только когда услышала, как хлопнула калитка. Даг ушел не попрощавшись, как и пришел без приглашения.
Она обвела глазами дворик, а потом посмотрела под ноги. Пустая банка из-под «Гиннесса» и потрепанная книжка с кроссвордами так и остались лежать возле свежесрезанной и смятой Дагом травы.
XII
Да что они все, сговорились, что ли? Киллиан, Даг – все только и знают, что давить на нее, чтобы она перестала заниматься расследованием. Почему ни у кого нет претензий к полиции? А, ну да, это их работа, они получают за это деньги. А что получает она – только пугающие звонки, недовольство сына, придирки коллеги и возмущение слушателей. Но не все нужно делать ради заработка. Ведь есть на свете вещи, которые могут просто дарить чувство удовлетворения.
Сьюзан размышляла всю дорогу до ресторана. Она увидела сержанта еще с улицы. Он выглядел нарядным в темном костюме, в тон шевелюре, и белой рубашке, на шее Сьюзан с удивлением заметила бабочку. Ирвин держал в руках меню и вел оживленную беседу с молоденькой официанткой, которая, очевидно, заигрывала с ним. Интересно, он предупредил ее, что ожидает спутницу?
– Привет, я не опоздала? – улыбнулась она, войдя в ресторан, сняла плащ и повесила его на витой крючок на кирпичной стене.
– Садись, я как раз выбирал – блюдо дня или утренний сибас, прямо из океана.
– Я так и подумала, – ответила Сьюзан, стараясь не замечать разочарованного вида официантки, наблюдавшей, как Ирвин с энтузиазмом поднялся, чтобы отодвинуть для Сьюзан стул. – Я возьму рыбу, спасибо. И овощи на гриле.
– А мне чаудер с семгой и, наверное, черный пудинг. Кусок яблочного пирога тоже не помешает, как думаешь? – игриво подмигнул он, глядя на Сьюзан и отмечая ее платье цвета неба. Как хорошо, что она решилась надеть его.
– Ого! – присвистнула она и тут же поспешно добавила: – Я сама мало ем вечером, вот и удивилась, прости.
– Ничего, я не стесняюсь своего аппетита. – Он передал официантке меню: – Нам бутылку белого вина, пожалуйста.
Приняв заказ и забрав меню, девушка удалилась, а Ирвин взглянул на Сьюзан.
– Ты очень красива сегодня.
– Спасибо, мне приятно это слышать. Честно говоря, я переживала насчет нашей встречи. В участке ты вел себя очень сдержанно, мне казалось, ты был разочарован и мной, и вообще всей ситуацией.
– Она не из приятных, с этим не поспоришь. Но в наших силах ее исправить и больше к этому не возвращаться.
– Но разве с детьми можно до конца расслабиться? Никогда не знаешь, что принесет новый день, – она вздохнула.
– Как там Киллиан?
– Не очень. Психует. Кажется, он до сих пор не понял, что натворил. Но передает слова благодарности за помощь, – слукавила она.
– Все в порядке. Я способен отличить матерого преступника от обычного хулигана. К тому же у него был веский повод так себя вести.
– Что ты имеешь в виду?
– Тот парень, из бара, обсуждал с кем-то на улице Питера Бергманна, и в какой-то момент речь зашла о тебе. Киллиан услышал, как он назвал тебя стервятницей. Вот и не выдержал.
– Стервятницей? – Сьюзан вспыхнула. – Но ведь я… Я просто пытаюсь помочь в расследовании. Я не хочу нажиться на этом или снискать себе славу.
– Конечно, поэтому он и вспылил.
– Это не дает ему право так себя вести, – она продолжала хмуриться. – Как говорится, лучше минуту быть трусом, чем всю жизнь мертвым. Он мог убить человека.
– Я не хотел расстроить тебя.
– Да дело не в этом. Утром я узнала, что кто-то звонил на радио и угрожал мне расправой, если я не прекращу заниматься этим делом.
– Вот как? – с лица Ирвина в одно мгновение слетело милое расслабленное выражение. Он моментально собрался, весь внимание.
– Все нормально, люди часто так делают. Никогда еще не доходило до дела.
– Тем не менее ты должна быть осторожна.
– Брось, – она беспечно махнула рукой. – Послушай лучше, что я выяснила. В тот день, когда мы встречались в отеле, ну, пили кофе, – поправила она себя смущенно, – после того, как мы попрощались, я вернулась и заселилась в номер Питера Бергманна. – Сьюзан попыталась считать реакцию на свои слова, но лицо Ирвина оставалось безучастным, словно она пересказывала свой сон, а не факты, которые помогут ему распутать дело. Она продолжила, потеряв нить: – Меня никто ни о чем не спросил. Вот только горничная, она кое-что рассказала мне. Она видела Питера Бергманна в его номере, застала его за… рассматриванием стены.
– Стены?
– Да, он просто стоял и ничего не делал.
– Продолжай.
– Но увидев, как кто-то вошел в номер, он вздрогнул. Горничная говорит, он выглядел напуганным. А еще…
Тут принесли вино, и Сьюзан, постукивая от нетерпения под столом ногой, ждала, пока медлительная официантка наполнит бокалы. Когда она наконец-то отошла, Сьюзан понизила голос, глядя Ирвину прямо в глаза, словно гадалка Таро на недоверчивого клиента:
– А еще… В раме окна я нашла этикетку от одежды Питера Бергманна. Срезанную ножницами, прямо у основания.
– Погоди-погоди, ты не можешь знать наверняка, что это этикетка от его одежды. Она может быть чьей угодно. Ты принесла ее? Нужно отдать на экспертизу.
– Да, она у меня здесь, во внутреннем кармане плаща. Я брала ее осторожно, чтобы не повредить возможные отпечатки пальцев, а потом положила в пакетик. Погоди минутку. – Сьюзан поднялась и стала шарить во внутреннем кармане. В одном, другом, потом она схватила плащ и принялась трясти его, словно намокший зонт.
– Что-то не так?
– Я не могу найти его. Пакетик, он лежал
