балконе, часами наблюдая за игрой штор и ветра. В этой квартире будет только ее запах: аромат чистоты, свежести, свечей и кофе. Она даже бросила курить, чтобы стать чище, и отказалась от мата. Желанная передышка, долгожданная свобода — но почему же так одиноко и страшно?
Два раза в неделю Вероника посещала кабинет психотерапевта. Сложно было находить слова и описывать чувства. Выдерживать пытку пристального взгляда. Тридцать два года жизни она не задавала себе вопросов, которые теперь сыпались на нее, как дешевая тушь сыпется на щеки. Не бросить сеансы с психологом помогали только белые шелковые блузки Лидии. Каждый раз она подбирала к ним новые украшения: закалывала волосы жемчужными шпильками, надевала браслеты, усыпанные бриллиантовой крошкой, или винтажные часы.
Веронике казалось, что психотерапевт говорит с ней на языке символов. Когда на запястье Лидии показывался браслет в форме змеи, Вероника чувствовала опасность. В дни, когда на его месте были серебряные часы, напоминавшие часы ее бабушки, Вероника расслаблялась и откидывалась на спинку кресла. У Лидии были длинные светлые волосы, полные руки и строгий, почти надменный голос. Пила она только капучино и зажмуривала глаза, делая первый глоток.
На пятом сеансе Лидия спросила:
— Вероника, я повторю вопрос, наверное, вы погрузились в мысли и не расслышали. Почему вы не доверяли своим чувствам, которые с самого начала отношений с Кириллом подсказывали вам, что с ним что-то не так?
Стыд красными пятнами разлился по лицу и шее.
Пять минут в кабинете стояла тишина. Вероника рассматривала татуировку на щиколотке Лидии, пока листья деревьев слегка постукивали об окна. Наверное, будет дождь.
— Наверное, будет дождь, — сказала Вероника.
— У нас есть еще двадцать минут, и, если вы не готовы отвечать на мой вопрос, давайте поговорим о чем-то другом. Например, о том, что вы чувствуете сейчас? Вы давно не доставали свой блокнот с вопросами. Для меня это добрый знак. А для вас?
Вероника продолжала смотреть в окно, пытаясь взглядом вызвать дождь. Проглотила застрявший в горле комок, обвела взглядом кабинет и ответила:
— Странные вопросы. Чувствую себя одинокой и жалкой. Наверное, мама была права, я не приложила достаточно усилий, чтобы помочь мужу.
— А он когда-нибудь просил у вас помощи? Говорил, что хочет завязать с алкоголем? — поинтересовалась Лидия.
— А разве человек может не хотеть избавиться от зависимости? — спросила Вероника. Ее раздражал голос психотерапевта.
— Все люди разные. Вероника, а как вы думаете, почему так важно прислушиваться к советам мамы? Какая она, ваша мама? Мне почему-то видится, скажите, если я ошибаюсь, что ваша мама эмоционально закрытый человек, но мы должны понимать, что не знаем, что сформировало ее такой. Она человек из другого поколения. Но давайте вспомним, какой была с вами мама тогда?
Вероника задумалась, разглядывая лакированные лодочки Лидии.
— У мамы было много обуви и мало подруг. Помню блестящие шубы, в которых она выходила на мероприятия с папой. Замшевые сапоги и духи «Диор». Этот аромат до сих пор продается. Мама была красивой и строгой. Когда я начала заниматься балетом, я правда старалась. Соблюдала безглютеновую диету, проводила в студии три часа каждый день, даже на каникулах. Дважды я ломала большой палец на ноге. И когда, спустя год, мы давали показательный концерт, мама не пришла. Банальная история, да? Пришли папа, его сестра и бабушка. А мама — нет. Я спросила у нее, почему она тогда не пришла, только спустя десять лет. Она сказала, что боялась увидеть, как я опозорюсь.
— Каково вам сейчас вспоминать это? — спросила Лидия.
— Я думаю, она просто боялась признать, что я молодец. Балет я в итоге бросила, я его никогда не любила. Можно на сегодня закончить?
Лидия проводила Веронику и вышла покурить во двор. Она наблюдала, как Вероника садится в машину, говорит по телефону, красит губы.
Когда Лидия вернулась в кабинет, ее уже ждала следующая клиентка по имени Тамара, которая уже полтора года пыталась найти выход из любовного треугольника.
Вероника могла пропустить ужин с матерью только по одной причине. Если бы ужинала с мужем. Но Кирилл исчез.
Она думала о нем в машине по дороге на работу. Пока наливала кофе и отвечала на звонки. Стоя в позе дерева на йоге. Покупая себе цветы. Она снова достала его вещи из пакетов и разложила по местам. Щетку в стакан к своей щетке. Гитару за шкаф, костюмы в шкаф. Носки разложены по цветам, книги по полкам. Достоевский к Достоевскому, Франзен к Франзену. Два раза Вероника приезжала в офис мужа, где о нахождении Кирилла тоже никто не знал. Его клиентами временно занимался Сережа, который оказался хорошим менеджером.
Первым делом, возвращаясь с работы, Вероника открывала холодильник и спрашивала себя, хочет ли выпить?
Каждый раз ответ был положительным. Вероника накрывала на стол, включала любимый фильм, зажигала свечи и медленно выпивала первый бокал. Она делала вид, что смакует, но на самом деле хотела взять эту чертову бутылку и выпить до дна. Кирилл именно так и делал.
Только на шестом сеансе у психотерапевта Вероника заставила себя произнести слово «алкоголик». Пришлось рассказать, как все начиналось. Как они познакомились в кафе, но он оказался женат. Как спустя год развелся ради нее. Как начали вместе жить и он сделал ей предложение. Как первый раз она нашла его на лавочке во дворе. Она расплакалась, коснувшись этого места в истории, запоздалые переживания разрывали изнутри. Лидия подала ей стакан воды и погладила по плечу. Десять минут она молча наблюдала, как истерика клиентки сходит на нет, а потом сказала, что сеанс закончен.
Выйдя из кабинета, Вероника купила сигареты и решила, что снова будет курить. Сигаретами она уже два раза делилась с Тамарой, которая приходила к психотерапевту после нее. В черном жакете и голубых джинсах она выглядела моложе Вероники. Держала сигарету длинными пальцами с бордовыми ногтями, оставляя на ней след от помады. Смакуя каждую затяжку, Тамара смотрела в телефон в то время, как Вероника смотрела на нее.
Через неделю Вероника вернулась, чтобы продолжить говорить и плакать. В кабинете запрещалось курить. На мраморном столике в вазочке лежали сушки с маком и печенье — за пятьдесят минут Вероника съела все. Мак прилипал к зубам, приходилось много пить. Новые черные туфли натирали пятку, но снять их она не решалась. Слишком несвежий педикюр.
Вероника сообщила Лидии, что получила повышение на работе. Художник по костюмам на документальном проекте известного режиссера. Того самого, который снимал сериал про измены. Лидия улыбнулась и спросила, какие карьерные
