Италии. Какое-то внутреннее чутье заставило его остановиться, чтобы внимательнее разглядеть прибывших. Мужчины оглядывались в поисках извозчиков, которых словно ветром сдуло в этот знойный день, дамы придерживали шляпки.
Как вдруг взгляд выловил в толпе смутно знакомую фигуру. Так и есть, Виктория Брент собственной персоной! Франко поднял руку и приветственно помахал. Завидев Франко, англичанка вспыхнула от радости и засуетилась, пытаясь протиснуться сквозь проход, загроможденный людским потоком. Когда ей наконец удалось это сделать, она поспешила навстречу Франко и, шурша подолом дорожного платья, расцеловала мужчину в обе щеки. Несмотря на то что в жилах Виктории текла английская кровь, в ней не наблюдалось и следа известной сдержанности. Она обладала звонким голосом, броской внешностью и резкостью манер, которые Франко успел было позабыть, но теперь заранее почувствовал от них усталость, решив при первой же возможности перепоручить гостью знакомым дамам, чтобы ему не пришлось сопровождать ее повсюду.
– Какой же ты красавец, посмотри на себя! – воскликнула она. – Жизнь под итальянским солнцем идет тебе на пользу. Вот так сюрприз ты мне преподнес, я и не думала, что ты встретишь меня, откуда ты узнал, когда я прибываю?
– Я не знал, что ты приедешь сегодня. Это просто удачное стечение обстоятельств, мы с другом приехали решить кое-какие дела.
– Ах вот как…
– Как добралась?
– Не буду жаловаться, хотя, видит бог, есть на что. Морская болезнь терзала меня ежедневно.
– Надо найти тебе экипаж и поскорее отправить домой, тебе наверняка хочется прийти в себя и освежиться. В доме уже приготовлена лучшая комната.
– Замечательно!
Подошел Николо и с интересом оглядел Викторию. Она не осталась в долгу:
– До чего же восхитительны мужчины в Италии, не устаю удивляться. – И она рассмеялась, заметив довольное лицо Николо. – Уж поверьте, мне есть с чем сравнить. Франко не рассказывал обо мне? Что ж, у нас будет время пообщаться, когда я освоюсь в вашем прелестном городке. Хотя уже сейчас чувствую, что все здесь станет мне мило. – Она мечтательно закатила глаза. – Кажется, это мой багаж! – Виктория заспешила прочь, помахивая зонтиком.
– Что за дамочка? – ухмыльнулся Николо.
– Мы познакомились с ней в Мессине, но, хоть убей, не смогу припомнить, как это случилось.
Франко с Николо потратили несколько часов, размещая рабочих, составляя списки, заключая договоры, выдавая расписки об оплате, распределяя рабочие места. Когда все было улажено, Франко собрал рабочих и обратился к ним с речью:
– Мы ищем золото. Если растреплете кому-нибудь об этом, сразу же отправитесь домой. Ваша заработная плата будет повышена, если сумеете обнаружить жилу. Николо будет следить за ходом работ и руководить. Вы подчиняетесь только мне и ему. Вы не должны покидать прииск до конца рабочего дня. Исключение составляют обеденный перерыв и отлучки в туалет.
Вернувшись домой и отведя измученную тяжелым днем лошадь в стойло, он мечтал только об одном: отдохнуть. Но его поджидала Виктория. Она распорядилась приготовить ужин и встретила Франко на пороге, приглашая отведать блюда, над которыми она так старалась. Гостья отослала служанку, усадила Франко за стол и принялась накладывать в тарелку воздушное пюре, а следом ломтики индейки, все время болтая без остановки, словно боялась, что если она замолчит, то он тотчас уйдет. Тогда как Франко с трудом улавливал нить ее монолога, чувствуя, что готов уснуть прямо за трапезой.
– Как тебе комната? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал максимально радушно.
– Она очаровательна! Да и дом привел меня в полный восторг. Служанка даже позволила мне одним глазком взглянуть на твой автомобиль. Ты обязательно должен прокатить меня с ветерком!
– Рад это слышать. Я подумал, что тебе захочется немного пожить в домашней обстановке, прежде чем найдешь гостиницу по своему вкусу.
– Гостиницу? О чем ты, Франко? Я приехала к тебе! Зачем мне гостиница, там же невозможно толком расслабиться, горничные так и норовят переложить все по-своему. Ну уж нет, я не поеду в гостиницу, какой бы хорошей она ни была. Если ты, конечно, меня не выгонишь. – Она жалобно взглянула на собеседника.
– Конечно, оставайся, что за глупости, – ответил Франко и принялся сосредоточенно жевать, стараясь не выдать одолевшего его смятения.
