ко рту и понимаю, что осколок стекла впился в кожу.
— Думаю, ты слышал.
— Не удивлюсь, если это слышали все в округе Ориндж. — Норт отодвигает мое кресло и просовывает руки мне под мышки. Не спрашивая. Просто делая. И хотя мне не особо приятно получать помощь от кого бы то ни было, я больше не в том положении, чтобы возмущаться.
Он помогает мне сесть в кресло.
— Пора принять душ.
— Ну черт. — Да, я реагирую не как взрослый. Я до сих пор не привык к тому, что не в состоянии затащить свою задницу в душ без посторонней помощи. У меня нарушено равновесие. Учитывая сломанные ребра, запястье и ногу, сейчас я не могу принять устойчивое положение, не испытывая сильную боль.
Норт помогает в этом. Мне следует нанять опытную медсестру, но мой уровень доверия к людям близок к нулю. И как бы мне ни нравилась эта ситуация, Норт ведет себя профессионально и невозмутимо, что помогает выдержать происходящее.
Гордость — странная штука. Мы склонны думать, что действуем себе во благо, не желая зависеть от других. Было ли дело в гордости или в эго, которое заставило меня прогнать Делайлу, когда та пыталась помочь? Зудящий, тугой ком в животе заставляет задуматься, что, может, истинная гордость — это способность с достоинством принимать ситуацию такой, какая она есть.
Как бы то ни было, мое уважение к тем, кто был вынужден изменить свой образ жизни и принять его с честью и достоинством, увеличилось в десятки раз.
Я снова переодеваюсь, когда Делайла, хлопнув дверью, проходит через весь дом и закрывается в комнате до утра. Эта девушка никогда не умела появляться бесшумно. Несмотря на плохое настроение, мои губы угрожающе подергиваются в улыбке. Она пролетает мимо, подобно шторму, крушащему все вокруг и оставляющему за собой беспорядок. В этом вся Делайла.
Когда мы были подростками, меня очаровывала та дерзость, которая исходила от нее. Внешне она была застенчивой девушкой, и ей не нравилось, когда на нее обращали внимание. Одежда и прическа, которую она выбирала, были специально подобраны для того, чтобы слиться с толпой. По логике вещей, она должна была незаметно ползти по жизни. Но нет. Может, какая-то часть ее и хотела спрятаться, но истинная сущность Делайлы желала сиять ярко.
Для человека, который привлекал внимание без особых усилий, но тайно ненавидел это, я уже тогда понял, что она была моей полной противоположностью. И что мы оба были немного чудаковатые.
Сегодня я погасил полный жизни огонь на ее прекрасном лице. Крича как тиран.
— Какой же я придурок.
Норт, который вернулся как по звонку, приподнимает бровь.
— Неужели? Серьезно, Сэйнт, что на тебя нашло? Ты практически унизил ее.
Кряхтя, устраиваюсь на диване, установленном в зоне отдыха моей спальни.
— Не знаю. В последнее время я не в себе. — Я хмурюсь. — Еще до того, как появилась Делайла.
— Ты должен рассказать ей о несчастном случае.
Несчастный случай. Наверное, так оно и было. Тошнотворное ощущение с привкусом машинного масла скользит по горлу. Я сглатываю.
— Расскажу.
Норт долго прожигает меня взглядом, прежде чем склоняет голову набок. Слышится слабый хруст, когда он потирает рукой изгиб шеи. У меня поганое настроение, а он чертовски напряжен.
— Что это с тобой?
Он перестает ерзать.
— Мартин приехал.
— Что? Сейчас? — спрашиваю я с раздражением. Конечно же, он пришел именно в это время.
— Я сказал ему, что у тебя может не найтись времени на него, но он настоял, что подождет.
— Где ты его оставил? — спрашиваю я, поскольку мне не по душе мысль, что Мартин может свободно расхаживать по моему дому. Вряд ли он сделал бы что-то настолько глупое, как шпионаж. Однако он чересчур наблюдателен.
— Он около кабинета. — По тону Норта становится ясно, что ему прекрасно известно, почему я спросил.
Рабочий кабинет отрезан от остальной части дома. Что также значит, что если Делайла захочет выйти из комнаты и пойти на кухню, то она не столкнется с нами. Я никогда не скрывал, что ищу Сэм. Но разговор о сестре Делайлы плохо влияет на всех нас. У меня нет желания сыпать соль на сегодняшние и так открытые раны.
Я обнаруживаю Мартина удобно развалившегося в моем любимом кожаном кресле у потухшего камина с бокалом Pappy Van Winkle [17] в руке. Мартин — яркий пример стремительно прожитой жизни, полной трудностей. Морщинки расходятся веером в уголках его глаз и обрамляют тонкий рот. В его карих глазах всегда блестит суровость, даже когда он улыбается.
Когда я переехал в Лос-Анджелес, то заметил мелкие детали во внешности людей. Но это особенность здешней культуры. Вы быстро учитесь определять состоятельность, здоровье и положение человека в обществе с одного взгляда.
Я предлагаю Норту выпить, но тот мотает головой, прислоняясь плечом к закрытой двери.
Я наливаю себе стакан и располагаюсь напротив Мартина. Сжимаю пальцы вокруг прохладных, острых граней хрустального бокала.
— Ты нашел ее? — Нет смысла отвлекаться на болтовню с Мартином. К тому же я знаю ответ. Если бы он нашел ее, она была бы здесь.
— Девушка стала призраком. — Он хмурится, в его глазах мелькает раздражение, но оно быстро исчезает. — Я бы даже удивился, не будь моей работой найти ее.
Норт отводит взгляд, едва сдерживая ворчание. Разговоры о Сэм также портят настроение и ему. Господи, есть ли хоть кто-нибудь, кто не пострадал от моей бывшей напарницы по несчастью?
Мне следует быть разочарованным, что Сэм по-прежнему не объявилась. Но думать о том, почему мне все равно, не хочется.
— Только не отчаивайся. Она всю жизнь разрабатывала идеальный план исчезновения.
Мартин недовольно шипит и одним быстрым глотком осушает стакан.
— Я и таких находил.
— Оставь пока все как есть.
Моя просьба проносится по комнате, подобно бомбе, и оба мужчины вытаращивают на меня глаза. Черт. Я тоже удивлен, поскольку не это собирался сказать. Но теперь, когда слова произнесены, я вскидываю подбородок и смотрю в ответ.
— Сейчас у нас есть более важные дела, на которых необходимо сосредоточиться.
Готов поклясться, Норт бормочет: «Такие как Делайла?» Но он бросает на меня непонимающий взгляд, когда я поворачиваю голову в его сторону и свирепо смотрю. Тем не менее я не могу это отрицать. Отбросив тревожные мысли, отставляю свой все еще наполовину полный стакан в сторону.
— Мне бы хотелось узнать о другом.
Мне нужно знать, что мой дом защищен.
Мартин наклоняется вперед, положив руки на бедра.
— Мишель Фредерикс. Агент по недвижимости из Пасадены. Думаю, именно так