Ланцио, Италия. 1972 год
Когда они вышли из дома Фини, Кристину трясло мелкой дрожью, несмотря на пялящее солнце. Карло усадил ее на приступок улицы в тень и приобнял, потирая ей плечи. Оба молчали, обдумывая сцену, свидетелями которой стали. Наконец Карло произнес:
– Все оказалось именно так, как я и думал. Нет никакого мальчика, все – выдумка.
– А я верю ей, – задумчиво ответила Кристина.
– Ты правда веришь в то, что мальчик вернулся, а затем снова ушел?
– Нет, я верю, что она видела его.
– В таком случае мы должны поверить и в то, что остальные пропавшие тоже начнут возвращаться. Дай только время, и мне не придется их разыскивать, все явятся обратно сами. Нет, это все подстроено. За годы, что прошли с момента трагедии, ничего подобного не случалось. За этим волшебным «возвращением» стоит только цель – сбить меня с толку.
– Но это не значит, что оно – выдумка.
– Кажется, ты слишком увлеклась этой историей и отрываешься от реальности.
– Синьора Фини была искренна, разве ты не видел? И еще эта кепка…
– Я не обвиняю старушку в обмане, а говорю о том, что она, как и ты, выдает желаемое за действительное. Что насчет кепки, ее могла сохранить сама синьора Фини.
– Ты же видел надпись, это кепка Фабио, откуда она там взялась, да еще совсем новая!
– Откуда мне знать! Давай пойдем отсюда, слишком жарко.
– Есть дела поважнее, чем разбираться с каким-то глупым происшествием?
Они молча сели в машину, и Кристина обиженно повела ее по улицам города. Карло попросил отвезти его домой, к особняку графини, где они довольно сдержанно попрощались. Он все еще неважно себя чувствовал, к тому же эмоциональная сцена в доме Фини, казалось, выкачала последние силы. Вдобавок ко всему он не мог себе простить, что так и не продвинулся дальше сбора сведений и попросту топтался на месте.
Дома он незамеченным прошел в комнату и рухнул на кровать, обессиленный, словно только что пробежал длинный марафон. Прикрыл глаза и позволил покою разлиться по телу. Все мысли, которые донимали его, рассеялись, хотя он не прилагал для этого никаких усилий; казалось, голова ждала возможности коснуться подушки, чтобы погрузить хозяина в блаженный сон.
Проснулся он все в том же сумраке комнаты, в котором и заснул, поэтому не смог определить сразу, стояла ли за окном ночь, или все еще был день. Карло сел на кровати и поморгал, сгоняя сон и одновременно пытаясь понять, не разболелся ли он. Тело все еще казалось тяжелым, как после долгой физической нагрузки, но ему стало лучше. Он подошел к окну, распахнул ставни и увидел лучи закатного солнца, уносящего духоту августовского дня. Карло запоздало подумал, что не стоило так холодно прощаться с Кристиной, но эта мысль не пошла дальше. Вернувшись к кровати, он сел и задумался, стряхивая остатки дневного сна.
Теперь, наедине с собой, когда ничто не отвлекало, он почувствовал, что способен концентрироваться. Все сведения, что он добыл, были разрозненными и, казалось, не имели ничего общего. Словно обрывки висящего на стене объявления, дающие лишь часть информации, но самый важный кусок отсутствовал. Карло просто необходимо найти что-то ощутимое, способное подвести все имеющиеся данные под один знаменатель. Как же это сделать?
И тут его осенило. Туннель! «Я ведь толком и не осмотрел его», – подумал он, и эта мысль заставила вскочить на ноги так быстро, что голова пошла кругом. Он уже не обращал внимания на сигналы тела; мозг заработал в ускоренном режиме, кровь застучала в висках. Карло собрался за две минуты и, выглянув в коридор, крикнул служанке, чтобы та вызвала такси.
Путь его лежал на станцию. Там он проверил расписание. Поезд из Ланцио в Рим отправился полчаса назад и должен был вернуться обратно в 22:35. Это означало, что сейчас пути свободны, и если он доберется до туннеля меньше чем за полчаса, то в запасе будет около полутора часов на осмотр без опасности быть сбитым поездом. И только когда он добрался до Клыка, его пронзила мысль, что он не подумал о темноте внутри туннеля.
Как оказалось, он зря ругал себя за непредусмотрительность. Внутри, вопреки его ожиданиям, горело несколько тусклых светильников, через равный промежуток высвечивающих каменные внутренности туннеля. Карло внимательно осмотрелся вокруг, прислушался к едва уловимому шелесту колосьев снаружи, мимолетному шуму проезжающих вдали машин и шагнул внутрь.
Первые несколько секунд он
